Мой путь озарён рассветом (СИ)

Диса вознамерилась было утащить меня танцевать, но я от неё отбилась, и она утащила Тайто, а мы с Соной, Ирмой и Тео распевали песни. Петра попыталась выразить недовольство, но Тео запустил в неё снегом.

— Ой, я же должна отомстить! — вспомнила Ирма и, набрав полные руки мелкого рассыпчатого снега, завертела головой, выискивая в толпе Дису.

— Малисана нехорошо себя чувствует. Обойдитесь без этих ваших игр, — попросила её ученица лекаря, и тут случилось невероятное.

— А мы здоровы! — сердито заявила Ирма. — А ты зануда. Пойдём! Не будем мешать им болеть.

Она схватила брата за капюшон и потащила его в сторону, а мы с Соной, обменявшись довольными взглядами, последовали за ними.

Далеко мы не ушли: Ирма углядела в толпе танцующих Дису и с радостным воплем кинулась к ней.

— Беги! — крикнула Сона, но тяжёлая артиллерия не убегает. Она наваливается всей своей мощью, и убегать приходится врагам.

Как бы то ни было, Диса всё ещё оставалась дочерью военачальника клана и ученицей одного из старших воинов. Когда счастливо хохочущая Ирма кинулась прочь, Диса, не скрывая довольной улыбки, подошла ко мне и остановилась.

— Не будешь догонять? — спросила я.

— Зачем? Она сама вернётся.

И в самом деле, Ирма вернулась, но набросилась не на Дису, а на брата. Сона кинулась его защищать, а Диса медленно и величественно высыпала снег мне за шиворот, воспользовавшись тем, что я засмотрелась на них.

Содрогнувшись всем телом, я, копируя её угрожающую неспешность, повернулась к подруге.

— Знаешь что?

— Кажется, я не хочу этого знать, — многозначительно отозвалась та, и битва началась.

Пару минут спустя мы все были белыми от снега. Моя причёска растрепалась, а вечно распущенные волосы Соны и вовсе чуть ли не стояли дыбом. С небывалым азартом я гналась за Ирмой сквозь толпу, когда кто-то невероятно неудачно поставил мне подножку. Я с визгом полетела вперёд и сбила с ног пару молодых расков. Смеясь, я извинилась перед ними, а они помогли мне подняться.

Я завертела головой, выглядывая подлеца и стараясь не думать о том, что на всём свете только один человек может меня так замечательно ронять, однако рядом с тяжело дышащим после бурной битвы Тайто и в самом деле торчал до боли знакомый лохматый затылок.

Ирма вилась вокруг них, постоянно оглядываясь в мою сторону: она не могла не знать, кому обязана спасению. Глубоко вздохнув, я подошла к ним и, стараясь выглядеть как можно более естественной, спросила:

— И где ты был, злодей?

— Там, — Крис указал куда-то в противоположную сторону поля. — Я вас видел.

— А почему не подошёл?

— Он от Малисаны прячется, — громким шёпотом поведала мне Ирма.

Призрак наградил полным сарказма взглядом, и в разговор немедленно вступила Диса:

— За кого ты его держишь? Он не прячется. Он спасает свою жизнь, потому что кое-кто нынче бешеный. Слегка. Немножко. Ты могла заметить.

Ирма насупилась.

— Я заметила, — недовольно признала она. — Всё стало неправильным, но сегодня мы будем веселиться!

Кто-нибудь наверняка получил бы снегом в лицо, если бы Тео не поймал сестру за воротник.

— А подарки? — спросил он.

— Точно, подарки! — обрадовалась Ирма.

У неё для всех были «наилучшие пожелания». Я смотрела, как друзья обмениваются амулетами с зелёными ленточками, не решаясь присоединиться. Мой собственный подарок вдруг показался мне особенно неуместным и надуманным. Что подумает Крис, когда его увидит? Как мне подарить ему это?

Но очередь неизбежно подбиралась ко мне, и я, поправив сползающие на лицо мокрые от снега пряди волос, закопалась в сумке, пытаясь нащупать пучок трав, ну, или то, что от него осталось. Я честно прокопалась достаточно долго, чтобы Призрак понял: первым дарить будет он. И Крис действительно кинул мне оберег из малознакомых мне трав, перевязанных красной ниткой.

Я с удивлением уставилась на него.

«За что? Уж тебе-то точно благодарить меня не за что!» — мысленно взвыла я, неуверенно поднимая на Призрака взгляд.

Тот улыбался. Ему явно нравилось наблюдать за моей растерянностью, потому я вытащила свой подарок из сумки и спешно, опасаясь передумать, сунула его Крису.

— Если оно умерло, виновата не я, а ты, потому что долго шёл, — проворчала я.

Дубовые веточки переплетали звёздные цветы и листья призрачника — растения с серыми листьями, что растёт на берегах рек. Вместе с белой лентой это смотрелось удивительно гармонично. Призрак удивлённо посмотрел на амулет, не спеша принимать его, и всё внутри меня сжалось. Поймёт ли он, что я хотела этим сказать? Примет ли извинения от глупой меня?

Принял. Бережно взял оберег, на миг коснувшись своей ладонью моей, и тут пригоршня снега прилетела мне в затылок.

— Ир-рма-а! — прорычала я, радуясь возможности отвлечься, и кинулась в бой.

До самого рассвета мы все были вместе, так и не встретившись с отделившимися от нас Малисаной, Петрой и Хельмером. И утром, когда я ложилась спать, я считала себя самым счастливым человеком на свете.

Через три дня после праздников Сона, Тео и Ирма снова отправились на охоту, а Крис уехал на очередное задание, так и не дав мне понять, понял он суть моего подарка или нет. Мы с Малисаной вернулись в Главный Дом, и когда нам приходилось находиться в одном помещении, Марика регулярно заглядывала проверить, как мы там.

Мы честно друг с другом не разговаривали, ограничиваясь быстрыми взглядами. Взгляд Малисаны обещал мне долгую мучительную смерть, но мне было всё равно. Я всё ещё была счастлива, хотя праздничная радость и померкла.

Зато Диса язвила за нас обеих. Ученица Слышащей не отвечала и ей: скорее всего, Марика запретила ей ссориться с любым из нас, однако Дисе никто ничего не запрещал, и девушка-чернобурка открыто развлекалась.

Прошла неделя после Круга Охоты, а Рия всё не возвращалась. Не было писем и от Питера, и я с улыбкой представляла себе, какую кучу бумаги привезёт мне от него шиикара.

— В одной сказочной стране жила одна Птица, — рассказывала я детям в библиотеке. — Это была гордая, сильная и смелая Птица, которая не боялась ничего на свете.

По сюжету у Птицы была подруга-лиса, которая не могла убежать так далеко, как улетала Птица на своих крыльях. И попросила Лиса передать послание для своего друга Оленя. Птица сделала это, а Олень захотел передать Лисе ответ. Так и носилась между ними бедная Птица, пока такая жизнь ей не надоела.

— Тогда полетела Птица ввысь, к самому солнцу, взывая к птичьей богине Каранае. И услышала Караная просьбу своей подопечной, но исполнить её не могла. Передала Караная эту просьбу Киире, и звериная богиня сделала так, что все животные на свете смогли общаться друг с другом во сне, как бы далеко друг от друга они ни находились. Так Лиса и Олень смогли общаться друг с другом каждую ночь, а Птица снова летала в небесах, свободная.

Детям сказка понравилась, а вот мне — не очень. Было в ней что-то особенно неправильное, но что именно, я поняла только на следующий день, когда, вернувшись из Главного Дома, нашла Питера у нас на кухне.

Маг сильно изменился за это короткое время. Он держал себя как-то иначе и явно стал лучше за собой следить, а потому теперь казался выше и мужественнее. А может быть, я просто успела от него отвыкнуть. «Всё-таки среди своих ему определённо лучше», — с грустью заметила я, оглядываясь по сторонам.

— Питер! Какими судьбами?

— Я ведь обещал тебе приезжать иногда, — улыбнулся маг.

— А Рия где? Наверху?

Питер замялся.

— У меня от неё письмо.

— Письмо?..

Холодные мурашки пробежали по телу.

«Лиса и Олень продолжили общаться, а Птица свободно летала вдали от них».

Одинокий лист, свёрнутый в трубочку и перевязанной такой знакомой мне лентой, лёг мне в руки. Письмо оказалось коротким, но до боли содержательным.

«Ярна, я поступаю, как последняя свинья, но я надеюсь, что ты меня поймёшь. Потому что, наверное, ты единственная, кто сможет понять.