Лиловый (I) (СИ)

По инерции оба упали ничком на землю, закрывая головы руками; в наступившей тишине было не понять, то ли уши больше ничего не слышат, то ли и в самом деле все смолкло. Острон наконец решился посмотреть.

Ни следа произошедшего взрыва не было. Он предполагал, что огонь должен был быть невероятно разрушительной силы, но хамада простерлась перед ними, как раньше, и никаких... обломков, ничего.

-- Это мираж, -- наконец хрипло сказал нари, выпрямляясь. -- Басир, вставай.

-- Мираж? -- недоверчиво переспросил тот. -- Но я видел миражи! Это было похоже на что угодно, только не на...

-- Что бы это ни было, -- с нажимом произнес Острон, -- оно не было настоящим.

-- Эй, эй, Острон!..

Но нари остался стоять, как ни в чем ни бывало; Басир расширившимися от ужаса глазами наблюдал, как что-то с огромной скоростью пролетело мимо, пройдя прямо сквозь грудь Острона.

-- Я же говорил, -- обернулся тот, -- смотри.

На светлом бурнусе нари не было ни намека на рану.

Басир судорожно вздохнул.

-- Силы небесные, -- пробормотал он. -- Так значит, сами по себе пески смерти неопасны.

-- Нет, -- отозвался Острон, продолжая осматриваться. -- Я думаю, что бы мы сейчас ни увидели, оно не будет настоящим. Опасность Бакхтанасара в другом. Посмотри на небо, Басир.

Китаб послушно поднял голову и так и остался стоять, раскрыв рот.

На небе было четыре солнца.

Все четыре светила, разумеется, стояли в разных точках. Точно так же неуловимо менялся и пейзаж вокруг; горизонт то легонько вздымался, обращаясь в далекие горы, то снова становился плоским.

-- Я с младенчества кочевал по пустыне, -- заметил Острон, прищурившись, -- но даже я сейчас не определю, с какой стороны мы пришли и куда нам возвращаться. Остальных мы, скорее всего, тоже не сможем найти. Можно плутать по этому месту неделями и так и не отыскать выход.

-- Разве мы будем сидеть сложа руки?

-- ...Конечно нет. Но может быть, -- Острон усмехнулся, -- стоит подумать логически.

Раздался топот копыт; Басир вскинулся, с надеждой оглядываясь, но Острон продолжал стоять, будто не заметил всадника, который с бешеной скоростью промчался мимо них...

Ни малейшего ветерка, хотя от пронесшейся в такой близости лошади они должны были хоть что-то почувствовать.

Острон закрыл глаза. Басир посмотрел на него: на мгновение ему показалось, что перед ним стоит чужой человек, а не привычный нари с его доброй улыбкой.

Вдалеке будто взревел верблюд, но никакого животного в той стороне не обнаружилось. Басир вновь заметил движение, увидел небольшую группу людей, -- это совершенно точно были люди, и одеты они были в бурнусы, хотя не носили головных уборов, по которым в основном можно отличить, к какому племени они принадлежат; люди шли, не обращая на них никакого внимания, и точно так же спокойно прошли мимо.

-- Так я и думал, -- сказал Острон, наверняка слышавший шаги. -- Это обман, Басир. Наши уши и глаза врут нам, но если ими не пользоваться...

-- Чем же пользоваться вместо них? -- буркнул китаб, успокаивающе похлопав одного из верблюдов по боку.

-- Ну... -- нари коротко улыбнулся. -- Веревкой, например.

-- Нам не хватит длины той веревки, что у нас есть, -- возразил Басир, когда замысел друга дошел до него. -- Сколько касаб мы промчались?

-- Расстояния могут быть обманчивыми. ...Да, а еще у нас есть мой огонь. Я думаю, его тоже можно использовать.

Острон стоял к ним спиной, вглядываясь в горизонт; Басир раскрыл было рот, но нари спокойно сказал:

-- Они скорее всего ненастоящие, Басир.

-- Да, но...

Он обернулся. Кучка безумцев ничем будто не выделялась из всего, что они видели раньше. Одержимые тоже вроде бы не замечали их, издавали хриплые крики и то ли ругались, то ли спорили друг с другом, а потом один из них натянул тетиву короткого черного лука.

Остальные, не обращая на него внимания, полезли в драку; кажется, ссора дошла до точки кипения.

-- Все-таки лучше быть осторожней, -- сказал Басир. Острон поднял было руку, намереваясь что-то ответить, но тут стрела сорвалась с тетивы.

Она летела точно в Острона. В голове у Басира промелькнуло еле сформировавшееся в слова: "он видит нас". Даже думать было некогда; китаб с неожиданной силой толкнул друга, Острон завалился в сторону, прислонившись к верблюду, Басир тоже не удержался на ногах и почти рухнул вбок.

Стрела вошла в его грудь, но с другой стороны не вышла.

Стрелявший безумец что-то громко закричал; остальные немедленно прекратили свару между собой и обернулись.

На мгновение они напомнили борзых, поймавших след добычи.

-- Басир, -- крикнул Острон, ловя падающего китаба. -- Басир!

В следующий момент огонь ослепительно-белой волной разошелся во все стороны от него; верблюды заревели, но пламя появилось из ниоткуда с такой невероятной силой, что это было подобно взрыву, и грохот затмил остальные звуки. Что-то вылетело из белой стены огня, Острон разрубил это что-то ятаганом, и оно рухнуло, дымясь. Раскатившись вокруг, огонь медленно опал и угас.

Он опустился на колено возле Басира, схватил того за плечи. Стрела торчала под самой ключицей китаба, точно посередине.

-- Держись, -- прошептал Острон, -- Элизбар должен быть недалеко. Я найду его, он вылечит тебя, он сможет...

-- ...дышать, -- еле слышно отозвался Басир. -- Не могу...

-- Держись! -- в отчаянии воскрикнул тот.

Басир улыбнулся. Из его рта пошла пузырями кровь, запачкала одинокую ямочку на левой щеке.

-- Я счастлив, -- выдохнул он. -- Что был полезен тебе.

-- Басир, не...

Он осекся.

Светлые глаза китаба остекленели.

Он остался стоять на колене и будто бы ничего не видел больше, кроме тела худого человека; но когда фигура в сером плаще совершенно бесшумно проступила из ниоткуда за его спиной, он резко вскинулся, и лезвие ятагана уперлось в подбородок белоглазого.

-- Полегче, -- сказал тот, поднимая руки. -- Я все еще далек от нижней точки колеса, нари.

-- Как ты здесь оказался? -- глухо спросил Острон, по-прежнему держа оружие.

-- Это место подвластно мне, -- спокойно пояснил Исан. -- Оно странное, это верно; время здесь будто исполосовано и нарезано мелкими кусочками, но я могу собирать его воедино, таков мой Дар.

-- Что-то ты совсем не спешил! -- рявкнул Острон, резко убрал ятаганы в ножны и отвернулся.

-- Как неблагодарно с твоей стороны. Между прочим, даже мне требуется время, чтобы отыскать кого-то в этой мешанине.

Острон продолжал стоять, чуть заметно сгорбившись. Никаких миражей больше не было видно; светила наконец слились в одно.

-- Нужно найти остальных, -- сказал Исан. -- Одержимые тоже забрели сюда, только с севера, возможно, они столкнутся.

-- Тогда мешкать нельзя, -- угрюмо отозвался Острон и склонился, бережно поднял тело Басира.

-- Оставь его, -- предложил белоглазый. -- Он все равно мертв.

-- Заткнись.

-- Это нелогично, -- сказал Исан. -- Если ты хочешь похоронить его, сделай это прямо здесь и сейчас.

-- Иди, чтоб тебя!..

Безумец пожал плечами. Собрал поводья верблюдов и пошел в ему одному известную сторону; Острон направился следом, неся тяжелое тело на спине.

Он мог поклясться, что год назад, в Хафире, живой Басир был гораздо легче, чем теперь.

***

Она спрыгнула со спины верблюда, но кажется, было уже поздно. Оставшись без ноши, животное почти сразу остановилось и замотало головой; Сафир, нервно оглядываясь, осторожно подошла к нему.

-- Тише, тише, -- пробормотала она, поймала его за овчину, лежавшую под седлом, и мягко проверила кончиками пальцев треснувшую подпругу. Так и есть: снова защемило. -- Сейчас, милый мой, потерпи.

Верблюд, хотя вряд ли понимал ее, покорно встал и только иногда нелепо поскуливал, вертя головой. Сафир поправила подпругу на его шее, снова оглянулась.

Она была совершенно уверена, что Ханса шел сразу за ней, но никого вокруг не было.