Мой путь озарён рассветом (СИ)

Я слушала её и глотала солёные слёзы вперемешку с чаем. Напиток получился тот ещё, но пахучие травы успокаивали, а аромат пирожков из печи напомнил о том, что я голодная.

— Всё будет хорошо, — приговаривала Кора, суетясь у печи, и её голос действовал на меня, как кошачье мурлыканье. — Я никому не дам тебя прогнать, если ты сама не захочешь уйти. Всё будет хорошо.

«Всё будет хорошо». Как не хватало мне этих слов всё это время! Как мне хотелось, чтобы кто-нибудь сказал, что всё будет хорошо, что я больше не должна сражаться за своё право жить спокойно, что пройдёт боль, а за холодной звёздной ночью придёт рассвет тёплого утра.

Когда вернулась неизвестно где шлявшаяся Рия, я уже не плакала, хотя выглядела соответствующе. Шиикара пристально осмотрела меня, удивлённо вскинув брови, и хихикнула.

— Ты топила котят в ледяной воде?

— Что? — не поняла я. — Каких котят?

— У тебя такой вид, будто тебя заставили топить котят, — пояснила Рия, вздохнула и села рядом. — Прости, дурацкое сравнение. Что случилось? Тебя твои дети поели? Выглядишь как ходячий мертвец.

Кора поставила перед нами блюдо с горячими пирожками и, проговорив что-то невнятное, куда-то ушла, позволяя нам остаться вдвоём. В груди защемило от невыносимого чувства признательности.

— Ходячий мертвец сейчас Малисана, — тихо сообщила я Рии. — Хотя, мне кажется, не очень ходячий.

И я рассказала ей всё, начиная с того, что мне пришлось пережить с крокодильчиками.

— И тогда я смотрю, а её нет. Я спрашиваю Крина, где его сестра? А он говорит: «Пошла к ручью». А я им что сказала? К ручью. Ночью. Не. Ходить. И вот я представляю себе, что со мной будет, если танаерская девчонка, бывшая под моим присмотром, утонет, и тут наши в три рожи дружно: «Мы её найдём!» — и бегом в лес. Сама утопила бы, честное слово! И так пять дней! Как после этого не взбеситься?

С нарастающим возмущением, я поведала подруге о моём возвращении в наш город, о встрече у Главного Дома, о том, что из этого вышло. Когда дело дошло до рассказа об угрозах Малисаны, я снова начала трястись от злости, но приступив к описанию того, что я с ней сделала, я снова почувствовала нехорошее покалывание в уголках глаз.

— Жаль, что меня с тобой не было, — с чувством проговорила Рия, обнимая меня.

Я обняла её в ответ и разревелась снова, да так, что отпаивать меня чаем пришлось до середины ночи. И всё-таки, засыпая, я улыбалась, радуясь тому, что рядом со мной были люди, готовые стоять рядом со мной, куда бы я ни вляпалась. История Марики вспыхнула в памяти нехорошим пятном, но я прогнала воспоминание прочь. Я не была Марикой и не могла стать такой, как она, а значит, не должна была повторять её судьбу.

Утром моя голова была тяжёлой, как ворочавшиеся в ней мысли. Я не жалела о том, что сделала вчера, и всё-таки меня пугали последствия этого срыва. Думать о полагающемся мне наказании было столь же мучительно, сколь ожидание врага из засады. Ситуацию нагнетала Рия, которая тоже сильно беспокоилась. Из-за меня или по каким-то своим причинам, я не знала, но к Главному Дому я решила отправиться как можно раньше.

В приёмной крыла Слышащей сидела незнакомая мне раска: у Дисы был выходной сегодня, а Малисана не смогла выйти на работу по понятным причинам. Меня пропустили без возражений и злых взглядов: о моём преступлении знал ещё не весь город.

Едва только я вошла в кабинет, Марика отложила в сторону бумаги и посмотрела на меня с доброй улыбкой, что заставило меня окончательно растеряться.

— Название города выбрали, — сообщила мне наставница, убирая бумаги в стол.

— Какое? — спросила я.

Марика хитро сощурилась и подмигнула мне.

— Не скажу. Узнаешь на Круге Охоты, как и остальные.

— Ладно, — не стала спорить я.

Меня занимали другие мысли.

— Насчёт Малисаны…

Марика махнула рукой.

— Не порти мне настроение, давай потом об этом.

— Но…

Наставница вдохнула и серьёзно на меня посмотрела.

— У нас с ней состоялся очень длинный и неприятный разговор. Мне пришлось на неё надавить, но она рассказала всё, что было на самом деле, и сама же признала свою неправоту. Мы договорились, что в следующий раз, когда она начнёт думать не предназначенными для этого частями тела, она покинет свою должность навсегда. Тебе же я обещала передать, что в следующий раз, когда ты начнёшь размахивать своим посохом в городе, тебе придётся с ним расстаться.

— Как расстаться? — испугалась я. — Но посох един с киирином, ты же рассказывала. Его нельзя потерять, никто не может разлучить его с хозяином.

Марика грустно покачала головой.

— Всё куда проще, чем ты думаешь. Посох киирина можно сжечь, и, если его пепел развеять над водой, он не восстановится.

Я невольно потянулась рукой к браслету. Я давно перестала представлять себя без него, он стал важной моей частью, как звериный хвост, как крылья для шиикара.

— Не надо.

— Не буду, — согласилась Марика. — В ярости избить посохом киирина противницу так, что она отделалась синяками, сотрясением мозга и лёгким переломом руки? Это надо уметь. Попробуй я так сделать, от бедолаги ничего не осталось бы.

Я поёжилась.

— Но не делай так больше, ладно? — попросила меня наставница. — Я погорячилась, решив, что ваше соперничество пойдёт вам на пользу. Лучше держитесь друг от друга подальше.

— Хорошо, — негромко согласилась я.

— Врёшь. Ярна, я хорошая слышащая, я прекрасно вижу ложь.

Вздохнув, я подняла на Марику полный злости взгляд.

— Я не буду трогать её. Но если она продолжит лезть к моим друзьям, я…

— Ты расскажешь об этом мне, — отрезала Слышащая, — и я выберу себе другого наследника. Даже не приближайся к ней лишний раз, ты поняла меня?

Я не была уверена, что сдержусь, но с недовольством кивнула.

— Не верю.

— Я постараюсь, — буркнула я и шагнула к двери. — Я могу идти?

— Ступай, — разрешила Марика.

— И я беру отпуск.

Наставница снова сощурилась.

— Отпуск?

— Отпуск. Ничего не могу больше делать, устала.

— До круга охоты гуляй, из зарплаты вычту, — с неудовольствием согласилась Марика. — И учти, пока вас с Малисаной нет, вся работа достанется Дисе.

— Она и так почти всё делает, — проворчала я.

— Займись чем-нибудь физическим! — крикнула мне вслед Слышащая. — Лучше учись охотиться, а не срывайся на людях.

Я не ответила и закрыла за собой дверь, быть может, немного громче, чем следовало. Разумеется, Марика была четырежды права. Я заслужила жёсткого наказания, но запрета на ссоры с Малисаной я не ожидала.

Дома никого не оказалось: Кора, должно быть, находилась в лавке, а Рия — на конюшне. Я поднялась в нашу с шиикарой спальню и села на кровати, не зная, чем себя занять. Из всех моих обычных занятий мне осталась только библиотека, но соваться к тихим старичкам в таком настроении я не собиралась.

Посреди стола лежала книга легенд, бросаясь в глаза. Я взяла её в руки и решила перечитать легенды о дочерях Иирона, которым ранее я уделила совсем мало внимания, но сосредоточиться на буквах никак не получалось. В отчаянии я отложила книгу в сторону, когда внизу послышался какой-то шум.

Топот на лестнице подтвердил, что ко мне поднимаются по меньшей мере два человека, и, к моему немалому удивлению, этими двумя оказались Рия и Диса. Вглядевшись в моё лицо, девушка-чернобурка выразительно повела хвостом и спросила:

— Тебя тоже кто-то бил?

— Что?.. — спросила я, не понимая, что она имеет в виду.

— Малисану вчера наконец-таки избили. В парке, — пояснила подруга. — Куча синяков, голова разбита, рука сломана. Ей настолько стыдно, что она отказывается говорить, кто этот герой. Сегодня мы празднуем неожиданное явление такой мифической вещи, как справедливость, в нашем мире. Так что давай, переставай быть похожей на ходячий труп. Лежачий труп. Сидячий? Не важно.

Я медленно сползла с кровати и поднялась на ноги. Рия из-за спины Дисы во всю кривлялась, побуждая меня признаться, и я, вздохнув, поддалась.