Never Back Down 2 (СИ)

Он коснулся палочкой шнуровки её корсета. Чёрная нить исчезла сама собой. Распавшись на две половины, корсет упал на пол к ногам неподвижно стоящей Мариссы.

— Кто бы мог подумать, что именно так всё закончится, — говорил Кьялар, небрежным движением ноги отпихивая корсет в сторону. — Ведь всё началось с Йоре. Глупый мальчик решил выслужиться перед Великим и Ужасным Тёмным Лордом и схватил девчонку, которая случайно разжилась грандиозной силой. Да вот только Йоре оказался недоумком и не рассчитал, что прыгать с места в карьер — чертовски опасно. За что и поплатился. Но, как бы то ни было, он мой брат, а ты взяла и свела его с ума. Ты заслуживала мести. Но кто бы мог подумать, что ты окажешься настолько полезной, м? Во время Арабеска я разглядел твой потенциал и понял, что ты можешь быть полезна. А то, как ты сопротивляешься любым напастям… О, это была прекрасная Игра. И вот… теперь мы здесь. Оба на пороге нового прекрасного мира, который сами же и создадим.

Он неторопливо развязал шнуровку платья. Тонкая шёлковая лента, стягивавшая ткань, легко скользила из петелек, платье повисло на плечах девушки подобно балахону. Ищейка поднял голову и заглянул ей в глаза. В немом взгляде читались презрение и ненависть. Усмехнувшись, он обронил: «Снимай». В глазах мелькнул ужас. Дрожащими пальцами Марисса потянула вниз рукава, стаскивая с себя платье. Шёлковым потоком оно соскользнуло с неё к ногам, образовав причудливый кривой круг. Девушка осталась стоять в одном лишь белье.

— Страшно? — Наслаждаясь ситуацией, спросил Кьялар. — Ты боишься меня, не так ли? Я могу сделать с тобой всё, что угодно, а ты даже не сумеешь воспротивиться. Я имею полную власть над тобой, моя дорогая Марисса. Я мог бы заставить тебя убить своих друзей, и ты повиновалась бы, даже не спросив зачем и почему. А мог бы заставить тебя отдасться мне, если бы хотел.

Пальцы девушки вздрогнули. Судорожный вздох прорезал тишину, зависшую в паузе. Ищейка рассмеялся. Он обошёл вокруг девушки и отвёл её волосы со спины через плечо. Спина её почти белела в полумраке, бледно розовели старые шрамы, полученные четыре года назад. Грубые неровные борозды испещряли кожу девушки.

— Разумеется, я этого не сделаю. Ты и так натерпелась, моя милая, бедная Марисса. — Ищейка коснулся одного из шрамов кончиками пальцев. Девушка ощутимо задрожала. — Впечатляющие отметины, не правда ли? Столько происшествий и бед, столько воспоминаний… Скажи мне, много ли ты дала бы, чтобы всего этого не произошло никогда? Чтобы ты могла переплести нити своей судьбы иначе. Спасти себя… и остальных? Чтобы не было ни одного шрама.

Он наклонился и коснулся губами бледной отметины на шее Мариссы. Девушка вновь задрожала. О, как ему нравилась эта игра. Кьялар чувствовал её страх. Она почти звенела от напряжения, подобно натянутой струне. Он снова засмеялся.

— Уверяю тебя, — продолжал он, вновь обходя её и становясь лицом к невесте. Он бережно стянул с её головы венок и положил его на стол. — В нашем новом мире такого бы не случилось. Не было бы подонков, способных нанести увечья беззащитной девушке. Нет… всё исполнилось бы смысла. Мир не станет идеальным и лишённым насилия, но он был бы гораздо… правильнее.

Кьялар заметил лёгкую дрожь в уголках губ Мариссы.

— Ты хочешь что-то сказать? Изволь. Люблю слушать твои милые глупости, сразу осознаю своё превосходство.

— Твой… мир… — С трудом прошептала девушка, продолжая сверлить взглядом окно. — Твой мир — пустыня. Ты не сможешь быть богом. Но даже достигнув божественного могущества, ты будешь лишь… нести смерть. Ты не сможешь изменить мир, не разрушив его. И это будет твоим… пределом. Ведь каким бы могучим ты ни был… ты не сможешь создать новую жизнь. Лишённый сердца и души, лишённый милосердия и сострадания не может творить жизнь. Мир покорится тебе, да… А потом он вымрет. А после исчезнешь и ты. Без своего мира бог — ничто. И ты станешь ничем. Одиноким всемогущим ничем.

Монолог дался девушке тяжело: голос её то и дело срывался, на глазах выступили слёзы, а из носа тоненькой струйкой стекала кровь. Кьялар осторожно стёр кровь платком и небрежно кинул его на стол.

— Ты снова всё не так истолковала, — снисходительно улыбнулся он. — Я не буду разрушать мир. Лишь исправлю пару изъянов.

— Изъяны… вечны. И люди никогда не меняются, — прошептала она.

— Но я их изменю. Просто дам им смысл. Вечный Смысл, который люди ищут на протяжении долгих и долгих веков. Я вижу, моя болтовня тебя утомила? Пожалуй, нам лучше прилечь…

***

— Так, — заявила Кларисса, когда они почти подошли к комнате, которую показал им певец. — Не зачем нам тащиться в таком составе. Рогатый, хвостатый, отдайте этого голубка другим и шагайте к Альфарду.

Джеймс и Питер недоверчиво посмотрели на Сириуса. Тот только вздохнул.

— Она права. В любом случае, ей виднее. А дяде может понадобиться помощь. Идите к нему, помогите. Устройте шум, перфоманс, в случае нужды. Главное, удержите гостей в зале.

— Не вопрос, — недоверчиво пожал плечами Джеймс. — Удачи, Бродяга.

Джеймс и Питер спешно вернулись на первый этаж. Ремус и Сириус держали певца.

— Ну, лось… открывай, — чуть дрогнувшим голосом произнесла она.

— Алохомора. — У Эда у самого руки дрожали.

Дверь открылась. В комнате было темно, прозрачный сумеречный свет, лившийся из окна, создавал на стенах и потолке призрачные образы. Было тихо. Слишком тихо. На кресле лежал пиджак. На столе — венок и окровавленный платок.

Дверь смежной комнаты распахнулась. На пороге стоял Ищейка. Облачённый в белую рубашку и чёрные брюки. Эд готов был помереть от облегчения, однако здравый смысл требовал не торопиться с выводами. Тем более, что Мариссы никто не видел.

— Вот так-так, — протянул Кьялар, сверля взглядом Клариссу. — Из всего самого безумного, что ты могла совершить, ты совершила самое предсказуемое. Я был о тебе лучшего мнения, Кларисса.

— Где Марисса? — В голосе Клариссы звучала сталь, которую прежде слышать доводилось только от истинных отпрысков аристократических семей.

— В соседней комнате, — чуть улыбнулся Кьялар, делая шаг вперёд. — Если ты…

— Стоять! — Рявкнула Кларисса столь внезапно, что остальные вздрогнули. Она направила револьвер на певца. — Хоть малейшее движение сделай, и я прострелю ему голову.

Эд хотел, было, заявить, что это наиглупейший ультиматум, однако заткнулся, увидев лёгкий испуг в глазах Ищейки. Ко всеобщему удивлению, он поднял руки вверх, сверля Клариссу ледяным взглядом.

— Это подло, дорогая моя. Очень подло, — прошипел он.

— У меня был хороший учитель. — На губах девушки зазмеилась торжествующая усмешка. — Как считаешь, как скоро она придёт? До того, как я спущу курок или после? Или уже тогда, когда он истечёт кровью? И как скоро она примется за тебя? Ты бегал от неё слишком долго. Что если она даже пренебрежёт главной жертвой и захочет забрать тебя первым?

Сириус и Ремус не понимали ни слова, тогда как Эд, напротив, обретал ясность.

— Ты хочешь призвать Смерть? Поэтому ты потребовала от нас тот ответ?

— Да, лось, ты проницателен, — бросила Кларисса, не сводя глаз с Кьялара. — А теперь зови-ка сюда невесту.

— Марисса. Выходи, — Отрывисто бросил Кьялар во вторую комнату.

Тьма шевельнулась, из неё выступила девушка. Белое с чёрным платье струилость в полумраке странным эфемерным видением. Чёрные волосы локонами падали на спину и плечи. Взгляд остекленевших синих глаз был совершенно пустым. Но даже так она была настолько прекрасна, что захватывало дух. Эд видел зелёные нити, протянувшиеся от её рук к потолку, как струны марионетки. Они неверно подёргивались, виднелись через раз, но Эд мог их разглядеть.

— А теперь, господин, изволь разбить Контракт и отпустить нас восвояси, — медленно произнесла Кларисса.

— Кларисса. Милая Кларисса. Не пытайся меня обдурить, я же вижу, что ты блефуешь. Ты не сможешь…

Раздался звук выстрела. Кьялар, взвыв, отшатнулся, держась за правое плечо. Белая ткань рубашки быстро пропитывалась кровью.