Колдовская магия

Аран нахмурился.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — зло заявил он. — Там, откуда я родом, люди прямо выражают свои мысли, а не прячут смысл за обтекаемыми фразами.

— Большинство людей не захотели бы услышать напрямую то, что я собираюсь сказать, — проговорила Фестрин. — Им не подходит простое и ясное объяснение.

— Я не «большинство людей», — заупрямился Аран. — И в делах, касающихся меня и моей семьи, предпочитаю знать все точно.

Сейда дотронулась рукой до его щеки. Аран сначала почувствовал волну жара, потом все пропало.

— А-а, — протянула Фестрин.

Она убрала руку, посмотрела на свои пальцы, потом потерла их друг о друга, будто стряхивая пыль.

— Сейчас не время, — сказала она. — Я устала и хочу есть. Могу ли я присоединиться к вашему столу, или твоя жена все еще уверена, что мне следует остаться под открытым небом? Если да, тогда я останусь здесь, с моим родственником, — она показала на гробницу, — и устрою собственное пиршество.

— И я останусь с тобой! — с вызовом заявила Катла.

Аран подарил каждой по яростному взгляду, потом закатил глаза с видом, который тотчас стал бы понятен любому мужчине. Женщины. С ними невозможно спорить, когда они становятся упрямыми, дочери это или ведьмы.

— Как хотите, — сдался он. Скосил глаза на сейду. — Бера шлет свои извинения за поспешные слова и приглашает тебя к нашему столу. Именно за этим я и пришел, собственно, пока ты не начала читать мои мысли.

— Я искала не твои мысли, а сердце.

— И нашла?

Фестрин улыбнулась:

— А… да. Оно сильно бьется. Его трудно не заметить.

— А кроме пульса, что ты заметила?

— Опасные стремления, ложные мечты.

Аран оторопело уставился на сейду, но она выдерживала его взгляд, пока эйранец не отвернулся. Чтобы скрыть свое смущение, он нагнулся потрепать по голове собаку.

— Старые псы тоже не растеряли еще запал, что бы ни думали все остальные, — тихо сказал Аран.

Они молча проделали путь до дома, где их появление отметили лишь короткой паузой в разговорах и пожирании деликатесов.

Поразительно, думала Катла, что в их доме может поместиться столько людей. Вдоль обеих длинных стен поставили столы, нагруженные всяческими изысками и обычной пищей островов. Пшеничный и яблочный хлеб, козий и овечий сыр, вяленое мясо, соленая рыба, громадные куски телятины и говядины, жареные цыплята и отбивные из акул и тюленей, пироги с курятиной и макрелью, целиком зажаренные морские окуни и форель, фаршированная фруктами, здоровенные бочонки с пивом и фляги с лучшим островным вином из жеребячьей крови.

Люди расселись по обе стороны от столов, спиной к стене или к огню, весело мерцавшему в центре залы. Если вы слишком подвержены одурманивающему влиянию крови жеребца, лучше вообще сидеть в сторонке, вспомнила Катла.

Аран занял свое место во главе стола и предложил сейде место рядом с собой. Бера недоброжелательно сверкнула глазами в сторону женщины, затем демонстративно отвернулась и завела громкий, достаточно кокетливый разговор с Тэмом Лисицей. Катла посмотрела, куда ей сесть — по левую руку от Тэма Лисицы или рядом с Фестрин, — и быстро скользнула на скамью рядом с сейдой.

— Так скажи мне, Тэм, — громко сказал Аран, обрывая речь жены. — Какие новости о новом королевском корабеле? Возьмется он за мой заказ?

Тэм неуверенно кашлянул:

— Н-нет, Аран. Мортен сказал, что не может оставить свои дела. Ему в наследство осталось много неоконченной работы, и даже она поможет ему прожить до весны. Он порекомендовал Раглана Муху, своего бывшего ученика, который недавно завел свое дело…

— Мне не нужен его проклятый подмастерье! Мне нужен человек, построивший «Снежного Волка», и если я не могу получить Финна Ларсона…

— Да… теперь умение Финна может оценить только Сур! — пьяно рассмеялся один из людей Тэма.

Тэм сказал, понизив голос:

— Мортен говорит, что он не станет иметь с тобой дело, потому что ходят слухи, будто именно твой сын прикончил Финна.

Аран открыл рот:

— Что?! Халли убил своего будущего тестя? Это же просто безумие!

Тэм приложил палец ко рту.

— Фент, — беззвучно сказал он одними губами.

Глаза Арана расширились.

— Что? — Бера просунула свою голову между ними. — Что он сказал?

— Ничего, — раздраженно бросил Аран. Он потряс головой, будто избавляясь от неприятных новостей, потом наклонился через жену: — Значит, он не примет заказ? А что, если я предложу лучшую цену?

Тэм Лисица покачал головой и принялся за цыпленка.

— «Даже пальцем не пошевелю», — так он сказал, — пробурчал он невнятно, горячий сок потек по бороде. — «Свора бешеных собак, эти камнепадцы» — вот точные его слова. К тому же он уже принял заказ на судно у Фенила Соронсона.

— Правда? — Лицо Арана стало задумчивым. — Большое?

— Шестьдесят весел, насколько я слышал.

Аран рассеянно кивнул:

— Интересно…

Он пару раз видел Фенила на Ярмарке, когда тот с таинственным видом шептался с Хопли Гарсоном, с которым никогда особенно не ладил. Но Аран никогда не считал ни одного, ни другого охотниками за приключениями — крепко стоящие на ногах земледельцы, кроме того, у обоих копи по добыче сардоникса на материке, за пятьдесят миль друг от друга. Насколько он знал, они выходили в море лишь один раз в год — когда ехали на Большую Ярмарку.

После разговора с Лисицей Аран стал странно молчалив. Слухи, сплетни, новости пролетали мимо его ушей, время от времени он рассеянно кивал в ответ на чье-либо замечание, хотя всем было ясно, что хозяин клана совершенно ничего не воспринимал.

Кто-то рассказывал, как сильный прилив выбросил на берег чудовище — гигантского нарвала с человеческими глазами. Другие сообщили, что мертвец был подобием человека с жабрами и огромным висячим зобом. Еще кто-то поведал историю о том, как морское существо проглотило целиком рыболовную лодку у Голубого канала к западу от Акульего пролива. Тварь длиной в три корабля, с зубами, похожими на мечи… Однако остальные решили, что это сбившийся с дороги кит, поднявшийся на поверхность и ненароком проглотивший лодку, или же вообще просто большая волна. Но, несмотря на всю свою любовь к историям про всяких чудовищ, Катла больше заинтересовалась разговорами о короле и его новой жене.

Ведь именно бледная кочевница, пусть и косвенно, была виновата в том, что ее отправили на костер, потому что король Вран никогда не позволил бы такому случиться с одним из его подданных, если бы его не околдовали. А теперь оказалось, что она испробовала свою магию и на других, так как, по словам кого-то из труппы комедиантов, странная кочевница просто-напросто овладела сердцами всех королевских придворных — всех, кроме королевы Ауды, матери Врана.

— Королева только бросила единственный взгляд на Розу Эльды, — сказал один из комедиантов, темноволосый жилистый парень по имени Морт, — потом развернулась, ушла в свою комнату и с тех пор не выходила.

В ответ на это замечание последовал удивленный гул голосов со стороны членов клана Камнепада. Далеких от двора людей подобные рассказы о королевских делах всегда завораживали. Бера совершенно забыла, что зла на своего мужа, и выжимала из Тэма малейшие детали поведения странной иноземной женщины. Даже сейда заинтересовалась разговором, наклонилась вперед и обратила властный, немигающий взор своего голубого глаза на Тэма Лисицу.

— Она — чудо, — значительно сказал он. — Совершенно очаровала короля. Ни одного слова о войне за все время ее пребывания при дворе. По крайней мере от Врана. Король проводит большую часть времени наедине с Розой Эльды, а когда появляется на людях, то чуть ли не качается — если вы понимаете, о чем я. Удивительно. Я никогда не видел такую бледную, такую хрупкую женщину, но ее глаза — они просто завораживают. Она может убить одним взглядом.

Лисица картинно схватился за грудь и свалился со скамьи, к общему восторгу окружающих.

Казалось, это стало сигналом к началу представления. Комедианты повскакали со своих мест, некоторые уже довольно-таки набравшиеся, музыканты выскочили на улицу, а потом явились с целой охапкой странных инструментов и костюмов, собравшись в дальнем конце залы. Тэм коротко перебросился с ними парой слов, потом раздался первый аккорд.