Осенний фестиваль (ЛП)

Попечительский совет грызунов

Чарльз Маттиас

Год 705 AC, начало сентября

Солнце игриво выглядывало из-за пушистого облачка; небо синело; желто-пятнистый котнок-морф гепарда игрался с облачной тенью, пушистым мячиком прыгая по каменным дорожкам; а Маттиас шел по вымощенному черно-серым камнем внутреннему двору Цитадели, мимо нагромождения башен, крыш, переходов главного здания. Шел в «Молчаливый Мул». Чарльз Маттиас, крыс-морф, придворный писатель регулярно наведывался в заведение незабвенного Донни, дегустировал фирменное пиво, грыз специальные (только для грызунов) неразгрызаемые сухарики и играл в дартс и бильярд с Коперником. Правда, выиграть он уже даже не мечтал... Но ведь бывают же, чудеса! А вдруг Коп напьется? А вдруг у него дрогнет лапа? А вдруг?.. Пока, правда «вдруг» все не случалось.

Но сегодняшний визит чуть отличался от обычных. Сегодня Чарльз Маттиас, и без того одевавшийся чуть франтовато, вырядился со всем доступным лоском. Потому, что сегодня в Молчаливого Мула придут только грызуны и придут они на ежемесячную встречу Попечительского Совета Грызунов. А еще на встречу, должна заглянуть... но не стоит об этом.

Ежемесячная Встреча — единственное мероприятие, которое Маттиас посещал без своей любимой «палки для грызения». Обычно Чарльзу хватало недели, чтобы изгрызть палку практически полностью. Потом приходилось идти на дровяной склад, или лезть на дерево и обзаводиться следующей.

Тащиться к складу, расположенному на другой стороне Цитадели, Маттиас ленился. А лезть на дерево — самую чуточку побаивался. Деревьев в границах Цитадели росло не так уж и много, и за всеми неусыпно наблюдал придворный садовник — саранча-морф Дэн. Старый зануда, обнаружив исчезновение очередной ветки с одного из его любимых деревьев, мог нудеть и стенать неделями.

Впрочем, если повезет... хоть немножко... кстати, везению можно чуточку помочь... то Чарльз найдет (ну совершенно случайно) упавшую ветку. Разумеется, в таком случае, ни о каких претензиях речи быть не может!  Останется только почистить, высушить и сунуть ее в кладовую, чтобы обеспечить зубы работой. Правда, к величайшему сожалению Маттиаса, очень ненадолго. Увы и ах, но древесина, произраставшая внутри Цитадели, а стараниями садовника росли там практически одни плодовые деревья, в свежем виде была очень мягкой, а высыхая — наоборот, становилась очень хрупкой. Еще в Цитадели были маленькие плантации кедра (ах-х-х...) и лиственницы. Но первую (и самую лучшую) Ден охранял не хуже голодного тигра, а вторую... Бр-р-р! Попробовав грызть прочную, волокнистую, но невероятно смолистую и какую-то колючую древесину, Чарльз целую неделю не мог избавиться от заноз и гадостного привкуса на языке.

Впрочем, сегодня все эти проблемы не актуальны. Ведь сегодня — вечер Встречи! Сегодня он будет грызть фирменные сухарики Донни, пробовать экзотические сыры (за некоторыми дракон-морф Сарош летал аж на другой конец Мидлендса), пить вино за здоровье Его Светлости герцога Хассана и ухаживать... Впрочем, неважно.

«Любопытно, — думал Чарльз, обходя очередной поворот дорожки и вдыхая пряные и острые запахи уходящего лета. — Что мои друзья придумают на этот раз?»

На прошлой встрече кролик-морф Фил подсу... преподнес Маттиасу подарок — кусок дерева для грызения, аж из самой южной пустыни. Антрацитово-черный, волокнистый... И совершенно, абсолютно окаменевший. Собственно, дерево, растущее в оазисах южной пустыни, так и называется — каменное дерево... Маттиас с удовольствием вспомнил, как вытянулась морда кролика, когда крыс все-таки сумел прокусить этот кусок. Бедняга так и просидел весь остаток вечера с отвисшей челюстью, к огромному удовольствию Маттиаса.

Разумеется, они близкие друзья, они работали и развлекались плечо к плечу не один год, но... но демон нас всех побери, оно того стоило! Чарльз до сих пор не мог удержаться от смешка, вспоминая морду Фила!

— Фрх?!

В положении крыса-морфа, четырех-с-половиной футов роста, были не только отрицательные стороны. Встречались и положительные. К примеру — крысиная чувствительность. Став крысом-морфом, Чарльз чувствовал присутствие других существ за много шагов, даже не видя их, а уж запахи... О! Запахи — целая песня...

И вот эти самые запахи принесли Чарльзу весть, о том, что впереди находится человек. Знакомый человек. Знакомый человек в плохом настроении. Мишель вообще-то...

Прошла уже неделя с тех пор как Маттиас видел юношу в последний раз, но тот до сих пор не изменился до конца. Маттиас поморщился, вспоминая — он стал крысом-морфом в течении месяца после прииезда в Цитадель Метамор, а Мишель здесь уже вторую неделю и выглядит практически неизменно... вот только... ага, мех на спине и местами на теле. Странно!

— Мишель, здравствуй!

Юноша сидел на скамейке у края вымощенной камнем дорожки. Уставившись в одну точку, он похоже что-то обдумывал, да так напряженно, что не замечал Маттиаса, пока тот не подошел вплотную.

— Ох... А... привет, Чарльз. Я и не заметил...

— Зато заметил я. Итак Мишель, что же это за дума такая омрачила твое чело?

— Че-ево?! Ой... то есть, что ты сказал?

— О чем печалишься, юноша? — встопорщил усы Чарльз.

— Да я... Да это... Да вот просто сижу. Так, ни о чем особенном...  не думал я ничего такого! Только вот про все это место... Да про это... изменение! — он дернул мех, покрывший шею.

Маттиас кивнул.

— Я понимаю, о чем ты говоришь. Многие из нынешних жителей Цитадели были здесь во время Войны Трех Ворот. Но многие пришли позже. Те, кто был здесь до изменения... они не всегда могут понять тех, кто пришел сюда позже. Нет, они хорошие лю... хорошие, кем бы они ни стали, но они... они уже жили здесь, до того, у них было свое место, свое занятие, здесь, в Цитадели. И оно у них осталось! А нам, тем, кто пришел сюда после... У нас с тобой нет выхода — наше пошлое ушло, ушло безвозвратно, а будущее неопределенно и расплывчато.

Знаешь, может быть тебе будет легче... Но попробуй представить, что ты уже умер... и сейчас рождаешься заново! Попробуй!

— Это... ну... не очень... Знаешь, моим... родственникам... — Мишель вздохнул, вспомнив о чуме, унесшей всю его семью.

Маттиас недовольно шевельнул розовым носом, поняв, что необдуманно задел тему, поднимать которую не стоило:

— Прости, я сказал не подумав.

— Ничего... Я уже... — Мишель шмыгнул носом. — Оно все равно... им, то есть, все равно уже...

Шмыгнув носом ее раз, Мишель взглянул на крыса-морфа, и заметил, наконец, праздничную одежду и отсутствие палки:

— А... где твоя палка для грызения?

— Сегодня она мне не нужна. Я иду на ежемесячную встречу Попечительского Совета Грызунов в Молчаливом Муле. Там встретятся все те, у кого зубы продолжают расти всю жизнь! Мы приходим туда ежемесячно, чтобы насладиться общением, и духом товарищества нашего рода! — Маттиас, широко улыбнувшись, щелкнул когтем по большим передним зубам.

— И... сколько вас там будет? Я хочу сказать... ну, в общем... я видел только одного или двоих крысов-морфов, и еще тебя.

— Там будут не только крысы. Да и крыс в Цитадели не так уж мало! Ты нас не видишь, просто потому, что многие из нас еще не привыкли к своему новому виду. Значит... всех вместе нас двадцать и еще один.  Восемь крыс, четыре мыши, один кролик, два бурундука, три морские свинки, один капибара, белка и неповторимая Паскаль. Раньше нас было больше, но, сам понимаешь — болезни, возраст, лутины...

Мишель хорошо знал крыс, настоящих крыс, естественно. В свое время он убил много этих маленьких созданий в доме матушки... и прекрасно помнил, как быстро они размножаются... а потому, не смог удержаться от вопроса, который вообще-то не стоило задавать:

— А... а у вас есть маленькие крысы... ну, крысята? То есть, я хочу сказать... ты же знаешь, как они... ну, появляются...