Рейс по ту сторону смерти (СИ)

И близняшки нежно, - у-е-е-е!

   ***

   Хотите серьёзно и без эмоций? А сами когда-нибудь что-нибудь пробовали всерьёз и без эмоций? Те же кзачата, соотечественники, блин, просто думают, что говорят по-русски, нефига не понять - проще пояснять им по-английски, как они ошибаются! Но Черныш сказал, что надо по-русски. И хрен бы на его унылую романтическую харю - главное, чтоб мальчишки наши между собой заговорили, признали друг друга!

   А Черныш - то ещё сокровище. Ему бы при жизни в голову не пришло рассказывать нам такое, но он же не один! Черныш, фашист-филолог, и его Весельчак Гари тоже едины, но в идее быть сильным - значит не быть слабым, слабость - порок. Весельчака Создатель и впрямь наделил необычным чувством юмора. Этот остряк пьяного кэбмэна, ударившего его маму, охреначил по тупой башке доской, привязал оглушённого мужика его же ремнём за руки к колесу его же кэба, а под хвост его же лошади запихал пук тлеющей ничейной соломы. Мужик к собственному неудовольствию и веселью окружающих быстро пришёл в себя, но, судя по  воплям, радости ему это не принесло. Кэбмэны, вообще, не любители быстрой езды.

   Эту забавную шалость Гари на суде особо в укор не ставили, но ему не следовало топить хозяина трактира в пивной бочке, он там прислуживал. Служил до самого ареста - разливал пиво посетителям из той самой бочки, когда его пришли брать за совсем уже полную чушь. Снова связался с хамом, тот гад просто обязан был одарить Гарри парой пенни, раз уж бросил ему под ноги швартовый! Ну, нет, так - нет, пацан ловко поставил жлобу подножку, и когда тот грохнулся мордой об пирс, привязал хама за ноги к кнехту, а за руки к швартовочному канату. И шхуна-то была с виду маленькая, и гад попался толстый, кто ж знал, что скоро отлив?

   Подобных правдивых историй Весельчак знал великое множество, а Черныш добавил к ним классику в тему - произведения из "вообще, ещё ненаписанных". Этот фашист английским детям рассказывал только русские сказки. Вернее, всякие, но обязательно по-русски, чтоб пацаны друг другу переводили. Особенно понравился мальчишкам пиратский Мальчиш Кибальчиш. Только у Черныша старший братец завербовался в колониальные войска и попал в плен, и был продан в рабство. А храбрый Мальчиш ушёл в пираты, стал атаманом, захватывал и грабил буржуинские корабли, даже фрегаты топил, как котят, напал на остров, поубивал солдат и плантаторов и, конечно, освободил брата. Редкая лажа, но пацаны тащатся.

   Однако справедливости для, наговаривать на фашиста не буду - он не от лени избегал классику, не простоты ради. Если уж в ком-то из нерусских великих он был уверен, смело использовал. Иная классика в его подаче производила редкое впечатление, что, в общем-то, совсем неудивительно - на то и гении, чтоб пленять умы с сердцами. Вот никак же ему было без Свифта нашего Джонатана не обойтись! Он, хоть и успел родиться и вырасти, но, кажется, ещё не написал своё Скромное предложение, а фашист-филолог уже выдал его как реальный проект, который вскоре воплотят на Родине. Ребята, просто исходя из свифтианских резонов, совсем не заметили сатиры, со многим даже согласились, но в целом отнеслись к идее массово кушать деток бедняков скорее отрицательно. Разве что по праздникам, но, с их точки зрения, праздники, вообще, придумали бездельники, а их и простыми сухарями кормить не за что.

   Мальчата от Черныша заболели! Нам-то здорово было поначалу - задремлешь, пока Захар умнику в рот смотрит, как крольчонок. А тут как-то проснулся от его начальственной сентенции, - ... в ... на ...чтоб тебе...твою... маму!

Парусный аврал, он старший (младший), Джош упорол косяка - пиратские будни. Но в таком исполнении! Вот честно - даже сэр Грегори поморщился.

   ***

   И мы, благодаря офицерам вышли на новый уровень образования. С ними наш номер получился слегка наоборот - они нас спасали. В них Плюш поверил - развязали их, дали продышаться, и он сказал, - пошли!

Мы выпали за борт. Едва выныриваю, по воде - плюх, плюх, плюх. Что за херня: А меня за шиворот хвать, - stay, don't worry.

Ну, падла, поднырнув, выкручиваю спасающую руку и и по голени его лягнул, что сам же и прострелил при первой нашей встрече. Дядька лишь зубами хрустнул, и он же не один, - be happy, boy, don't worry.

Блин, столько спасителей не по Захаркинам силам, суки сами бы не утопли - во Плюш хирурга обездвижил и держит, умничка, а Грег орёт по-русски, - долго нас спасать собираемся?

Ребята посыпались за нами - Джимушка первый. У нас принято в лодку из воды подниматься, типа так быстрее. А Джим посмотрел на нас и решил вообще без лодки обойтись, ещё один спасатель, чтоб его! Вот мне в Атлантическом океане заняться больше нечем - только отгонять бешеного подростка от британских офицеров!

   Кое-как навёл порядок, хотя Заки не доволен - не уберёг я его личико, попал под раздачу. Вот и выгребаю от парня по заслугам, мирно отекая на палубе.

   В общем, Захар сказал Грегу "привет". Тот подумал и ответил: "Ты как?"

- Хреново.

- А я ещё хреновее.

- Да??? Ну, ты наглый!

- Чё? Это я наглый???

   В тот первый их разговор на драку не было сил... Ой, а это кто? Перед нами, улыбаясь, в свободных позах встали отекать мокрые свежеспасённые офицеры.

- Майор Кроутон,  к вашим услугам.

- Лейтенант Гилмор,  к вашим услугам.

- Лейтенант О'Рейли, хирург, к вашим услугам.

- Эта... мужики... идите к Командру, ага? - лепечу в их непонимающие лица. - Вестовой, сюда! Этих представить Командору. А с нас пока Боу хватает.

- Ай-ай, сэр, - кричит мальчишка и удирает - ему ж от моего имени придётся покомандовать, вот малому счастье!

   Мужики ушли, ребята вернулись к прерванному диалогу. Но, правда, тогда сил на драку не было совершенно. Зато как только оклемались, Заки деловито взял рычаги на себя и пошёл за п... э... удовольствием. А я не возражал - во-первых, рожа Захара, во-вторых, ребята начали разговаривать. Ну и договорились, конечно - наши мальчики не умеют врать, мы их этому не учили.

   ***

   У них появилось множество общих интереснейших тем. По приказу Командора, конечно, куда ж без этого интригана? Он отправил британских офицеров учить мальчишек писать угольком на переборке кормовой надстройки и читать по слогам. Джентльмены оказались тайными грамотеями и графоманами - в море просто приходилось читать, чтоб не спиться и не сойти с ума. Обсуждать прочитанное было неприлично - не пристало офицеру читать что-либо, кроме лоций и приказов. Вот и читали они втихаря, писали сами себе длиннейшие письма о прочитанном и отправляли их в Англию в каждом порту. Чтобы, вернувшись раньше писем, получать, как послания с того света, читать и оживлять впечатления. А раз вернуться из этого рейса им не светило и стесняться стало некого, мужики предались грамотности публично и с остервенением. Здорово им было изводить своих мучителей, но за дело и для их же пользы.

   Да нормальные оказались мужики с понятной мотивацией, с ними и бухнуть не зазорно было бы в прошлой жизни. И спасать детей кинулись, и учить не отказались. А Родину предавать им никто не предлагал! У нас ведь даже пиратство строго по желанию. Так что себя им по большому счёту и упрекнуть было не в чем, а королевским судьям Бог судья. Их, убогих, судьба обделила доступом к хорошему образованию, не дано им было посещать пиратские факультативы. Это ж морякам только казалось, что они учат ребят. У нашей системы образования базовым стал принцип, обучая, обучаться. Пусть даже и не догадываясь об этом...