Вспомни о Флебе

ранских меджелей... машина. Ничего, пусть немного подождут.

Юнаха-Клосп тоже обнаружил в своем поезде карты. Он парил в воздухе перед цветными, подсвеченными сзади пластиковыми экранами, своими полями-манипуляторами трогал регуляторы, заставлял вспыхивать группы огоньков, обозначавших цели обеих сторон, большие города и военные объекты.

Все превратилось в пыль, вся их драгоценная гуманоидная цивилизация была перемолота глетчерами, ее выдуло ветрами, смыло дождями. Все покрыто льдом... все. Осталась только эта жалкая гробница-лабиринт.

Вот им за их человечность или как это ни назови, подумал Юнаха-Клосп. Выжили только машины. Но будет ли это наукой остальным? Достаточно ли увидят они в этом каменном шаре, чтобы понять, чем был он? В этом он не был уверен.

Юнаха-Клосп оставил экраны включенными, выплыл из поезда и по туннелю вернулся на станцию. Туннель теперь был ярко освещен, но в нем не стало теплее, и Юнахе-Клоспу показалось, что этот жесткий желтовато-белый свет, льющийся с потолка и стен, был каким-то холодным, бессердечным; как свет операционного зала, свет над разделочным столом.

Машина летела по туннелю и думала, что собор тьмы превратился в стеклянную арену, в плавильный тигель.

Ксоксарл по-прежнему был привязан на перроне к опоре посадочной площадки. Юнахе-Клоспу совсем не понравился взгляд, который идиранин бросил на него, когда он вылетел из туннеля. Почти невозможно определить выражение существа, если вообще можно сказать, что оно имеет выражение, но что-то вызвало раздражение Юнахи-Клоспа. У него появилось впечатление, будто идиранин только что перестал двигаться или делать что-то, чего никто не должен был видеть.

Эвигер, сидевший на поддоне, поднял голову и снова отвел взгляд, даже не махнув Юнахе-Клоспу.

Оборотень и обе женщины были с инженером Вабслином на палубе управления поезда. Юнаха-Клосп увидел их, взлетел на посадочную площадку возле ближайшей двери и там остановился. Он почувствовал легкий поток воздуха. Почти неощутимый, но он был.

Может быть, автоматическая система, там где включился ток, вдувает с поверхности или через очистные сооружения свежий воздух.

Юнаха-Клосп влетел в поезд.

- Какая неприятная маленькая машина, - сказал Эвигеру идиранин. Старик неопределенно кивнул. Ксоксарл обратил внимание, что человек смотрит на него реже, пока он говорит. Как будто звук его голоса заверяет человека, что пленник все еще на месте и прочно привязан. Кроме того, разговор - он двигал головой, чтобы видеть человека, время от времени пожимал плечами, смеялся давал ему возможность шевелиться и понемногу сдвигать проволоку. Итак, он говорил; если ему повезет и остальные еще какое-то время пробудут в поезде, у него появится шанс убежать.

Уж он устроит им веселую охоту, как только окажется с ружьем в этих туннелях!

- Но они должны быть открыты, - сказал Хорза. Судя по пульту, у которого они с Вабслином стояли, двери вагона-реактора вообще не были заперты. - Ты уверен, что правильно пытался