Страна призраков

х маникюрных ножниц.

Всё прочее, в том числе непонятное устройство, подключенное к трубке, он выбросил в красный почтовый ящик. У миловидной, смутно знакомой женщины, чьё фото красовалось на нью-йоркских водительских правах, не обнаружилось канадской валюты, а возня с кредитными карточками не стоила свеч.

Милгрим собирался купить себе лупу и ультрафиолетовую лампочку. И ещё карандаш-тестер для проверки валюты, если таковой удастся найти. Купюры смотрелись, как настоящие, а всё же не мешало бы подстраховаться. Пару раз на его глазах кое-где отказывались принимать американские сотни.

Но прежде — немного общения с криптофлагеллантами{[187]} из Тюрингии, решил мужчина, сидя на махровом хлопчатобумажном покрывале с имитацией старинной вышивки и развязывая шнурки ботинок.

Том ожидал его в верхнем ящике прикроватного столика, в компании телефона, ручки с надписью «Собственность правительства США», фонарика и маникюрных ножниц. Нужное место было заложено обрывком бумаги, когда-то представлявшим собой верхний левый угол конверта с бледно-красными, выведенными шариковой ручкой буквами «HH» — очевидно, частью чего-то целого.

Милгрим припомнил, как прошлым вечером садился в автобус, прижимая к себе под курткой украденную сумку. Разменяв деньги в «Принстоне», как и было задумано, он узнал расписание автобусов, осведомился о ценах и приготовил нужную сумму непривычными, почти гладкими монетами. Как только мужчина занял место у окна, ближе к задней двери, его рука с робостью, словно ждала нападения, принялась исследовать недра такой, на первый взгляд, заурядной и непримечательной сумочки.

И вот теперь, вместо того чтобы взяться за книгу, он достал сотовый. Милгрим отключил его сразу, едва обнаружил, а сейчас надумал опять включить. Номер — нью-йоркский. Роуминг есть. Чуть ли не полный заряд. Список в основном содержал телефоны нью-йорскских жителей, названных исключительно по именам. Милгрим перевёл сотовый на вибрацию, просто чтобы убедиться, что он работает, а убедившись, хотел вернуть в беззвучный режим, когда трубка вдруг мелко задрожала.

Рука мужчины самостоятельно раскрыла телефон и поднесла к уху.

— Алло? — повторял неизвестный мужчина. — Алло?

— Vy oshiblis’ nomerom, — ответил Милгрим по-русски.

— Net, ya ne oshibsya, — произнёс собеседник вполне отчётливо, хотя и с лёгким акцентом. Датчанин, должно быть. — Vy gde?

— V Tyuringii.

Милгрим захлопнул сотовый, но тут же открыл его и поспешил отключить.

Рука потянулась за второй в это утро таблеткой, что было вполне логично, если учесть обстоятельства.

Мужчина убрал телефон обратно в ящик, уже сожалея, что взял его с собой. Надо будет избавиться от этой находки.

Он взялся за книгу и собирался отыскать заложенное место — главу, посвящённую маркграфу Фридриху Укушенному{[188]}, — когда перед глазами неожиданно возникла площадь Святого Марка. Это было в прошлом октябре. Милгрим беседовал с Фишем у дверей магазина подержанных грампластинок. Внутри на стене, за стеклом