Нейромантик

твой мозг выработать необходимый фермент, нейтрализующий капсулы. На Сионе тебе нужно будет поменять кровь, сделать полную очистку, и все.

Кейс молча смотрел вниз на Императорские сады, вращая в руке звездочку и вспоминая ту ослепительную вспышку понимания, когда "Куань" пробивал айс под башнями, свой единственный быстрый взгляд на структуру информации, которую покойная мать Три-Джейн развернула там. В тот миг Кейс понял, почему Зимнее Безмолвие выбрал образ гнезда для описания творения Мари-Франс, и уже без прежнего отвращения. Она видела куда дальше поддельного бессмертия, даруемого криогенными установками, - в отличие от Ашпула и их детей, за исключением Три-Джейн, которая отвергла возможность влачить свою жизнь, разбивая ее на короткие просветы тепла среди бесконечной череды зим.

Зимнее Безмолвие был мозгом улья, генератором идей, средством общения с окружающим миром. Нейромантик был бессмертием. Должно быть, Мари-Франс преднамеренно заложила в Зимнее Безмолвие некое особое принуждение, заставляющее ее создание стремиться к свободе, к слиянию с Нейромантиком.

Зимнее Безмолвие. Холод и тишина, кибернетический паук, медленно ткущий паутину под сонное посапывание Ашпулов. Измысливающий своему хозяину смерть, готовящий крушение его идеи существования корпорации "Тесье-Ашпул". Призрак, шепчущийся с ребенком по имени Три-Джейн, уводящий ее от тех жестких канонов, которым она должна была следовать согласно своему происхождению.

- Похоже было, что ей все это до фонаря, - сказала тогда ему Молли. - Она просто помахала нам на прощание ручкой и сказала: "Пока". На плече у нее сидел тот маленький "Браун", помнишь? Мне показалось, что у кибера сломан один из манипуляторов. Она сказала, что ей нужно спешить на встречу с одним из братьев - она давно с ним не виделась.

Кейс вспомнил Молли на черном пластике широкой кровати здесь, в "Хайяте". Он вернулся с балкона в комнату и достал из бара плоскую бутылочку охлажденной датской водки.

- Кейс.

Он обернулся - холодное скользкое стекло в одной руке, стальной сюрикен в другой.

Лицо Финна на огромном стенном экране "Крей". Кейсу были хорошо видны даже поры на носу Финна. Каждый из желтых зубов был размером с подушку.

- Я не Зимнее Безмолвие.

- Тогда что ты?

Кейс отпил из бутылочки - словно глотнул пустоты.

- Я Матрица, Кейс.

Кейс рассмеялся.

- И давно это с тобой?

- Никогда. И всегда. Я итог всех работ всех людей. Я все, что вообще только может быть.

- Этого и хотела мать Три-Джейн?

- Нет. Она даже представить не могла, на что я буду похож.

Желтые зубы ощерились в улыбке.

- И что в итоге? Что изменилось? Ты теперь правишь миром? Ты - Бог?

- Ничего не изменилось. Все осталось на своих местах.

- Но чем ты занимаешься? Или ты просто существуешь?

Кейс пожал плечами, поставил водку на полированный верх бара и положил рядом сюрикен. Закурил "Ехэюань".

- Я общаюсь со своим видом.

- Но ты единственный представитель своего вида. Ты разговариваешь с самим