Страна призраков

ё искусство пропало. Электронные письма возвращаются обратно.

— Уже с полдюжины людей позвонили. Похоже, там кто-то прослышал, что у Бобби здесь родственница, а номер нашли в телефонном справочнике.

— Я тоже знаю одного художника, который с ним работает, — вставила Холлис. — Он ужасно расстроился.

— Кто?

— Альберто Корралес.

— Он сильно кричал?

— Нет.

— А в трубку — кричал, — заметила Сара, поддевая кусочек авокадо. — Всё твердил, что потерял свой ливер.

— Но ты не в курсе, где брат?

— Да здесь он, — сказала девушка. — Алиса, моя подружка, видела Бобби утром на Коммершиал-Драйв, они знакомы со средней школы, ну и позвонила мне. Если точно, минут за двадцать до тебя, — обратилась она к Одиль. — Алиса его сразу узнала, поздоровалась, и он тоже — а куда деваться? Понял, что бесполезно, не отвертится. Она-то, конечно, понятия не имела, какая тут за братом охота. Он ещё наплёл про студию, будто надумал выпустить свой CD. Вот так и я выяснила, что Бобби в городе.

— Вы с ним очень близки?

— А по моим словам похоже на то?

— Прости, — стушевалась Холлис.

— Нет, это ты прости, — смягчилась Сара. — Только какой же он всё-таки безалаберный, прямо зла иногда не хватает. Что в пятнадцать лет считал себя пупом земли, что сейчас, без разницы. Очень сложно иметь в родне одарённое чудовище.

— И в чём его дар? — уточнила Холлис.

— Математика. Программирование. Знаете, он и прозвище взял в честь компонента пограммного обеспечения, разработанного в Национальной лаборатории имени Лоренса в Беркли {[165]}. Чомбо.

— И что это самое Чомбо… делает?

— Применяет методы конечных разностей для решения дифференциальных уравнений с частными производными на прямоугольных расчётных сетках с блочной структурой. — Сара на миг состроила рожицу, возможно даже, не сознавая этого.

— А попроще?

— Если б я понимала хоть слово. Но где там, ведь я же работаю в галерее современного искусства. Чомбо — любимая тема Бобби. Послушать его, мой братец один понимает и ценит эту ерунду. Говорит о ней, как о собаке, которую научил очень ловкому фокусу, который, мол, другим хозяевам даже на ум не пришёл бы. Тапочки приносить. На спину переворачиваться… — Девушка пожала плечами. — Ты вот его тоже ищешь, так ведь?

— Так, — ответила Холлис, опуская сэндвич.

— Зачем?

— Я журналистка, пишу о локативном искусстве. А Бобби, кажется, в самой гуще событий. Не успел исчезнуть — видишь, как все взбесились, забегали.

— Ты была в той группе, — объявила Сара. — Я помню… Там ещё гитарист, из Англии…

— «Кёфью», — подсказала Холлис.

— А теперь что же — пишешь?

— Понемножку. Вообще-то, я в Лос-Анджелесе провела всего несколько недель, изучала вопрос. Потом Альберто Корралес свёл меня с Бобби. А тот пропал.

— Ну, «пропал» — слишком драматично сказано, — возразила девушка, — особенно если знать моего братца. Отец называл это: «смылся». Как думаешь, Бобби захочет с тобой увидеться?

Холлис подумала.

— Нет. Он расстроился, когда Корралес