Страна василисков (СИ)

— Твоя идея?! — Моритани отпустила Минадзуки только затем, чтобы развернуться и рывком поставить на ноги меня. — Штайнер, какого хрена ты, твою мать, творишь, а??!! Тебе чуть руку не оторвало, тебя чуть не застрелили нахрен, тебе мало?! МАЛО??!! Так я добавлю!!!

— МОРИТАНИ! — рыкнул я, и она замолчала, тяжело дыша. — Отпусти меня. И дай воды. Пожалуйста.

Её пальцы разжались, и я опустился — рухнул — обратно на стул. Из Моритани будто выпустили воздух; опустив руки, она понуро пошла к рукомойке.

— Ты в порядке? — тихо спросила Минадзуки. Я, моргнув, поднял глаза на неё; ни с того, ни с сего она забыла о почтительном обращении.

— Да. — прошептал я. — Я в порядке.

Убийца Вишневецкой и Сэкигахары — и Котеры, напомнил себе я — расхаживал по Титану-Орбитальному с… этим. Перед глазами снова встал красный цветок, распахивающийся вокруг меня, и я зажал рот рукой. Рвота подступила к горлу.

Вернулась Моритани, подав мне мерный стакан с водой. Я благодарно кивнул, тяжело дыша, и осушил его одним залпом. Рука у меня всё ещё тряслась, хватка была слабой. Во рту застыл горький вкус рвоты.

— Не надо было этого делать. — укоризненно сказала она. — Что бы ты не делал.

— Я делаю свою работу. — неожиданно твёрдо проговорил я. — Отчего такая забота, Моритани?

— А отчего нет? — спросила Моритани. — Весь пол мне заблевал, между прочим… Фудзисаки просила присмотреть за тобой. Если ты придёшь. — она развела руками. — Она была права.

— Да уж, — слабо улыбнулся я, — Жюстина меня хорошо знает…

— Штайнер… — начала Моритани, но я покачал головой и встал со стула, зашатавшись на ногах. Она подбежала, подхватив меня за здоровую руку. — Тебя не отговоришь, верно?

— Теперь — нет. — покачал головой я. — Извини, Саяна.

Моритани грустно вздохнула. Отпустив мою руку — на этот раз я устоял на ногах — она обернулась к стоявшей рядом Минадзуки.

— Присмотрите за ним. — попросила она. — Пожалуйста.

Минадзуки кивнула.

— Обязательно. — сказала она.

Когда Минадзуки снова подняла люфтмобиль в воздух, меня всё ещё мутило. Я тяжело осел на сидении и отстранённо наблюдал за руками Минадзуки: правой рукой она сжимала штурвал, а другая то и дело касалась приборной панели, что-то проверяя.

— Гвардия прибыла. — сообщила Минадзуки, оборачиваясь ко мне; я приподнял голову, глядя на неё. — Из-за них нам не хотели давать эшелон.

— Но дали? — спросил я. Минадзуки закивала.

— Конечно. — с улыбкой сообщила она.

«Накацукаса» развернулась и полетела прочь, оставляя за спиной Цитадель и плоские крыши Гюйгенса. Под нами промелькнул Меако — купол Сюгаку-холла, прямоугольник Площади Гегемонии с тёмным пятном — статуей Клериссо, серебристые змеи трамваев на Адмиральском бульваре, мосты через Аракаву и Сэкигаву.

— Где вы работаете? — спросил я, всё ещё глядя в окно. — В ГСБ, я имею ввиду. Явно не в аналитическом отделе…

— Мы были на «ты». - деликатно напомнила Минадзуки. — Разве нет?

— Ну хорошо, — поправился я. — Где ты работаешь?

— Управление «С». - без обиняков ответила она. — Национальная безопасность. Ты прав, это далеко не аналитический отдел.

Я обернулся к ней. На губах Минадзуки застыла улыбка.

— Не хотел тебя обидеть. — пробормотал я.

— Брось.

Интересно, подумал я, на какой длины поводке ходит Минадзуки. Управление «С» — национальная безопасность — в определенных обстоятельствах было практически всемогущим. Сейчас, скорее всего, были именно такие обстоятельства: но кто-то же должен сторожить сторожей. Даже в ГСБ.

Я невольно представил себе Минадзуки в ошейнике на шее и с длинным поводком в руках, и усмехнулся. Образ оказался на удивление живым.

Обо мне уже должна была знать как минимум Собственная Безопасность. Скорее всего, о моём визите знала и Мэгурэ. Но мне не поступило ни одного срочного вызова — ни по каналу МВД, ни от Мэгурэ, ни от Хомуры, ни даже от Фудзисаки. Похоже было на то, что мой поводок неожиданно удлинился.

Или его просто отстегнули.

За бортом промелькнул Штеллинген — череда бульваров и круговых перекрёстков, окруженных жилыми домами. «Накацукаса» свернула, устремляясь к дальнему концу орбиталища, вдоль последнего отрезка Гершельштрассе. Я глядел в окно, отстранённо наблюдая за городом — перечёркнутый трамваем круг Монмартрплатц, белые крыши депо метрополитена, эстакада вдоль Монмартрского проспекта, по которой бежали поезда. Мелькнула внизу запятая Берлинерплатц. Для нас, на «Муракумо», путь отсюда до Регенераторной занял примерно семь минут, считая взлёт…

— У нас есть план? — спросил я, глядя в окно. По Монмартрскому проспекту проезжал эшелон военных транспортёров: спереди и сзади его сопровождали полицейские на мотоциклах — мерцающие красно-синие пятнышки света. Троллейбусы жались к поребрику, давая им путь.

— Проникнуть на склад по адресу улица Регенераторная, 9. - сообщила Минадзуки, глянув на меня; я поймал отражение её золотых глаз в окне. — Проверить системы склада на предмет наличия «василиска»… или следов хранения «василиска». Проверить склад на предмет наличия других улик. — она усмехнулась уголками рта. — Это звучит слишком просто.

— А если мы ничего не найдём? — заметил я.

— Вернемся к твоему плану. — только и сказала Минадзуки. — С мечом и «Дифенс Солюшенс». Возможно, мы ещё успеем.

— Возможно. — кивнул я и снова понял, что мне было страшно.

Стена орбиталища неожиданно выросла впереди, и Минадзуки потянула шаг-газ, переводя «Накацукасу» в режим висения. Она медленно опустила люфтмобиль вниз до тех пор, пока он не качнулся, стойками шасси коснувшись зеркальной поверхности улицы. Вентилятор ещё продолжал разгонять вокруг машины тучи пыли, когда Минадзуки уже откинула дверь, выбираясь наружу. Я последовал её примеру, не без труда выбравшись из салона. Плащ соскочил с левого плеча, подхваченный волной воздуха, и тут же опал вдоль тела, оставив открытым рваный рукав блузы и кобуру с пистолетом у меня на боку.

Минадзуки подошла ко мне и накинула плащ обратно. Я с благодарностью посмотрел на неё.

Улица Регенераторная была пустой. Куда не посмотри, в обе стороны простиралось зеркальное полотно, с обоих сторон отделённое серым камнем поребрика. Справа высился бело-красный фасад дома; слева за заборами понуро торчали крыши складов, упиравшиеся в отвесную стену орбиталища. Едва слышен был гул ветра.

Не было никого. Ни синих мундиров городовых, ни патрульных машин, ни Зорькина, ни Ивасэ, ни Куртэ-Добровольской со спутниками. Не было даже самого мёртвого гайдзина. Там, где позавчера лежало его тело, не осталось ничего — ни единого следа. Номерная табличка мерцала на заборе, будто кенотаф.

Мы весьма щепетильны к следам умерших. И хотя Котера был гайдзином, на мгновение мне стало его жаль.

— Пойдём. — сказала Минадзуки.

Дверь в воротах оказалась незапертой. Я почувствовал, как по спине пробежал холодок, но толкнул её. Доводчик с гневным жужжанием отскочил, раздался щелчок стопора, и дверь распахнулась в крошечный дворик перед складом. Сюда едва поместился бы грузовой фургон, но я был уверен, что с другой стороны склада было кольцо или подъездной путь трамвая. По обеим сторонам склада шёл забор, отделявший его от соседних.