Страна василисков (СИ)

— Вас… вас поняла, инспектор. — запнувшись, отозвалась дежурная. — Примите во внимание, городская полиция получила вызов по вашему адресу пять минут назад, приём.

— Какие, к чёрту, городовые?! — заорал я. — Их здесь перестреляют! Глаза разуйте!

Минадзуки выглянула из-за машины и выстрелила несколько раз из пистолета. В ответ задребезжал уже «Муракумо», в фюзеляж которого вонзилось несколько пуль.

— Твою мать! — зарычала Жюстина, стреляя поверх укрытия. Полицейские люфтмобили, конечно, бронированы — но далеко не настолько, чтобы их долго обстреливали из штурмового кинетического оружия. Фюзеляж машины загудел от новых попаданий.

— Вас поняла, инспектор. — ответила дежурная; голос её подрагивал. — Подкрепление будет на ваших координатах через десять. Примите во внимание, наряд городской полиции находится в пути, приём.

— Вас понял! — крикнул я. — Отбой! — и, оборвав связь, обернулся к Жюстине: — Жюст, сюда идут городовые!

— Какого хрена?! Их же здесь перестреляют!

— Именно это я и сказал!

Фудзисаки пригнулась, отбросила разряжённый магазин, вставила новый. Взвела затвор — «Фёдоров Автомат» одобрительно загудел.

— Нужно убираться отсюда, — бросила Минадзуки; один из пистолетов лежал перед ней, другой она перезаряжала. — Машина долго не выдержит.

— Эй! — недовольно воскликнула Фудзисаки. — Это наша машина!

— И тем не менее. — Минадзуки перегнулась и протянула пистолет мне. — Держи. Сможешь пользоваться?

— А у меня есть выбор? — спросил я, оглядывая оружие. Ни перезарядиться, ни взвести, ничего, даже попадать будет в молоко… — Надо бежать. До того угла. — я махнул пистолетом.

— Почему того? — спросила, не оборачиваясь, Фудзисаки; она выстрелила снова, несколько раз. Раздался звук попадания, грохот металла об землю.

— Кобан в той стороне, городовые будут идти оттуда.

— Точно.

Фудзисаки отпрянула от машины — несколько пуль прогремели над нашими головами. Я непроизвольно отдёрнулся. Тяжёлый пистолет оттягивал руку.

— На счёт «три». - хмуро сказала она. — Я вас прикрою. Три… два…

Забор слева от нас взорвался наружу.

Жюстина и Минадзуки развернулись и начали стрелять; навстречу, из пролома, повалили новые роботы, и выстрелы застали их врасплох. Двое рухнули назад, и вместе с ними попятились и остальные машины. Но тут же открыли огонь те, что оставались на улице.

«Муракумо» загудел и вдруг глухо вздрогнул. Мне в нос ударил слабый запах озона.

— Бегом! — заорал я, подрываясь на ноги, и побежал. Минадзуки побежала за мной; позади несколько раз грохнул «Фёдоров Автомат», и Жюстина, пригибаясь, припустила следом.

А затем «Муракумо» взорвался.

Последнее попадание пробило топливный бак машины, и люфтмобиль вспыхнул, как зажжённый фальшфейер. Во все стороны брызнули стёкла; взрывом разворотило хвост фюзеляжа, разбрасывая ошмётки двигателя во все стороны. С грохотом сорвался с оси и отлетел в сторону, вращаясь, подъёмный вентилятор, и «Муракумо» развалился пополам.

Пронзительно завыла сигнализация «Накацукасы». Издали, со дворов и уличных парковок, ей ответили сигналы других потревоженных машин, сливавшиеся в механический погребальный плач.

Мы едва успели завернуть за угол, когда роботы вновь открыли огонь. Фудзисаки выставила наружу «Автомат» и несколько раз стрельнула вслепую; ответом было ещё два выстрела, и пальба временно стихла. Ревело бушующее водородное пламя, терзавшее остов «Муракумо».

— Грёбаные несусветные роботы! — выругалась Жюстина, проверяя магазин. — Откуда они вообще взялись?

— «Дифенс Солюшенс», — выдохнул я, тяжело дыша. Таких спринтерских дистанций в такой форме я не бегал уже давно. — Склад у них в Порту, помнишь? Летуны проверяли, помнишь?

— Суки! — прочувственно сказала Жюстина. — Грёбаные!

В кои-то веки я был с ней полностью согласен.

В лицо ударил порыв горячего воздуха, раздался низкий гул, и я задрал голову, крепче сжав пистолет: с неба упали два патрульных люфтмобиля городовых — синие с белым вместо белого с синим. Двери распахнулись ещё до того, как машины приземлились, и наружу высыпали семеро городовых в спешно натянутых бронежилетах. Трёх людей без формы, но с оружием им было достаточно, чтобы схватиться за пистолеты.

— РУКИ! — рявкнула Фудзисаки. — Мы свои! Свои! — она торопливо махнула рукой, выбрасывая из рукава Линзу. — Инспектор Фудзисаки, Национальная полиция!

— Сержант, спокойно! — раздался смутно знакомый голос из ближайшей машины, и наружу выбралась инспектор Азалия Ивасэ. Её глаза подозрительно окинули улицу, прежде чем она заметила нас. — Господин Штайнер!

— Госпожа Ивасэ. — нервно кивнул я. — Вам и вашим людям лучше уходить отсюда. Немедленно!

— Инспектор, позвольте, но… — начала было Ивасэ, но тут из-за угла, с Регенераторной, высыпала группа роботов. Шесть треугольных голов развернулись к новым целям; шесть винтовок поднялись, как одна.

Городовые бросились врассыпную. Ивасэ нырнула обратно в машину. Пули не задели её, но другой машине повезло гораздо меньше: пуля пробила навылет лобовое стекло и вошла в двигатель, тут же грохнувший и заглохший.

Мы открыли огонь в ответ. Роботы попятились назад; двое упали, сражённые выстрелами Фудзисаки — Жюстина пятилась к противоположному углу дома, стреляя на ходу. Дважды грохнул пистолет Минадзуки; одному из роботов оторвало руку с винтовкой. Я вскинул тяжелый пистолет, поймал одного из роботов в прицел и нажал спуск; руку дёрнуло вверх, и выстрел прошёл над треугольной головой.

Из-за угла появился другой отряд.

Городовые, против моих ожиданий, не запаниковали, а рассредоточились и открыли огонь из табельного оружия. Пули со звоном отскакивали от роботов, хотя один всё-таки остановился, недоумённо тряся головой. Тут его и настиг выстрел Минадзуки.

— Бегите! — крикнул я. Выстрелил ещё несколько раз — мимо! — и нырнул за угол, к ожидавшим Минадзуки и Фудзисаки.

На улице всё ещё слышались негромкие выстрелы полицейских пистолетов, которым отвечали залпы кинетических винтовок. Фудзисаки отстреливалась из-за угла: «Фёдоров Автомат» стрелял одиночными, но и их было вполне достаточно.

— Где это грёбаное подкрепление?! — зло спросила она, снова прижимаясь к стене.

— Мне сказали, десять минут! — бросил я. — Скоро!

— Скоро?! — переспросила Фудзисаки. — Скоро нас припрут к стенке! Уже припёрли!

Выстрелы на улице снова затихли. Горячий ветер дыхнул в лицо гулом заработавшего подъёмного вентилятора, и винтовки снова отозвались редким треском. На крыше дома, за которым мы прятались, что-то мелькнуло.

— Сверху! — крикнул я, поднимая пистолет — тяжёлый, неудобный, оттягивавший и без того дрожащую руку. Сощурился, глядя вверх — ряды балконов, выходящих в зелёный прямоугольник двора, край крыши, отделанный красной полосой плитки.

— Где? — спросила Фудзисаки, перехватывая «Автомат» поудобнее.

— На крыше. — пробормотал я; пистолет казался невероятно тяжёлым. — Не вижу его.

— Здесь девять этажей, — пробормотала Минадзуки под нос, — он едва ли будет прыгать, ему нечем тормозить…