Скайгард

Прыжок - рука подхватывает с пола тепловой излучатель, луч проходит над самой головой, и Кес'са слышит, как трещат и распадаются пеплом волосы - выстрел в упор, не приносящий результата (на бронещитке меха образовалась неглубокая каверна).

Поединок с мехом всегда строится по практически одинаковой схеме: стрелять, стрелять, стрелять, пока не удастся прожечь путь к жизненно важным узлам. Желательно - к электронному мозгу. Правда, в данный момент это было затруднительно - конструкция меха оказалась незнакомой (неудивительно, только в области пространства, подконтрольной Атриуму, астры штампуют до полусотни модификаций в цикл, изучать всё - только зря тратить драгоценное время) и определить местонахождение его мозга можно было только очень приблизительно. Тело слушалось всё хуже…

Кес'са вдруг осознала, что близка к поражению - сколько она ещё продержится? Вряд ли долго. Она выстрелила снова, на этот раз стремясь вывести из строя единственный излучатель меха. Попала, перекатилась левее, уходя от ответного залпа, выстрелила снова, затем ещё и ещё…

Энергозапас её оружия иссяк, но и цель оказалась поражена - излучатель меха искрил и дымился. Вот, скажем, протезоид в такой ситуации осознал бы бесперспективность дальнейшей схватки и ретировался. Но мозг меха, в отличие от протезоида, лишён инстинкта самосохранения, а потому железный воин продолжил атаку, используя лишь манипуляторы.

Кес'са прекрасно понимала - удар механической лапы способен оторвать ей руку или ногу, а потому, выжимая из организма последние резервы, кружила по залу, всячески избегая непосредственного контакта, и поливала своего относительно неуклюжего противника огнём - и надеялась, что в последнем имеющемся в её распоряжении излучателе хватит заряда. Хватило.

В какой-то момент броня поддалась, очередной луч полоснул по сплетению проводов и микросхем, мех на мгновение замер, а затем безжизненной грудой металла рухнул посреди зала. Кес'са замерла, прислушиваясь - нет ли поблизости ещё какой-нибудь угрозы.

«Закрой глаза».

Она вздрогнула, пытаясь отследить направление, откуда послышался звук, - и не смогла.

«Закрой глаза!» - повторил голос, на этот раз явно приказывая.

Не лучший тон для общения с тис'сей, мало кто имеет право приказывать воину шестого Яруса Атриума. Но говорящий явно был уверен в своём праве повелевать. Слова рождались прямо у неё в голове, причиняя почти физическую боль.

Где-то в дальнем уголке сознания проскочила мысль о странном существе, найденном Кес'сой четверть цикла назад, - существо любило поболтать, но никогда ранее не смело отдавать тис'сей прямые команды.

И всё же… и всё же Кес'са послушалась. А может, просто её подвёл измученный организм. Глаза тис'сей, опытного воина шестого Яруса Атриума, закрылись. Всего лишь на мгновение.

- А что потом? - Бес тебе не говорит?

Катя пожала плечами, прислушиваясь к своим ощущениям. Форчестер утверждал, что фантомные боли будут ощущаться ещё примерно с месяц - тело глупое, оно не понимает, что излечено полностью, и всё ещё сигнализирует мозгу о полученных травмах. И действительно, плечо тут же пронзил болевой спазм… Легко доку говорить «не обращай внимания», а если колет так, что взвыть хочется.

- Бес вообще в последнее время молчит. Похоже, он сделал нечто, чего делать был не должен.

- Сама-то что помнишь? Леночка, забравшись с ногами на койку, крутила в руках бокал с вином и явно не торопилась просвещать подругу относительно событий, произошедших на борту транспорта. Хотя бы потому, что сама не вполне верила в реальность того, что видела.

Ну, допустим, против фактов не попрёшь, но когда прямо на твоих глазах стройная, но не особо мускулистая девушка укладывает два десятка мужиков (причём лишь троим удалось выжить), а затем выводит из строя боевого робота, это выглядит несколько… необычно. Покажи подобную сцену в каком-нибудь сериале, так любой мало-мальски мыслящий зритель тут же обвинит режиссёра в недостоверности…

Ну ладно. Ну, допустим, глазам своим надо верить, и Катя в самом деле сумела всё это провернуть, не получив ни одного серьёзного ожога, ни одного пулевого ранения. А вот как объяснить всё остальное?

- Блондин взялся за оружие. Бес сказал, что может помочь…

- А дальше?

- А дальше, я ничего не помню.

Катя нахмурилась - так-таки и ничего? Не воспоминания даже, а так… тень сна, забытого сразу после пробуждения, но всё же оставившего едва заметные следы. Словно бы она была… ну, не совсем она. Кто-то другой - холодный, расчётливый, жестокий… неприятный, признаться. Мы редко видим себя во сне в негативном аспекте, скорее стараемся быть лучше, чем есть на самом деле, - смелее, красивее, здоровее. Признаться, в смелости этому «второму я» не откажешь, только вот было в этой смелости что-то нехорошее. Губы шевельнулись, выдавливая незнакомые звуки: Тис'сей…

- Что? - встрепенулась Леночка.

- Тис'сей, повторила Катя без особой уверенности. Понятия не имею, что это такое, но, кажется, что-то важное.

- Я тоже не слышала такого слова! Глаза Леночки застились, она полезла в Сеть. Через несколько минут лицо её приняло осмысленное и при этом огорчённое выражение.

- Нет информации.

- Ладно, с этим потом разберёмся!

Катя мысленно пообещала Бесу, что отвертеться от разборок тому не удастся, затем поудобнее, насколько это было возможно при стреляющих болью мышцах, устроилась в кресле.

- Рассказывай. Форчестер толком мне так ничего и не объяснил, только вздыхал, цокал языком, бросал на меня укоризненные взгляды… и в личный медфайл заглянуть не дал.

- Я его понимаю…

- Это следует расценивать в том смысле, что ты мою карточку просмотрела от и до? Не стыдно?

- Ни капли! - фыркнула Градова. - Ты бы всё равно меня об этом попросила рано или поздно, так почему бы не организовать всё заранее? Правда, толку от той карточки немного, сплошные медицинские термины. Если выражаться понятно, то у тебя обнаружено полтора десятка растяжений, разрыв трёх сухожилий, сорваны ногти со всех пальцев на руках… там не только ногти сорваны, но и фаланги раздроблены. Кроме того, метаболический ацидоз с гипервентиляцией, сильнейшее истощение…

Короче, ты дышала, как аэродинамическая труба, и за те несколько минут сожгла калорий столько, словно два часа качала пресс при тройной гравитации. Снежка молча кивнула, ощутив, как по спине пробежал холодок, как и тогда, три недели назад, когда она увидела Шелест на носилках - бледную, с ввалившимися щеками и заострившимися чертами лица. Примерно половину тела (это стало ясно уже позже) покрывали сине-красные кровоподтёки - словно девушку долго и старательно били. Хотя, если верить Ленке, всё было с точностью до наоборот. Это - если верить…

Видеокамеры в том отсеке не было, специалисты Флота проверили это сразу. Но и содержимого беседы, зафиксированного регистратором скафандра, оказалось более чем достаточно, чтобы обеспечить капитану Чихладзе и его ближайшим помощникам пару десятков лет на какой-нибудь шахте.

Только вот ни самому капитану, ни упомянутым помощникам подобное наказание не грозило. Катя Шелест (опять-таки, по словам Леночки) в считаные секунды перебила кучу вооружённых мужиков, а затем угрохала боевого робота модели F2. Из ручного бластера… вернее, из трёх ручных бластеров, последовательно разряженных МОНКу в корпус. Практически в одну точку…

- Потом ты остановилась посреди отсека. Огляделась по сторонам. И упала.

- А дальше?

- Для тебя «дальше» началось, Снежка глянула на часы, - пятьдесят две минуты назад. А для Ленки…

Дальнейшие события не отличались особым динамизмом. Градова забаррикадировалась в отсеке, затем вколола подруге подряд четыре ампулы обезболивающего и две - противошокового (ровно столько, сколько имелось в аварийных аптечках двух скафандров) и принялась ждать.

Если бы «Таррагона», в соответствии с указаниями Ривер, успела бы покинуть систему Альсафи, участь девушки оказалась бы незавидной. Но желание сначала расправиться с наглым патрульным сыграло с контрабандистами дурную шутку - никто из стрелков «Таррагоны» не мог ожидать, что старенький штурмовик несёт на себе энергощиты, по мощности соответствующие эсминцу.