Ведьмино отродье

, с коньками на плече, он вышел на крыльцо... И замер. Возле крыльца стояла волокуша, а возле волокуши - князь и Лягаш, а чуть поодаль - семеро догонщиков, на вид как будто бы копытовских. Лягаш, увидев Рыжего, сказал:

- Ну, наконец! А то я жду да жду.

Но ждал-то не один, а почему-то вместе с князем. Ну и ладно. Рыжий сошел с крыльца, остановился рядом с ними. Князь, глянув на коньки, спросил невозмутимым голосом:

- На реку?

- Да.

Князь громко причмокнул, сказал:

- Да, это хорошо. Это полезно. А вот твой дядя уезжает, - и повернулся к Лягашу.

И Рыжий тоже повернулся вслед за ним и посмотрел на Лягаша, но ни о чем у него не спросил. Лягаш сам объяснил:

- Да, уезжаю. Вот куда! - и вытащил из-под ремня кусок пергамента, исчерканного мелкими значками.

- Бери! - сказал Лягаш, - читай, здесь все написано.

Рыжий с опаской взял пергамент, стал его рассматривать. Похожие значки он видел на монетах. Там эти значки, говорят, означают такое: на первой стороне - "Се князь Великий Тымх", а на второй - "А это серебро его". Но здесь значки были другие, и было их несчетное число. Рыжий смотрел на них, молчал...

Лягаш забрал пергамент, спрятал его обратно под ремень и сказал:

- Вот так, племяш, теперь ты про меня все знаешь. Такой вот разговор! - и засмеялся.

Р-ра! Действительно, такой вот разговор; таким ты Лягаша еще не видел! Задирист, зол. За что он вдруг так взъелся? Ведь ты ему как будто бы...

Лягаш вдруг перестал смеяться и сказал:

- Ух, крут я стал! Пора это кончать. Вот съезжу, отдохну, вернусь - а лед уже сойдет, ты уже поумнеешь...

- А я... - зло начал было Рыжий...

- Да, ты! - насмешливо откликнулся Лягаш. - А кто...

- Ар-р! - рявкнул князь. - Схватились! Друг мой, ты едешь или нет?

- Конечно еду!

- Так прощайся.

Лягаш простился - обнял Рыжего, прижал его к себе, шепнул ему что-то на самое ухо... но так, что Рыжий не расслышал. А переспрашивать не стал. Но почему?! Вдруг это было очень важно?! Ведь мало ли, куда Лягаш собрался?! Ведь вот что удивительно: он раньше никогда не брал с собой никаких провожатых, а тут вон сколько их при нем, этих копытовских - стоят, переминаются...

Но Рыжий упрямо молчал. Лягаш кивнул ему, а после кивнул князю, пал в волокушу, гаркнул:

- Порс! Порс, вислоухие! Р-ра!

И тягуны рванули! Понесли! Снег во все стороны! Визг! Перебрех! Порс, порс в ворота!..

И исчез. Вот так Лягаш тогда уехал; куда, зачем - никто того не знал. А Рыжий продолжал ходить на реку. Катался, ждал. Или снимал коньки и крадучись бродил по льду. Звал Незнакомца, заклинал - то памятью Луны, то Солнцем, то Одним-Из-Нас, то даже Тем-Кто-Создал-Это-Все... А ветер становился все теплей, на полях уже кое-где появились первые проталины. Еще немного, и начнется ледоход. И тогда...

Глава двенадцатая

ФУРЛЯНДИЯ

Дни становились все длинней, лед понемногу раскисал и покрывался лужами. Возвращаясь в казарму, Рыжий в изнеможении валился на тюфяк...

А сон к