Техническое задание (СИ)

— Если начнутся военные действия, первое, что будет сделано — попытка уничтожения спутниковой группировки противника. У космических войск в месяц до восьми запусков средств оперативной ПКО [70] бывает. Потому все крупные учения идут в условиях, когда средства глобальной навигации недоступны или поступающие данные намеренно искажены.

То есть устроенный отказ навигационных систем на части территории Монголии — это даже не диверсия заговорщиков? Весело, блин. Так, стоп…

— Ретрансляционная башня, раз она стратегический объект, должна охраняться, — со скрипом наконец-то перестал тупить я. — Нас же не пропустят просто так — без оповещения руководства. Или?..

— Не волнуйся, Егор, всё учтено, — Анна попыталась мне мило улыбнуться, но получилось скорее вымученно. Мы все устали, а принцесса, в отличие от остальных, себе даже краткого отдыха не позволила. — Прорываться на территорию не потребуется. Тем более, что гражданские каналы всё равно отключены, а в том, что по военным сообщение дойдёт куда надо, с учётом начавшегося восстания, есть некоторые сомнения.

— И что делать?

— Как я и сказала, у меня есть план. Попытайтесь пока привести Жаргал в чувство — нам, так или иначе, скоро придётся покинуть катер. Топлива на сорок минут полного хода.

…башню радиорелейной станции мы увидели через полчаса.

34

На обнаруженную башню радиорелейной станции я поглядел сильно издалека — пока Анна по широкой дуге проводила «автобус»… мимо. В какой-то момент катер заложил поворот в противоположную сторону и ретрансляционная станция быстро пропала за ходовыми роторами. Ещё через десять минут двигатели, пару раз «чихнув», замолчали — топливо в ёмких, но далеко не бездонных баках СВП кончилось. Приехали. Вот только — куда?

— Выходите.

Жаргал пришлось поддерживать с двух сторон, помогая спуститься по трапу. Разбудить мы с Мамедовой её всё-таки смогли, но состояние у нашей одноклассницы явно было не сильно адекватное: замедленные движения, затуманенный взгляд. Хорошо хоть сама перебирать ногами могла. Ну, вышли, что дальше?

— Нам туда, — принцесса выпорхнула из салона, держа в охапке все оставшиеся пластиковые бутылки с водой из холодильника, на шее у неё болтался затрофеенный после первого столкновения с магами бинокль. — Вот, рассуйте по карманам.

У младшей Рюриковой, несмотря на далеко не бодрое состояние, было отличное настроение — а ещё на лице было огромными буквами написано почти никак не скрываемое облегчение. «Туда» — в сторону небрежного маха ладошкой её высочества — у самой линии горизонта просматривались отдельные возвышенности: граница, где ровная степь переходила в холмистую равнину переменной степени пересечённости. Некисло мы к северу забрались — а ведь от города отъезжали в противоположном направлении…

— Туда — это далеко? — на всякий случай уточнил я, стараясь не морщиться: и так холодно — середина ночи в степи не подарок — так ещё и шайтановы холодные бутылки словно ледышки за пазухой.

— Не очень, я думаю. Горы уже видны, — рассеяно отозвалась Анна.

Горы?! Пока я судорожно вспоминал карту, принцесса бодро зашагала в указанном направлении — ничего не оставалось делать, как следовать за ней. Генеральская дочка выразительно на меня посмотрела, особое внимание уделив вновь свисающей с моего плеча «собаке», но уложила руку Джимбиновой себе на плечо и повлекла нашу жрицу за собой. Вот и хорошо: не то, чтобы я не доверял Мамедовой, но расставаться с оружием очень не хотелось. Привычная уже тяжесть, оттягивающая плечо, как оказалось, очень успокаивала. Это несмотря на то, что самое мощное оружие нашей группы — Ирис — тоже подчинялось мне…

— Сейчас станет темно, — не оборачиваясь, сообщила Рюрикова, и тут же, без паузы, магический свет погас. Сочные эпитеты, так и рвущиеся с языка, удалось удержать с трудом: когда на середине шага перестаёшь видеть что-нибудь вообще, создаётся впечатление, что сходу впечатался лицом в стену, только без самого удара, разве что. Судя по шипению Светки, у неё возникли схожие ассоциации.

Мы уже прилично прошли пешком — давно превратился в жёлтое пятнышко и канул в зелёное море катер, а «горы» существенно приблизились, оказавшись, хоть и высокими, но всё-таки холмами. Мы, наверное, уже дошли бы до них, если бы Анна несколько раз не забирала вправо всё сильнее и сильнее. За эти два часа ничего не произошло — только Жар наконец стало получше, и двигалась она теперь самостоятельно. Степь казалась вымершей — внезапный свет пугал животных и заставлял замирать и прятаться ночных насекомых, а из-за пределов магической техники звук просто не проходил. Вот почему никто не услышал во время боя в городе подлетающий вертолёт. Из-за тишины, разбавленной только шелестом травы, не хотелось говорить, да и воспоминания у всех были ещё слишком свежи. Но километр ложился под ноги за километром, и меня потихоньку начало «отпускать». Как нельзя вовремя.

Поколебавшись, я достал планшет: не видно было ни зги. Экран светился тускло, однако яркости хватило, чтобы одноклассницы подошли. Принцесса так же нашлась — застыла чуть впереди с воздетыми руками в напряжённой позе.

— Анна…

— Не отвлекай её, она колдует, — удержала за рукав чуть ли не впервые подавшая голос, после того, как очнулась, Джимбинова.

— Но…

Из тьмы, постепенно оживающей звуками дикой степной природы, как призрак вынырнула Ирис — до того она, как и раньше, шла чуть в стороне от группы. Ствол автомата смотрел куда-то вперёд. Я замешкался: перехватить оружие по-боевому мешал компьютер в руках, а без подсветки дисплеем вообще ничего не было видно…

— Земля дрожит, — вдруг совершенно спокойным голосом оповестила всех генеральская дочка и показала рукой в ту же сторону, куда целилась андроид: — Там.

Мы дружно, как по команде, попытались пронзить тьму взглядами. Наверное, «цветок» что-то даже видела, но при всех я воспользоваться просмотром видеопотока не мог: как-то был не готов сообщить окружающим, что моя подопечная — не человек…

— Всё, — буднично сообщила магесса, опуская руки и встряхивая кистями, как младшеклассница после урока чистописания. Одновременно сумерки знакомо поблекли, опять изгоняя ночь. Там, куда целилась Ирис, земля будто расступилась, образовав даже не яму — провал с чётко видимыми слоями грунта. Глубокий — метра три. На его дне обнаружилась бетонная поверхность, а в ней — самый обычный люк. — Спускаемся.

35

Раздвинуть землю. Осветить ночь. Всемогущая магия, ё-моё!

— Ирис, подними крышку этого люка, — указал я подопечной, в течение пяти минут полюбовавшись, как Анна, сначала сама, а потом вместе со Светкой, пытаются убрать преграду. Обычно такая тривиальная задача выполняется самым обычным слесарем при помощи лома и «такой-то матери», но вот беда — лома-то мы с собой и не взяли. Слов нет. Когда Мамедова, самовольно присоединившаяся к принцессиным танцам вокруг люка, категоричным тоном потребовала от меня скинуть им «собаку», чтобы использовать оружие в качестве рычага, я не выдержал и послал… андроида. «Цветок» ловко спрыгнула вниз, и в одно небрежное движение выворотила шайтанов металлический блин. Цирк! Только почему-то ни хрена не смешно…

— Нам туда? — генеральская дочка первым делом засунула голову в отверстие.

— Да. Спускайтесь, — младшая Рюрикова-Хэ-Мин попыталась незаметно оттереть пот со лба тыльной стороной ладони, но только больше размазала грязь по лицу.

— А это что, вообще? — несмотря на хорошее освещение колодца заклинанием принцессы, Светлане не очень хотелось вниз, по крайней мере первой. За время нашего вынужденного совместного путешествия блондинке явно стало получше, но прежняя жизнерадостность и беззаботность к ней так и не вернулись. Может, и не вернутся никогда — после такого-то испытания.

— Ракетная база…