Оружие Танита (ЛП)

- Это напоминает миссию по проникновению и зачистке, - раздался голос позади него. Маколл целенаправленно шагал на площадку, его полевые ботики звенели на металлическом покрытии. – И разведчиков, вообще-то, четверо. Я также в их числе.

Как и все они Маколл носил матово-чёрную форму и высокие шнурованные ботинки, плотно набитую разгрузку с полной выкладкой и оружием за спиной. Рукава его кителя были аккуратно закатаны за локти. Он быстро посчитал по головам и сверился с наручными часами.

– Все здесь, и сейчас ровно 18:30. Мы чётко выполнили первую часть.

Они проследовали за ним через люк в ангар. Было холодно и тускло в большом гулком помещении, и они мало что могли разглядеть, кроме участка в люке, освещенного шедшими по верху рядами светильников. Четыре человека ждали их в этом островке света.

Все они были крупными, могучими молодыми людьми, одетыми в кремовые стёганые бушлаты и мешковатые, светлые парусиновые брюки, заправленные в голенища высоких десантных ботинок. Края их голов были жестоко выбриты, оставляя лишь полоску волос на макушке. «Не из-за вшей, - подумал Варл. - Эти ребята стригутся так специально». Они были фэнтинскими солдатами. Специалистами по десантированию.

Маколл поприветствовал их и четверо фэнтинцев лихо отдали честь.

- Майор Фазалур передаёт приветствия, сэр, - сказал один с серебряной планкой на берете под фэнтинским полковым знаком. – Он просил нас подождать вас тут.

- Замечательно. Почему бы вам не представиться? – предложил  Маколл.

- Лейтенант Джозеф Кершерин, 81-й Фэнтинский воздушно-десантный, - ответил крупный боец. Он указал на своих людей по очереди. – Капрал Иннис Унтеррио, рядовой первого класса Эри Бэббист, рядовой первого класса Лекс Кардинал.

- Добро. Я – Маколл, Первый Танитский. Вскоре представлю вашим ребятам и остальных.

Маколл повернулся кругом и взглянул на ожидавших Призраков.

- Положите свои связки и ослабьте лямки. Давайте разобьёмся на группы. Четыре команды. Сержант Варл, вы возглавляете первую. Сержант Адаре – третью команду. Вторая – ваша, капрал Мэрин. Четвёртая команда – моя. Теперь остальные… Дойл, Несса, Майло – вы с Адаре. Маквеннер, Ларкин, Кёнер… Мэрин. Варл получает Бэнду, Вадима и Бонина. Соответственно, мне достаются Рилке, Кокоер и Ноур. Давайте разойдёмся по группам, чтобы свыкнуться. Так, хорошо. Теперь, как вы должны были заметить, в каждой команде есть лидер, боец, снайпер и разведчик. Абсолютный минимум для облегчённого передвижения, скрытности и проникновения. Никто из нас не будет иметь удовольствия носить оружие поддержки вроде огнемёта или типа того. Простите.

Раздалось несколько стонов, самый громкий – от Ларкина.

- Итак, - сказал Маколл с чем-то в интонации, напоминающим наслаждение. – Отправимся немного повеселиться. Лейтенант?

Кершерин кивнул и подошёл к покачивающейся консоли управления, свисавшей с крыши на длинном, обшитом резиной кабеле. Он щёлкнул несколькими переключателями. Прозвучал ряд громких ударов, когда верхние лампы загорались одна за другой, быстро освещая всё широкое пространство ангара холодным, недружелюбным светом.

На противоположной стороне, возвышаясь примерно на тридцать пять метров от пола, стояла большая, обшитая плитами из пенопласта вышка в окружении лесов и натянутых канатов с подъемными блоками.

- Видите? – сказал Ларкин Призракам вокруг себя. – Теперь мне не нравится, как это выглядит.

Глава четвёртая

Место казни представляло собой непривлекательную разбитую зацементированную площадку, ограждённую с трёх сторон высокими перегородками из выщербленного рокрита, с четвертой стороны к нему примыкал Дворец Правосудия.

Зал Правосудия, главный суд Сиренхольма и штаб-квартира Арбитрес серьёзно пострадали за время оккупации Кровавым Пактом. Верхние этажи высокого здания в неоготическом стиле были выжжены, а западный край сильно разрушен артобстрелами.

Большая часть кабинетов и комнат остались разграбленными. Огромная хромированная аквила, висевшая на фасаде над тяжеловесным портиком, была расстреляна прицельным огнём из стаббера и лежала бескрылой и искореженной на ступенях у главного входа.

По одну сторону от входа в суд располагалась леденящая кровь груда помятых шлемов Арбитрес, которые те надевали во время подавления бунтов, и курган из трофеев, возведённый Кровавым Пактом после разгрома легковооружённых юстициариев, непоколебимо державшихся до последнего, обороняя этот участок города.

Несмотря на всё это, тюремный блок под землёй всё ещё функционировал и был единственным местом с по-настоящему высоким уровнем безопасности, которое мог предоставить Сиренхольм, так что Комиссариату контингента пришлось занять Зал, как лучшее из имевшегося. Из окна тыльной стороны первого этажа Гаунт сверху вниз смотрел на место казни. Шесть человек расстрельной команды, в масках, одетые в одноцветные серые робы, лишённые нашивок или знаков отличия, приняли отпущение грехов от ожидавшего чиновника Экклезиархии с обыденными жестами, затем выстроились и прицелились.

Не было суеты или формальностей. Хищного вида ответственный комиссар, в чёрной шёлковой фуражке, нахлобученной на лысеющую макушку, поднял саблю и подал команду усталым голосом.

Приговорённый не был в наручниках, ему не завязали глаза. Он просто прижался к стене, бежать было некуда.

Шесть лазерных выстрелов единой вспышкой пронзили двор, и приговорённый упал, неуклюже сползая по стене. Руководивший комиссар прокричал что-то ещё, уже вкладывая саблю в ножны и снимая чёрную фуражку, расстрельная команда ушла строем и сервиторы выкатили тележку, чтобы убрать тело.

Гаунт опустил прожженную парчовую занавеску на разбитое окно и повернулся. Даур и Харк, наблюдавшие из соседнего окна, перекинулись парой слов и отправились найти, на что присесть. Полуизломанная мебель была свалена у одной из разбитых стен приёмной.

Высокая, отделанная деревянными панелями дверь открылась, и комиссар Дель Мар прошагал внутрь. Это был худой человек преклонных лет, седой и с аугментированными конечностями, но всё ещё эффектный и внушительный. На добрую пядь выше Гаунта, он был одет в чёрную парадную форму с багровым кушаком и чёрный плащ с красной сатиновой подкладкой. Его фуражка и перчатки были белоснежными.

- Джентльмены, - незамедлительно сказал он, - извиняюсь, что заставил вас ждать. Сегодняшний день полон проволочек с наказаниями, и каждая требует моих подписи и печати. Вы – Гаунт.

- Сэр, - Гаунт отдал честь и принял рукопожатие Дель Мара. Он чувствовал жёсткий каркас искусственной руки Дель Мара через перчатку.

- Мы встречались, я полагаю?

- На Хулене, добрых полдесятилетия назад. Там я был с гирканцами. Имел удовольствие слышать ваше вступительное слово Совету комиссаров.

- Да, да, - ответил Дель Мар. – И также на Канемаре, после освобождения. Очень недолго, на званом обеде с назначенными губернаторами.

- Я впечатлён тем, что вы это помните, сэр. Это было… мимолётно.

- Октар, упокой Бог-Император его душу, не говорил о вас иначе, кроме как похвально, Гаунт. Я присматривал за вами. И, будем откровенны, ваши достижения в этой кампании принесли вам признание.

- Вы очень любезны, сэр. Позвольте представить моего политического офицера, Виктора Харка и капитана Бэна Даура, исполняющего обязанности третьего офицера моего полка.

- С Харком мы знакомы, приветствую. Рад знакомству, капитан. Итак, начнём? У нас напряженное утро, которое можно описать как показательное отсеивание. Тактик Байота здесь с целым выводком штабных офицеров, и инквизитор Гэйбел готов представить находки своей рабочей группы.

- Ещё один вопрос, с которым бы я хотел разобраться, прежде чем мы уйдём в дела, -сказал Гаунт. – Дело рядового Каффрана.

- А, это. Гаунт, я удивлён, что… - Дель Мар остановился. Он глянул на Харка и Даура. – Джентльмены, полагаю, вы дадите нам минутку? Фултинго?