Оружие Танита (ЛП)

Что-то не так было с Каффраном, и у Гаунта ушло несколько мгновений на то, чтобы осознать – у парня всё ещё были густые волосы. Взаперти он пропустил стрижку и дезинсекцию. Гаунт криво усмехнулся, и его свежеобритая голова зачесалась.

- Где Харк? – шепнул он Дауру.

- Будь я проклят, если знаю, сэр.

Дель Мар прочистил горло.

- Слово предоставляется обеим сторонам, прежде чем мы приступим к рассмотрению дела. Не хочу, чтобы показалось, будто я преуменьшаю тяжесть преступления, но это дело чрезмерно затянулось. Я хочу его закончить. Без задержек. Это означает – никаких затягивающих ужимок, и минимум свидетелей. – Дель Мар сделал небольшой жест в сторону бумаг перед собой, в числе которых был список вызываемых свидетелей, переданных Гаунтом секретарю. – Никаких свидетельств о репутации обвиняемого. Только очевидцы и эксперты. Вам понятно, комиссар-полковник?

- Да, сэр.

Это было понятно и разочаровало Гаунта, но данное требование недвусмысленно. Раз – и большинство имён исчезли из его списка.

- И вы, Фултинго, - сказал Дель Мар. – Я ожидаю подобающего подхода от вас тоже. Не принимайтесь ни за что, что спровоцировало бы сторону защиты на… уклонение.

- Да, сэр.

- Зачитайте суть дела, пожалуйста.

Секретарь вновь поднялся.

- Да будет известно суду, что поздним вечером 214 гражданка Онти Флайт, жительница рабочего поселения дневной смены южной фабрики Сиренхольма, подверглась нападению и была заколота насмерть по месту проживания.

- Комиссар Фултинго?

Фултинго встал и взял планшет у помощника.

- Онти Флайт была вдовой и матерью троих детей. Как и все обитатели этого района, она только что возвратилась домой силами освобождения, следуя из мест, где содержалась в заключении во время оккупации врагом. Проживавшие семьи вернулись в жилой район южной фабрики Сиренхольма под сопровождением в течение этого вечера. Вскоре после её возвращения домой – мы полагаем, между 21:50 и 23:00 – она подверглась нападению и была убита в пристройке своего дома. Убийство совершилось посредством длинного, прямого кинжала, по всем параметрам совпадающего с характерными кинжалами, которыми вооружены все танитские пехотинцы. В ходе опроса было установлено, что танитского солдата заметили покидающим окрестности в это время. Старший сын погибшей, Бэгги Флайт, позднее уверенно опознал нападавшего в рядовом Каффране. Записи о дислокации за вечер свидетельствуют, что рядовой Каффран был одним из сопровождавшего наряда к району южной фабрики.

Фултинго оторвал взгляд от планшета.

- Одним словом, лорд-комиссар, здесь видится мало места для сомнений. У нас тот человек. Я призываю вас вынести решение, которое позволит свершиться наказанию.

Он сел. Каффран не двинулся.

- Гаунт? – пригласил Дель Мар.

Гаунт поднялся.

- Лорд, никто, включая самого Каффрана, не отрицает, что он был в том месте в тот вечер. Более того, Каффран признаёт, что виделся и разговаривал с жертвой и её семьёй. Он вспомнил, как сопроводил её до дома и убедился, что она заселилась. Обвинение упорно полагается на опознание, осуществлённое сыном жертвы. Мальчик очень мал. Учитывая ужасающий стресс, пережитый всеми сиренхольмцами в ходе оккупации, и прибавив к этому жуткую смерть его матери, он глубоко, достойно сострадания травмирован. Он легко мог опознать не того человека. Он видел Каффрана вблизи во время заселения. Когда его попросили показать танитского солдата, он выбрал Каффрана, потому что тот был единственным, чьё лицо он точно различил. Я ходатайствую о снятии обвинений и освобождении рядового Каффрана. Настоящему убийце ещё предстоит предстать перед судом.

Фултинго встал прежде, чем Гаунт сел.

- Как видите, у нас есть все необходимые сведения, лорд-комиссар. Гаунт ожидает, что мы поверим в то, что этот смышленый, разумный мальчик якобы забыл лицо убийцы своей матери и просто вспомнил лицо солдата, что недолго помогал ранее тем же вечером. Мы попросту тратим время. Множество косвенных улик указывают на рядового Каффрана, и уверенное опознание окончательно довершает это. Защита не может предложить ничего, повторяю – ничего существенного в плане доказательств, чтобы опровергнуть позицию обвинения. Лишь фантастическая теория об основанном на травме ошибочном опознании. Пожалуйста, сэр, не могли бы мы покончить с этим сейчас?

Дель Мар жестом отпустил Фултинго на его место и взглянул на Гаунта.

- Я склонен согласиться, Гаунт. Ваш аргумент имеет некоторые преимущества, но едва ли подойдёт на роль непробиваемой защиты. Солдат признаёт, что он «помогал в этом районе примерно до полуночи». Многие его видели, но недостаточно хорошо или недостаточно долго для того, чтобы он не мог найти время на совершение этого чудовищного действа. Если вам нечего добавить, я завершаю заседание.

Гаунт вновь встал.

- Есть одно доказательство, - сказал он. – Каффран не мог совершить этого. Со всем уважением к вашему замечанию о репутации, я настаиваю на констатации того факта, что Каффран – здоровая, высокоморальная личность с безупречным послужным списком. Он просто неспособен на такое преступление.

- Протестую, - возроптал Фултинго. – Вы же говорили, что репутация не имеет значения, лорд.

- Я знаю, о чём говорил, комиссар, - ответил Дель Мар. – Поскольку Гаунт, похоже, предпочёл пренебречь моим напутствием, позволю себе напомнить, что невзирая на безупречный послужной список, Каффран – солдат. Он убийца. Убийство ему не чуждо.

- Каффран служит Императору так же, как и все мы. Но он понимает разницу между убийством на поле боя и хищническим нападением.

- Гаунт!

- Лорд, вы назначите простого пехотинца в расчёт миномёта или реактивного гранатомёта? Нет. Он будет неспособен. Так почему вы так упорно настаиваете на том, что Каффран совершил что-то, на предприятие чего у него просто не было моральных или эмоциональных способностей?

- Довольно, Гаунт!

Дверь в конце комнаты внезапно открылась, и Харк торопливо вошёл внутрь. Насколько возможно тихо он занял стул рядом с Гаунтом.

- Мои извинения, - сказал он суду.

- Вы могли бы и вовсе не утруждать себя посещением заседания суда, Харк. Мы закончили.

Харк встал и протянул листок бумаги секретарю, который положил его перед Дель Маром.

- Настоятельно прошу проявить еще немного терпения, лорд-комиссар, я предлагаю вам последнего свидетеля, включенного в список.

Гаунт выглядел удивлённым.

- Протестую! – огрызнулся Фултинго.

- Отклонено, Фултинго, - сказал Дель Мар, читая листок. – Это запоздало и досадно, но не противоречит правилам. Очень хорошо, Харк, с позволения комиссара-полковника Гаунта, поглядим, что вы добыли.

В мрачном вестибюле за пределами зала заседаний было холодно. Тона Крийд сидела на скамье у стены под написанным маслом изображением чрезвычайно уродливого главы Арбитров, и волновалась. Она пришла, чтобы оказать Каффу свою поддержку, быть может, даже поговорить с ним, если позволят, хотя Даур известил её о том, что свидетелей в пользу хорошей репутации не хотели слушать.

Но её не допустили даже наблюдать.

Дорден был с ней. Он пришёл, чтобы зачитать своё заключение о вскрытии трупа, если оно будет уместным доказательством. И Коли тоже был тут. Он сидел в конце вестибюля сам по себе. Она не была уверена, зачем. Командиром подразделения Каффа был майор Роун. Крийд предположила, что пока Роун был занят ускоренной подготовкой полка, Коли направили вместо него как служащего офицера, чтобы засвидетельствовать хорошую репутацию Каффа.

- Всё будет хорошо, - сказал Дорден, сидя рядом с ней. – Правда, - добавил он.

- Я знаю. Кто этот человек, как вы думаете, док? – через мгновение шёпотом добавила она.

Сгорбленный пожилой гражданский сидел на скамье перед ними.

Он пришёл несколько минут назад с комиссаром Харком, который усадил его на скамью и поспешил в зал заседаний.

- Я не знаю, - сказал Дорден.

Дверь в зал заседаний открылась, Крийд и Дорден выжидающе посмотрели на неё. Из неё выглянул секретарь.