Оружие Танита (ЛП)

Когда они продвинулись к краю толпы, их руки изрядно болели от бесчисленных рукопожатий, и троица с облегчением свернула на боковую улицу. Но даже там им пришлось несколько раз остановиться, чтобы местные жители их расцеловали, крепко обняли или отблагодарили.

- Если это – положительная сторона солдатской жизни, неудивительно, что она тебе нравится, - сказал Цвейл. – Передо мной так не благоговели с тех пор, как я был миссионером на Луркане, следуя по пути Беати. Само собой, в то время я выглядел куда лучше, и это способствовало тому, что местные ожидали возвращения мессии по имени Цвейл.

Гаунт хмыкнул, но Роун не повеселел. Он сорвал свою гирлянду и швырнул её в водосточную канаву.

- Приторные похвалы вонючих обитателей окраин – не то, ради чего я стал солдатом, - ухмыльнулся он. – Эта чернь, вероятно, и Кровавый Пакт встречала столь же радостно, когда те прибыли. Дружелюбие по отношению к вооружённым людям, контролирующим твое место жительства, всегда воздаётся.

- Вы воистину самый циничный злыдень из всех, что я когда-либо встречал, майор, - заметил Цвейл.

- Жизнь – отстой, святой отец. Проснитесь и понюхайте цветочки.

Цвейл задумчиво поигрался с бумажными цветами вокруг своей шеи.

- Если бы я только мог.

- Если вы сражаетесь не ради наслаждаться низкопоклонством рядового имперского населения, Роун, - сказал Гаунт, - то ради чего вы это делаете?

Роун на миг задумался.

- Да пошел ты! – единственное, что он смог выдать.

Гаунт кивнул.

- В точности мои мысли.

Он остановился.

- То, что надо, - сказал Гаунт спутникам.

Это была таверна, располагавшаяся на цокольном этаже убогого бюро регистрации, крутые ступеньки вели вниз с уровня улицы к двери. Она была закрыта со времен вторжения Кровавого Пакта, и Гаунт хорошо заплатил нервному хозяину, чтобы тот впустил их.

Место было мрачным и заваленным битой посудой и сломанной мебелью. Хаоситы кутили здесь ночи напролёт, круша всё по окончанию. Две девочки, дочери-подростки хозяина, прибирали обломки. Они уже наполнили несколько мешков. Брат владельца яростно тёр стены щёткой, окунутой в каустическую соду, пытаясь вывести ругательства, намалёванные на штукатурке.

Гаунт, Роун и Цвейл сели на высокую скамью возле бара.

- Я не открылся, - сказал владелец. – Но для спасителей Сиренхольма охотно сделаю исключение.

- Двойное исключение, я надеюсь, - сказал Цвейл. – Что у вас будет?

- Есть какая-нибудь сакра? – спросил Гаунт.

- Ммм… нет, сэр. Понятия не имею, что это.

- Неважно. Амасек?

- Был, - уныло сказал хозяин. – Позвольте взглянуть, осталось ли что.

- Что мы тут делаем? – прорычал Роун.

- Исполняем долг, - сказал ему Гаунт.

Хозяин бара вернулся с жалким помятым подносом, на котором стояли три стопки разных размеров и бутылка амасека.

Он поставил стаканы перед троицей.

- Мои извинения. Это единственные стаканы, что я нашёл из тех, которые не разбили.

- В таком случае, - заверил его Гаунт, - они будут идеальны.

Хозяин кивнул, и наполнил каждую стопку крепким напитком.

- Оставьте бутылку, - посоветовал ему Цвейл.

Роун медленно покрутил свой стакан, рассматривая приличную дозу алкоголя.

- За что будем пить? – спросил он.

- За славное освобождение Сиренхольма во имя Бога-Императора! – объявил Цвейл, чмокнул губами и поднял стопку.

Гаунт придержал его поднятую руку.

- Нет, мы не будем. Правда, нет. По окончании битвы Колм Корбек разыщет ближайший бар и точно сделает это. Сегодня он не может. Так выпьем за него.

Гаунт поднял свою стопку и с сомнением изучил её, словно это был яд.

- За Колма Корбека из Первого и Единственного! Будто он здесь с нами.

Гаунт залпом выпил стопку.

- За Колма Корбека! – эхом отозвались Роун и Цвейл и осушили свои стопки.

- Как он? – спросил Роун. – Я был на передовой до сих пор… не было возможности… сами понимаете…

- Я заглянул в лазарет по пути сюда, - сказал Гаунт, поигрывая пустой стопкой. – Без изменений. Он, вероятно, собрался умирать. Медики изумляются, как он протянул так долго.

- Без него мы уже не будем прежними, - пробормотал Роун.

Гаунт глянул на него.

- Я только что услышал это от майора, фес его, Роуна?

 Роун нахмурился.

- Нет ничего зазорного в признании того, что мы осиротеем без Корбека. Если бы вы были на пороге смерти, я бы купил выпивку на весь фесов полк.

Гаунт засмеялся.

- Говоря о котором, – сказал Цвейл, вновь наполняя стопки.

Гаунт взял стопку, но не пил.

- Ранее я особо присматривался к Раглону. Присвоил ему внеочередное звание командира второго взвода. Парень имеет способности для этого, и, как адъютант Корбека, он – очевидный выбор.

Роун кивнул.

- И, для протокола, на минутку, сим я назначаю вас заместителем командира полка, майор. Вплоть до дальнейших распоряжений.

- Не Даура? – спросил Цвейл.

- Фес с Дауром! – фыркнул Роун, залпом осушив стопку.

- Нет, айятани. Не Даура, - сказал Гаунт. – Причины, по которым я должен был это сделать?

Цвейл отхлебнул выпивку и пожал плечами.

- Разделение, я полагаю.

- Что? - спросил Роун, вновь наполняя стопку.

- Разделение между танитцами и вервунцами, - объяснил Цвейл. – Вервунцы всегда чувствуют себя на втором месте. Для поддержания боевого духа повышение Даура до заместителя командира порадовало бы их.

Роун фыркнул.

- Фесовы вервунцы.

Гаунт глянул на Цвейла. Замечания священника напомнили ему яростную критику Харка на наблюдательной палубе несколькими днями ранее. Сговорились ли Харк и Цвейл?

 - Смотрите, отец-айятани… я восхищаюсь вами и доверяю вам, пользуюсь вашим советом и ищу вашего наставления… духовно. Но когда дело касается вопросов полка, я доверяю себе. Тем не менее, благодарю вас за ваше мнение.

- Эй, я просто сказал, что… - начал Цвейл.

- Первый Танитский – это Первый Танитский, - сказал Гаунт. – Я хочу обеспечить здесь баланс, но когда речь заходит о заместителе командира, им должен быть танитец. Повышение Даура даст неправильный сигнал людям.

- Что ж, вы знаете, что делаете, Ибрам. Тем не менее, будьте осторожны с балансом. Не потеряйте вервунцев. Они всегда чувствуют себя второсортными Призраками.

- Они и есть, - сказал Роун.

- Довольно, Роун. Я ожидаю, что вы будете использовать вервунцев так же, как и танитцев.

- Мне все равно.

- Как Сорик? – спросил Цвейл.

Гаунт поднял стопку.

- Умирает, подобно Корбеку. Возможно, быстрее.

- Так выпьем за душу вервунцев, - сказал Цвейл. – Агун Сорик.

Они подняли стопки и осушили их.

Роун наполнил их стопки из бутылки.

- И тост за следующее сражение, Бог-Император храни нас! Уранберг. Пусть там проблем будет наполовину меньше, чем в Сиренхольме.

- Не будем больше пить, - сказал Гаунт. Он накрыл свою пустую стопку, чтобы Роун не наполнил её. – Одна за Корбека, одна за Сорика. Достаточно. В Уранберге будет ад. Лорд-генерал носится с идеей привлечь Призраков, которую не разъясняет. У меня плохое предчувствие насчёт этого. И было подтверждено, что Саггитар Слэйт лично командует в Уранберге.

- Сам Слэйт? -  пробормотал Роун. – Фес.

- Есть и кое-какие хорошие новости, - сказал Гаунт. – Из Хессенвилля этим утром прибыл дирижабль с двадцатью тысячами магазинов третьего размера на борту.

- Слава Богу! – без тени юмора воскликнул Роун.

- Действительно, слава Богу, - сказал Гаунт. – Высадка вторжения близится и я просто счастлив, что Призраки будут хорошо снабжены.

- Я лишь надеюсь, что к тому времени дельце с Каффраном будет окончено, - сказал Роун.

- Какое дельце? – спросил Гаунт.

- О, дело об убийстве? – сказал Цвейл. – Это было просто ужасно.

- Какое «дельце»? Какое «дело об убийстве»? – рыкнул Гаунт.

- Боже мой! – поддразнил Роун. – Я сказал слишком много? Харк утаил это от вас?