Егерь. Девушка с Земли

Реми рассеянно осматривалась. Смысл слов магистра доходил до нее урезанными порциями.

— …На один месяц Сирены, — продолжал Кристо. — А им ведь нужны витамины! Я кроил и перекраивал бюджет, но на мешок сухофруктов не наскрести. Мешок сухофруктов! Реми, вы когда-нибудь слышали такое слово: «сухофрукты»?

Под подошвой хрустнуло. Реми поглядела под ноги и увидела россыпь мелких кристаллов бело-розового цвета.

Противопаразитное средство, вспомнила она.

— Так! Здесь мы все посмотрели. А теперь я покажу вам, как мы обрабатываем фитопланктон в полевых условиях! — Кристо схватил Реми за локоть, распахнул дверь, потащил наружу.

Они прошли через дендрополиповую рощу, спустились по ступенчатому склону к воде. Реми увидела громоздкий агрегат, который пристроился на берегу, распрямив сегментные лапы и вытянув брюхо-баллон, словно механический паук. Широкие раструбы на лапах были погружены в воду, в брюхе булькало и ворчало, словно стальной паук давно не ел.

— Акслы всеядны и питаются в основном тем, что бог пошлет, — принялся за новую лекцию Кристо. — Мы же стараемся обеспечить их кормом для любого времени года и суток. Под моим руководством было разработано сбалансированное питание, богатое необходимыми микроэлементами.

Они обошли паука. По другую сторону отыскался волонтер в комбинезоне, замазанном машинным маслом. Он лежал под головогрудью и, напевая фривольную песенку, орудовал гаечным ключом.

Кристо окликнул механика:

— Жарко нынче, Микки, не так ли?

— Да как всегда, шеф, — ответил волонтер. — Дождика хорошего не хватает.

— Вот, смотрите, — Кристо показал, как скатываются по стеклянным желобам серые крупинки. — Мы называем это «попкорном».

— Лягушачьим попкорном… — поправил механик.

— Отставить лягушек! — Кристо ласково улыбнулся; точно так же улыбался отец Арух, когда говорил о том, что ниспосланные испытания заставят Реми повернуться лицом к истинной вере. — Все мы — братья по интеллекту, Микки! И любим наших братьев братской любовью!

— А некоторые даже на них женятся, — продолжал гнуть свое невозмутимый волонтер.

— Отставить — женятся! — Кристо перестал улыбаться. — Сколько можно говорить: кого уличу в содомии, отошлю чернорабочим в помощь Святой Конгрегации Распространения Веры и… хе-хе! — Помутнения Разума на Других Мирах.

Пока продолжалось незатейливое словесное фехтование, Реми углядела укромную тропку, что вела через заросли рыжей ламинарии под фигурные арки ярко-красных кораллов.

— А что у вас там? — спросила она, поневоле играя навязанную ей роль.

Кристо на секунду замер. Оправил бородку. Заулыбался — благостно и мило.

— Там, сеньора, — гордость атолла Алехандро. Наш единственный завершенный проект. Вы готовы? Та-дам! — пропел он. — Под этими арками находится благоустроенное нерестилище! Дом для сотен малюток — аксл-головастиков! Прошу, прошу! Вы обязательно должны увидеть это чудо!

24

Провал в известняковом теле рифа был наполнен кристально чистой водой. Тяжелый навес из переплетенных коралловых ветвей прикрывал нерестилище от солнца, а построенная волонтерами стена дополняла естественную защиту — полукольцо слоистых скал, и заслоняла от ветра да постороннего взгляда. Утомленный жарой охранник-аксла дремал, прижав к груди духовую трубку. В воде плескались головастики — непоседливые и беззаботные.

Реми издалека услышала трели, которыми они переговаривались друг с другом.

Головастики… Размером с человеческого младенца каждый. Длинный хвост извивается и помогает плыть, крошечные ручонки и ножки с перепонками между пальцев не знают покоя. Две пары плавников на спине, точно крылья бабочки, чутко отзываются на изменения в токе вод. Детеныши аксл моргают черными-черными, без белков, глазами; люди им совершенно неинтересны.

Они играют на поверхности, они резвятся у самого дна: провал весьма глубок, метров на десять уходит вниз. Но дно видно как на ладони: каждый камешек, каждую улитку, каждую веточку водорослей видно. Пока это нерестилище — мир головастиков, и им хорошо, хоть и тесно: маленьких аксл не меньше пяти десятков.

— Знаете ли вы, что в естественных условиях выживает лишь одна десятая часть нереста?

Реми не знала. Реми глядела на головастиков, точно кошка на аквариумную рыбку. Реми почему-то до исступления хотелось подержать одного такого младенца на руках…

Аксла-охранник проснулся, задергал горловым мешком. Подбежал и встал за спиной у Кристо, будто учтивый подчиненный — за шефом.

— Благодаря заботе моих волонтеров, этот нерест не понесет потерь.

Магистр опустился на колено, похлопал ладонью по воде, и сразу несколько дюжин головастиков кинулись к поверхности. Принялись толкаться — ручками, ножками, хвостами и плавниками. Смотреть на эту младенческую конкуренцию было и смешно и дико.

Аксла-охранник подал Кристо пакет с «лягушачьим попкорном». Магистр набрал полную ладонь и жестом сеятеля отправил крупу из фитопланктона в воду.

— Как звезды дают жизнь всему сущему, — раздался его громкий шепот. — От большего — к меньшему, от полного — к пустому, от предельного — к бесконечному.

Теперь уже все детеныши собрались у поверхности, беззубые рты открывались и закрывались, шевелились мясистые языки, темные глаза глядели на магистра и сквозь него. Головастикам не хватало ума, чтобы постигнуть происходящее вне прозрачных вод нерестилища. И уж тем более они не могли понять, о чем ведет речь магистр ЮГ.

— Прими, прими, прими… Выполняя миссию, возложенную на меня… взращиваю я зерна разума и любви. Прими, прими, прими, — шептал Кристо. — От звезд к землям, от земли — в тварь, от меня — вам.

Человек отправлял в воду горсть за горстью. Головастики пировали.

На Ремину наговор Юнион Гэлакси навел откровенную скуку. В иное время она бы обязательно задалась целью вникнуть в глубокую символику этих слов. Но прежняя Реми осталась по другую сторону Хардегена. Реми сегодняшняя созрела в утробе Большого барьерного рифа и родилась, выбравшись из пещер на свет дневного солнца. Реми сегодняшняя с насмешкой глядела на Реми прежнюю.

С насмешкой и завистью.

«Господи! Только бы Семен не оплошал!.. Только бы папа́ прислал вертолет до этого жуткого Карлика!»

Она поглядела вверх. Золотистые лучи просачивались сквозь коралловую крону и резали сумрак на неравные части. Вездесущий криль кружился в свете, точно искры.

Как-то незаметно Кристо перешел от бормотания к членораздельной речи:

— В ночное время они уходят на глубину. Мы врезали в скалу воздушный колокол. Под ним крошки в безопасности. Но до следующего Карлика они должны «попробовать» поверхность. А еще через Карлик — сбросить хвосты и выйти к нам маленькими акслами.

Реми захотелось спросить, можно ли подержать одного малыша на руках. Она окликнула магистра, но задать вопрос не успела: в нерестилище вошел Скворцов.

— Эндрю! — взвизгнула Реми и кинулась ему на шею.

Кристо взирал на них со стороны, едва заметно улыбаясь. Как строгий, но справедливый отец. Аксла-охранник, что продолжал держаться за спиной шефа, вопросительно булькнул горловым мешком. Они не заметили, как особенно прыткий головастик, презрев границы нерестилища, подцепил ручонкой пакет с остатками фитопланктоновой крупы.

— Реми! — егерь бережно обнял свою подопечную. — Волей-неволей, но ты оказалась в атолле Алехандро! Наверное, тебе все-таки суждено было попасть сюда.

— Не говори так, — Реми усмехнулась. — Ты напомнил мне отца Аруха.

— Извини. Как ты здесь? — Он осмотрел Реми с головы до ног. — В камуфляже, загорелая. Коммандос! Честное слово!

— Хочу домой, — честно призналась Реми.

— А книга о волонтерах?

Реми поморщилась, украдкой поглядела на Кристо, прижала палец к губам. Если господин магистр услышит, что о волонтерах планировалась книга — настоящая книга, а не халтура какая-нибудь, — распятьем не отпугнешь потом.