Наследники ночи. Парящие во тьме

Это был бал или приём? На нём присутствовали дамы и господа в изысканных вечерних нарядах. Они вели оживленные светские беседы. Внезапно раздался женский крик. Кричавшая была близка к истерике, Анна Кристина почувствовала гнев комиссара, который ненавидел такие ситуации.

Что она кричала? Что-то о колье и браслете с бриллиантами.

— Что вы можете сказать обо всех этих налётах? — прошептала в ухо мужчине Анна Кристина. — Украшения, деньги... — добавила она, чтобы расшевелить его воображение.

Образы в сознании комиссара стали более чёткими теперь вампирша смогла разглядеть в зале покрытым зелёным сукном столы. Казино, вот что это было. Неплохо! Здесь таинственным ворам в плащах, несомненно, удалось сорвать хороший куш.

— Казино, — подсказала Анна Кристина. — Вы смогли раскрыть это преступление? И какова судьба этих грабителей? — спросила она, вспомнив о полотнах Тициана и других картинах, которые вампиры обнаружили в тайнике дворца Дарио.

Лицо комиссара не изменилось, но наследница Дракас почувствовала охватившие его чувства: гнев и унижение, которое

сменилось покорностью и разочарованием. Несмотря на усилия, он так и не приблизился к разгадке.

— Кто они? — продолжала допрос Анна Кристина.

— Никто этого не знает, — против собственной воли прошептал комиссар. — Мы называем их ларвалести, потому что они как призраки, как мимолётные тени, которые никто не может поймать. Они существуют с тех пор, как я себя помню. Моя бабушка рассказывала мне о них, когда я был ещё совсем ребёнком. Как они грабили купцов во времена расцвета Серениссимы и каждый раз исчезали, не оставив следа, если не считать горстки пыли.

— Вы не пробовали найти их и упрятать за решётку? — спросила Анна Кристина.

— О, поймать ларвалести уже много лет является моей главной задачей. Я успел состариться и поседеть, но так и не смог их выследить. Каждый раз, когда я думаю, что мы уже наступаем им на пятки и они скоро окажутся у нас в руках, эти мерзавцы умудряются нас провести. Годы идут, а мои мечты об их поимке так и остаются мечтами.

ДОНОСЧИКИ

— Больше твой комиссар ничего не знает об этих ларвалести? — спросила Алиса. — «Быстрые тени», или «ускользающие призраки», какая подходящая характеристика!

Вампиры снова собрались на чердаке. Этой ночью ни один из таинственных незнакомцев не показался в палаццо Дарио. Наследники решили вновь закрыть потайной склад, оставив в нём всё так, как было. Они не хотели, чтобы ларвалести поняли, что их тайник раскрыт.

— Он сказал, что бедные венецианцы считают ларвалести своего рода народными героями, поскольку те грабят только богатых дворян и приезжих. Этим «теням» приписывают разные добрые дела, поэтому

свидетели, готовые дать в полиции показания против ларвалести, находятся крайне редко. Говорят, что у «призраков» есть несколько укрытий в бедных кварталах, в первую очередь — в Кастелло, где живут люди, работающие на верфях. Возможно, там ларвалести прячут свои корабли, на которых путешествуют под покровом ночи. Комиссар также полагает, будто ларвалести укрывают награбленное на островах лагуны. Однако, несмотря на тщательные поиски, ему так и не удалось что-либо обнаружить.

— Ну, это хоть какая-то информация, обрадовалась Алиса.

— Которая ничего нам не даёт, — возразил Таммо. — Комиссар не сказал ничего, что могло бы послужить зацепкой?

Анна Кристина покачала головой.

— У него уже несколько дней чешется затылок, что является несомненным признаком скорого налёта таинственных грабителей. Комиссар утверждает, что они планируют большое ограбление, но усилия подосланных к ларвалести шпионов не дали ему никакой чёткой подсказки.

— Значит, и мы не продвинулись ни на шаг, — простонал Таммо.

— Если только Анна Кристина не узнала имён этих доносчиков, которые, вероятно, не так уж старательно выполняют свою задачу и рассказывают полиции гораздо меньше, чем знают, — сказал Хиндрик и внимательно посмотрел на наследницу Дракас.

— Выяснить пару имён для меня не проблема. Но дальше действуйте сами. У меня нет ни малейшего желания шататься по подворотням и пачкать юбки уличной грязью. Завтра я собираюсь наконец-то заняться своим гардеробом и другими необходимыми приобретениями. — Вампирша театрально вздохнула. — Судя по тому, как обстоят дела, моя помощь здесь ещё понадобится, и не раз.

— Мы справимся со всем и без тебя, — вспыхнул Таммо, но Лео жестом приказал ему замолчать.

— Сегодня ночью ты нам очень помогла. Спасибо, Анна Кристина, — сказал он.

— И всё это из-за какой-то нечистокровной, — вздохнула венка.

Лучиано метнул в неё злобный взгляд.

— Ты знаешь, что речь идет не только о Клариссе, торопливо напомнил Лео, не давая Лучиано возможности вмешаться в разговор.

— Я понимаю, дорогой кузен. Ларвалести посмели напасть на вампира. Это выпад против всех нас, и мы должны достойно на него ответить.

— Вот именно, - сказал Лео. - Поэтому завтра ты можешь заняться своими покупками а мы разыщем этих шпионов и постараемся вытрясти из них больше информации, чем это удалось комиссару.

ЖЖЖ

Она так устала. День ещё не закончился. Глаза Николетты были закрыты, но она чувствовала свет. Её отец и другие мужчины — братья, кузены и три дяди - всю ночь передвигались по крышам Венеции, своему ночному царству. Николетта любила свой город и ночи, во время которых она чувствовала себя такой свободной. Когда ветер играл её плащом, а вода каналов блестела в свете звёзд, казалось, что гребень каждой волны украшен сотней крохотных бриллиантов. Тучи проносились по небу и внезапно открывали полную луну, лучи которой заливали лагуну жидким серебром. Высоко над узкими зловонными переулками, где скапливались нечистоты, поблёскивали крыши. Здесь наверху можно было почувствовать себя далёкой от земли и её нужд.

Бег и прыжки, постоянное движение, не позволявшее никому задержать на ней взгляд дольше, чем на мгновение... В такие ночи девушка чувствовала себя ближе к небу, чем к земле. Когда Николетта раскрывала полы плаща и парила над переулками и каналами, она становилась свободной птицей, которую ветер нёс к морю.

Свободной!

Как долго еще она сможет наслаждаться свободой?

Эта мысль словно кинжал вонзилась в сердце девушки. Нет, она не хотела сейчас об этом думать. Николетта ещё крепче сжала веки и повернулась на другой бок. Она попыталась вернуть себе хорошее настроение, которое вынесла из прекрасного сна.

Венецианская ночь с её красотами и тайнами, волшебством и тихой музыкой. Дыхание ветра, шёпот воды, мелодии скрипок и виолончелей, доносившиеся по вечерам из роскошных дворцов над каналами. Освещённые сотнями свечей окна, которые золотом отражались в чёрной воде.

Золото, серебро и драгоценные камни — да, вот что Оскури любили с незапамятных времён, вот что заставляло их действовать и не давало обрести покой.

Николетта увидела колье, которое отец надевал ей на шею, говоря о торжественном дне, наступления которого оставалось ждать не так уж долго.

«Ты будешь самой прекрасной невестой, которую когда-либо видела Венеция».

Нет, не надо сейчас об этом думать. Нужно представить себе что-нибудь другое. Но приятные сны не хотели возвращаться. Николетта слышала чьи-то голоса. Она распознала низкий тембр отца, который пытался кого-то в чём-то убедить, а затем другой голос, высокий, возбужденный и звонкий. Это говорил её кузен Маттео, сын Леоне. Он был всего на два с половиной года старше Николетты, но уже считался мужчиной. Девушка прислушалась. Затем она очень медленно и тихо отбросила одеяло, пересекла окутанную сумерками комнату и застыла, услышав требование кузена.

— Что нам с ней делать? Она нам ни к чему. Она сейчас не больше чем кусок сожженного мяса, и опасна, как раненая пантера. Давай закончим то, что нечаянно начали. Так будет лучше для всех.

— Для всех, кроме неё, — возразил Кальвино.