Проклятие Шалиона

что в Гуариде и в других провинциях, граничащих с Рокнаром.

«Значит, в стенах Тариона двести человек», – подумал Кэсерил. Ди Баосия понял его взгляд.

– Настоятель нынче вечером поговорит с командирами. Полагаю, что брачный договор убедил его в преданности новой наследницы… э-э… Шалиону.

– Но они давали присягу, – прошептал Палли, – нельзя доводить дело до того, чтобы им пришлось ее нарушить.

Кэсерил прикинул время и расстояние.

– Весть о побеге Исель из Валенды уже наверняка достигла Кардегосса. Новость о приезде Бергона последует за ней. Ди Джиронал почувствует, что регентство, на которое он так рассчитывал, ускользает из его рук.

Ди Баосия радостно улыбнулся.

– Да, все происходит быстрее, чем он – да и любой другой – мог предположить, – и он бросил на Кэсерила исполненный уважения взгляд.

– Лучше было бы предотвратить те его действия, которые мы потом не сможем исправить, – сказал Кэсерил. Если две стороны, обе несущие на себе проклятие, столкнутся в гражданской войне, могут проиграть обе. И это будет кульминацией посмертного дара Золотого Генерала всему Шалиону; страна погибнет. Победа подразумевает тонкую борьбу, без кровопролития. Пусть Бергон спасет Исель от проклятия, но оно все равно останется над бедным Орико, и ди Джиронал разделит судьбу своего номинального господина… «А что будет с Истой?»

– На самом деле все зависит от того, когда умрет рей. Он может протянуть еще какое-то время, – продолжил Кэсерил, думая о том, что проклятие наверняка предопределит Орико самую тяжелую судьбу. Для того оно и существует, чтобы притягивать все мыслимые беды и катастрофы. Зверинец Умегата защищал рея от куда более страшных вещей, чем болезнь. – Нужно подумать, что мы можем предложить ди Джироналу в качестве отступных – как до вступления Исель на трон, так и после.

– Не думаю, что ди Джиронал согласится на какие-то отступные, – возразил Палли. – Он был реем Шалиона во всем, кроме титула, в течение десяти лет.

– Ну, тогда он, вероятно, устал, – вздохнул Кэсерил. – Несколько хороших должностей для его сыновей смягчат его сердце. Его слабое место – верность семье.

Только вот проклятие извратило эту добродетель, превратив в прямую противоположность.

– Дайте ему уйти, но выкажите расположение его клану… выдерните у него зубы медленно и нежно, и дело будет сделано.

Кэсерил посмотрел на Бетрис, которая внимательно слушала разговор. Да, она наверняка потом поделится всем услышанным с Исель.

Бергон и Исель в другой комнате встали. Она положила ладонь на его протянутую к ней руку; они бросили друг на друга застенчивые взгляды, не оставшиеся незамеченными ими обоими, и направились к ожидавшей их компании. Принц и принцесса выглядели настолько довольными, как Кэсерилу даже не мечталось.

– Наследница Шалиона, – произнесла Исель и сделала паузу.

– И наследник Ибры, – добавил Бергон.

– Рады всем сообщить, что мы обменяемся брачными клятвами, – торжественно продолжила Исель, – перед богами и перед нашими благородными