Проклятие Шалиона

оницаемый взгляд. Через несколько шагов он сказал:

– Я видел твою честность в действии. Это… расширило мой мир. Меня вырастил отец, который всегда был осторожным, предусмотрительным человеком, вечно докапывающимся до тайных мотивов людей. Никто не может обмануть его. Но я видел, как он обманул сам себя. Если ты понимаешь, о чем я.

– Да.

– Было очень глупо с твоей стороны набрасываться на того рокнарского надсмотрщика.

– Да.

– Однако я уверен, случись такое снова, ты поступил бы так же.

– Зная то, что знаю сейчас… это было бы сложнее, но надеюсь… молюсь, чтобы боги оставили мою глупость при мне.

– Что же это за изумительная глупость, которая сияет ярче золота моего отца? Ты можешь научить меня ей, Кэс?

– Ох, – выдохнул Кэсерил, – не сомневаюсь.

Кэсерил встретился с Лисом на следующее утро. Его снова проводили в высокую светлую комнату с видом на море, но на этот раз встреча протекала в значительно более узком кругу: он, рей и секретарь. Секретарь сидел за столом перед стопкой бумаг, связкой новых перьев и солидным запасом чернил. Рей расположился у другой стороны стола, где стояли искусно вырезанные из коралла и жадеита шахматы, сама же доска была сделана из полированного малахита, оникса и белого мрамора. Кэсерил поклонился, и рей пригласил его сесть напротив.

– Играете? – поинтересовался Лис.

– Нет, милорд, – огорченно ответил Кэсерил, – очень плохо.

– Ах, какая жалость! – Лис отодвинул доску в сторону. – Бергон очень воодушевлен вашим описанием шалионского бриллианта. Вы хорошо поработали, посол.

– Всем сердцем надеюсь на это.

Рей коснулся верительной грамоты Исель, лежавшей на блестящей столешнице.

– Необычный документ. Вы знаете, что он обязывает принцессу исполнить все, что вы подпишете от ее имени?

– Да, сир.

– Ее полномочия в данном вопросе довольно спорны, знаете ли. Дело в ее возрасте.

– Ну что ж, сир, если вы не признаете за ней права самой заниматься своим браком, полагаю, мне ничего больше не остается, кроме как седлать коня и возвращаться в Шалион.

– Нет-нет, я же не сказал, что я оспариваю ее права! – в голосе старого короля промелькнуло легкое беспокойство. Кэсерил подавил улыбку.

– Конечно, сир, иметь дело с нами означает публично признать ее власть и права.

– Хм… верно. Конечно. Молодые так доверчивы. Вот почему блюсти их интересы должны мы, старики, – он взял в руки список, полученный от Кэсерила накануне. – Я изучил предложенные вами пункты брачного договора. Нам нужно многое обсудить.

– Прошу прощения, сир, это не предложения, это – требования. Если вы хотите дополнить их своими, я внимательно выслушаю вас.

Брови рея изогнулись дугой.

– Конечно, нет. Возьмем, к примеру, это – о порядке наследования в случае несовершеннолетия наследника, если боги благословят их детьми. Несчастный случай во время поездки верхом – и рейна Шалиона становится регентшей Ибры! Это неприемлемо. Бергон подвергается риску на поле боя, в отличие от своей жены.

– Ну, это мы надеемся,