Игры в чужой песочнице

– Да уж, дергается, так дергается, – согласился Содос, поправляя съехавшие на самый кончик носа очки. Он никак не мог решить, померещилось ему, или в глубине глаз Марии и в самом деле таился непонятный страх. Страх, который она изо всех сил старалась скрыть за маской развязности и агрессивности.

На его лицо упала чья-то тень.

– За счет заведения, – сказал Бочар, протягивая новый стакан сока.

Заслышав донесшийся с улицы утробный рык мощных моторов, Содос вскочил из-за стола и, торопливо поблагодарив Бочара за вкусный обед, метнулся к лестнице на второй этаж. Он совсем не горел желанием пересекаться с фермерами. Послышавшиеся чуть погодя громкие возбужденные голоса и топот, от которого затряслось все здание, только утвердили его в решимости безвылазно просидеть в своем номере до самого утра.

Увы, не вышло.

Впрочем, Содос особо и не надеялся, что ему удастся так легко отделаться от жизнерадостного любопытства аборигенов. То, что среди них крутился Серж, практически гарантировало, что рано или поздно в дверь его номера кто-нибудь да постучит. Этот молодой человек категорически не мог удержать в себе хотя бы один маломальский секрет. Уже при беглом взгляде на выражение его физиономии сразу становилось ясно, что он ждет, не дождется, когда же кто-нибудь припрет его к стенке и, наконец, вытрясет из него эту тайну. Его буквально распирало от желания поделиться со всем миром крупицами знания, оказавшегося в его распоряжении. Располагать сведениями, неведомыми никому другому и купаться в лучах внимания окружающих – это так здорово!

В общем, отбрыкаться от участия в попойке вряд ли получится, а потому Содос, дабы должным образом подготовиться к грядущим испытаниям, закинул в рот голубоватую пилюлю «Алкобора». Кому-кому, а вот ему-то уж точно следовало в этой ситуации следить за языком и сохранять полный самоконтроль.

Стук раздался примерно через полчаса.

На пороге стоял, правда, не особо устойчиво, сам Серж. Судя по его раскрасневшемуся лицу и блестящим глазам, посетителям бара пришлось изрядно раскошелиться, чтобы вытрясти (а точнее, вымыть) из парня требуемую информацию.

– Ты с-с-сильно занят? – заикаясь, поинтересовался он.

– Да нет, не особенно, – Содос сделал вид, будто не догадывается, куда дует ветер, – а в чем дело?

– Там, внизу… – Серж махнул рукой в сторону лестницы, – я… мы… в общем, народ приглашает тебя присоединиться! У нас весело!

– А что за повод?

– Ты это, – он сдвинул брови, пытаясь изобразить на лице крайнюю степень свирепости, – кончай дурочку валять! Все уже все знают, пошли!

– Знают что? – Содосу стало интересно, как Серж будет вести себя дальше, – я-то этого не знаю!

– Короче! – парень схватил его за рукав и потащил за собой в коридор, – если ты не с нами, то ты против нас, понял!? – он наклонился и зашептал Содосу прямо в ухо, – Бочар угощает!

– Ну, ежели так, то я, пожалуй, и спущусь ненадолго.

– Я т-те дам, ненадолго! – Серж снова икнул, – легко не отделаешься! Что-что, а уж это я тебе г-г-гарантирую! Пошли, кому говорят!

Веселье и вправду было в разгаре. Выпивка лилась рекой. Столы сдвинули в середину зала, и все присутствующие расселись вокруг. На почетном месте в самом центре импровизированного помоста возлежал тяжелый пулемет, тускло поблескивающий в неверном свете желтоватых лампочек.

Завидев Содоса, народ не то чтобы оживился, поскольку вечер и так протекал живее некуда, но с радостью приветствовал внеочередной повод наполнить стаканы. Его усадили, втиснув между Сержем и еще одним, весьма объемистым фермером, сунули в руку полный стакан, и кто-то громко воскликнул:

– За наше успешное будущее!

Публика отозвалась торжествующим ревом, зазвенело стекло. К пулемету потянулись руки, норовя чокнуться и с его вороненой сталью. Общее возбуждение подхватило Содоса и закружило, понесло по волнам непрерывных тостов и крепких мужских объятий.

Воспоминания о последующих событиях начинали распадаться на отдельные, никак друг с другом не связанные и даже абсурдные эпизоды.

В какой-то момент он обнаружил, что ему на голову надели шляпу. Когда он ее снял, то увидел, что это его собственная, та самая, которую он потерял вчера на винограднике. Видимо, кто-то нашел ее, а Серж рассказал, откуда она там взялась. Немедленно последовало предложение отметить сие счастливое воссоединение, и он не заставил себя долго уговаривать. В конце концов, эта шляпа обошлась ему в целую сотню!

Вот Пузан, здоровяк, что сидел справа от Содоса, популярно объясняет всем, кто еще способен его слушать, как обращаться с пулеметом.

– Вот здесь дергаешь, упираешься, как следует, и жмешь на гашетку: Та-та-та-та! Понятно?

– У-у-у-у! Здорово! Та-та-та-та! Наливай!

Вот Аня, оглушительно лязгая своими бесчисленными браслетами, выплясывает на столе, причем ее худые ноги мелькают в опасной близости от носа Содоса.

Вот он яростно препирается с Сержем, требуя, чтобы он, да и остальные немедленно прекратили курить в помещении, поскольку из-за скопившегося дыма все погрузилось в туман.

Кто-то громко выкрикивает, что все это чушь собачья! Содос не понял, что именно имелось в виду, но на всякий случай обиделся и заявил, что уходит. Где же эта проклятая дверь!?

– Стакан оставь!

– Ой, извините…

Вывалившись на улицу, Содос обхватил руками столб, подпирающий навес над крыльцом, и уткнулся в него лбом. Окружающий мир кружился и постоянно собирался рухнуть то вправо, то влево, но в последний момент за что-то цеплялся и чудом продолжал удерживаться на плаву.

Он был пьян в стельку. И снова потерял свою шляпу. Он всегда так гордился своей способностью контролировать процесс опьянения, сохраняя ясность мысли и позволяя вместо себя накачиваться своим собеседникам, и вдруг такой конфуз. Сколько же рюмок он успел опрокинуть? Пять? Шесть? Да не то это количество, чтобы так мутить мозги! Небось, подмешали туда дрянь какую-нибудь местную. Даже «Алкобор» не помог. Точно, без жульничества не обошлось!

Он несколько раз глубоко вдохнул, до отказа наполняя легкие прохладным ночным воздухом. Голова потихоньку прояснялась. Решившись, наконец, расстаться со своей опорой, Содос сделал шаг в сторону и тут же споткнулся обо что-то большое и мягкое, с грохотом растянувшись на досках.

– М-м-м-м, – донеслось откуда-то снизу.

– Из… извините, – прошептал он, словно боясь кого разбудить, – я Вас не заметил.

В ответ послышалось невнятное сонное бормотание. Да уж, гулянка получилась что надо!

Хватаясь руками за стену, Содос поднялся и поковылял за дом, направляясь к заднему входу. Голова его вроде бы соображала более-менее нормально, но вот тело подняло бунт и упорно отказывалось подчиняться командам мозга.

Здесь, за домом, он сделал еще одну передышку, прислонившись спиной к стене и глядя в бездонное небо пустыни, усеянное бесчисленными звездами, напоминавшими сахарный песок, рассыпавшийся по черному мрамору с белесыми прожилками туманностей. Как он ни старался, но так и не смог отыскать среди них ни одного знакомого созвездия, тем более, что перед глазами все плыло и плясало.

– Фу, черт! Как же они тут ориентируются-то? – адресовал он вопрос к безмолвному небосводу, – бедняги! Хм, самому бы не заплутать!

Содос отклеился от стены и шагнул к двери. Ему предстояло еще пройти через полную посуды кухню, и подняться по лестнице на второй этаж. Если принять в расчет заартачившиеся и выписывающие замысловатые кренделя ноги, то задача представлялась не из простых, но в конечном итоге он с ней справился.

К тому моменту, как Содос добрался до своей комнаты, его сознание окончательно отделилось от тела и, словно глядя на него со стороны, подробно и терпеливо разъясняло восставшим конечностям, что от них требуется.

Запереть дверь. На два оборота. Хорошо, теперь в ванную. Осторожно, стул! Вот так, теперь плеснуть в лицо холодной водой. Нет, не из-под крана, из ведра. Молодец! Теперь энергично потереть ладонями уши, но осторожно, чтобы не касаться щек! Вот, уже лучше, верно? Все, давай на боковую.