Хелот из Лангедока

облегчением перевел дыхание и украдкой сотворил крестное знамение. Однако, против всех ожиданий, женщина не рассыпалась прахом, не заверещала, не обернулась куницей или рысью. Она попросту ничего не заметила.

-- Мое имя Фейдельм, -- сказала она очень тихо, чтобы не испугать ребенка еще больше.

-- Кто вы? -- прошептал Тэм. Он хотел назвать ее по имени, но подавился. Эти звуки как будто обжигали ему губы, застревали в горле.

-- Я разговариваю с богами и духами от имени Народа. Я голос леса Аррой, знакомый Силам.

-- Так вы ведьма? -- хрипло спросил Тэм.

Она не обиделась, -- скорее всего, просто не поняла.

-- Мне многое ведомо, -- был простой ответ. -- А многое и ке ведомо. Не знаю, кто я. Много лет я живу, но до старости еще вдвое больше осталось, чем прожито. Я была всегда. Но пребуду ли всегда? Вот тайна.

-- Помогите мне, -- сказал Тэм и снова поперхнулся на ее имени.

-- Для того и призвали меня, чтобы я помогла. Твое имя Тэм Гили -- так мне сказали. Но это всего лишь имя. Мне надо узнать, кто ты. Нетрудно сделать. Ты недавно живешь, я быстро найду исток твоего ручья, покуда он не влился в Великую Реку.

-- Госпожа... хозяйка, -- сказал Тэм. -- Мне нужно только одно. Отпустите меня. Там, в лесу, в руках великана остался один человек. Я должен быть вместе с ним. Он болен, он умирает.

Ее лицо вдруг дрогнуло, и перед глазами Тэма все поплыло, как будто он смотрел в воду и отражение нарушилось всплеском.

-- Каждый должен быть со своим народом, -- тихо прозвучало в ответ. -- Всякая потеря ослабляет Народ. Если мы рассеемся, мы утратим Силу и боги не услышат нас. Забудь своего дакини. У него другая дорога.

-- Но ведь я не из вашего народа, госпожа. Если вы действительно добры, то помогите мне.

Фейдельм задумчиво проговорила:

-- Добра ли я? Вот тайна. Трудно сказать. Я не добрее, чем Лее. Я не жестче, чем Гроза. Я не милосерднее, чем Солнце. Я не суровее, чем Ветер. Я -- голос, слышимый богами. Ты боишься меня?

Ее образ снова стал четким. Тэм смотрел на Фейдельм, не отрывая глаз. Внезапно он разглядел ее всю: платье без рукавов и украшений, прямое и длинное, загорелые руки с двумя берестяными браслетами па запястьях -- и нестерпимо прекрасное юное лицо с глазами, глядящими из древней древности...

-- Встань, Тэм Гили, -- сказала она властно. -- Подойди ко мне, Тэм Гили.

Он поднялся на ноги и осторожно шагнул к ней навстречу. Ему казалось, что он идет против течения, -- что-то мешало, и он с трудом преодолевал сопротивление. Лицо ведуньи приближалось, как будто придвигалось к нему толчками. Наконец Тэм остановился, тяжело дыша. Зеленые глаза смотрели, не мигая, и в них не было больше ни сострадання ни интереса.

-- Коснись моей руки, -- велела она, и Тэм повиновался. В тот же миг словно молния взорвалась между ними. Тэма опалило огнем, отшвырнуло к стене. Он закричал так, будто хотел выплеснуть всю душу в этом предсмертном вопле, и ему почудилось, что в легкие вошел раскаленный воздух. Задыхаясь,