Дитя Плазмы

безразлично наблюдали, как в пяти шагах осыпается земляная крошка, но не вниз, по Ньютону, а куда-то вбок. Противоестественно, необъяснимо. Как если бы знакомую с детства улицу взяли однажды и положили на бок. Та же улица, те же дома, но какое неповторимое смятение. Переверните всего лишь одну улицу, и, гуляя по ней, вы не сможете узнать родного города:

Гуль устало попытался уцепить ускользающую мысль, и на мгновение ему это удалось.

Действительно, если голову немного наклонить, то, может быть, все встанет на свои места. Всего-навсего, проще простого: Надо только попробовать. Решить, в какую сторону и на сколько градусов, и попробовать. Потому что это очень важно - количество градусов. Так же важно, как точность исполнения чертежей. Ведь если недобрать, это будет совсем не то: Не водка и тем более не спирт. Спирт горит, а водка нет. И потому все тут же просится обратно. После первого же глотка. А если выдержать и не пустить, то заболят виски и будет колотить в затылке. Похмелье. Спазм:

Не совсем ясно, когда же они успели? Разве можно успеть во время учений?.. Брови Гуля поползли вверх. Он не изображал удивления, он на самом деле удивлялся. Мысли натужно поскрипывали. Наверное, все-таки можно, раз они в шахте. Это ведь шахта?.. Разумеется, шахта! Вон и крепи кругом. Значит, сначала успели, а потом укрылись от начальственного ока. Сообразили:

Вялым движением Гуль подобрал с земли камень и без особой радости заметил, что тот шевелится. Шевелящихся камней он еще не видел. И хорошо, что не видел. Потому что шевелящийся камень - это бред, это белая горячка. Он перевел мутный взгляд на капитана.

- Эй! Взгляни-ка! - Собственный изменившийся голос показался ему более звучным и весомым. Таким голосом вполне можно было отдавать армейские команды. Настоящий офицерский бас.

Володя повернул голову, с усилием выдохнул:

- Фокусы:

- Ага, - Гуль послушно кивнул. - Послушай, я запутался. Ничего не помню и ничего не понимаю. Володя хрипло рассмеялся.

- И ее не помнишь? Я говорю о каракатице? Гуль тупо уставился в ладонь. Камень по-прежнему шевелился, перекатываясь, норовя принять форму упитанной ящерки. Вздрогнув, Гуль встряхнул кистью, но никакого результата не добился. Каменюка пиявкой прилепилась к руке.

- Я думал:

- Ты думал то же, что и я. С виду обыкновенный гранит. - Капитан вяло улыбнулся. - А может, это и есть гранит, не знаю, но: Тут все дело в том, что она где-то рядом.

Гуль яростно тряс рукой. В конце концов липучее создание шлепнулось в темноту. Показалось, что и там оно не угомонилось. Да и вообще все вокруг подозрительно шуршало и причмокивало.

- Как твой рентгеномер?

- Вроде молчит. - Гуль полез в карман за прибором.

- Сдох твой аппаратик. - Капитан коротко хохотнул. - И мы сдохнем. Здесь до черта радиации, я это чувствую.

- Что ты болтаешь? Володь! - Гуль тяжело поднялся. - Подожди, что-то не соображу: Значит, сначала была улитка в полнеба, то есть каракатица, сейчас эти камни: Где мы, Володь?!