Смоленский поход (СИ)

— А что об этом думает старый барон?

— Господин Отто не в восторге, но они собирались объявить о помолвке. Молодая фройлян заявила, что хотя и не давала клятв перед алтарем, но не намерена от них отступать.

— И достался же такому мерзавцу такой бриллиант! Но ничего, долго это не продлится. Карл Юхан давно заслужил виселицу и скоро с ней познакомится.

— Ваше величество, могу я просить о вашем снисхождении к этому человеку?

— Проклятье! Откуда у тебя такие идеи?

— Ну… — замялся фон Гершов в ответ.

— Лёлик, посмотри мне в глаза!

— Государь, я просто не хочу чтобы…

— Прекрасные глаза Регины Аделаиды стали печальными, так?

— Да, — обреченно мотнул головой командир моей гвардии, — но как вы догадались?

— О боже, парень, да ты же самый близкий мне человек, я тебя насквозь вижу… Ладно, глаза у тебя сейчас, как у Болика тогда…

— Ваше величество, я никогда не предам вас!

— Не сомневаюсь, дружище, но, по-моему, ты собираешься предать себя и эту славную девушку.

— Почему вы так говорите?

— Святые угодники! Скажи мне, велики ли твои шансы, если Карл Юхан останется жив?

— Я не хочу и не могу получать преимущество таким образом!

— Вот как? Похоже, ты серьезно увлекся, раз совсем не думаешь о себе. Но попробуй взглянуть на дело с другой стороны. Мы ведь с тобой прекрасно знаем что за человек этот граф Юленшерна. Скажи мне, хорошо ли будет, если Регина Аделаида достанется этому негодяю? Не хочешь думать о себе, побеспокойся хотя бы о ней! Ладно, пошли, навестим нашего заключенного.

Всякий орденский замок, в свое время, задумывался не только как военное укрепление, но и как тюрьма для непокорных. Рижский не был исключением, и потому в нем не было недостатка в специальных помещениях. В одном из них, более менее, светлом и располагался Карл Юхан. Очевидно, эта комната изначально предназначалась для содержания важных персон, и минимальный комфорт в нем наличествовал. Молодой ярл лежал на кровати с перевязанным горлом и слушал, как его невеста читает ему довольно увесистую книгу. При нашем появлении девушка поднялась и, подойдя к изголовью своего подопечного, склонилась в реверансе.

— Рад видеть вас в добром здравии, фройлян, — поприветствовал я Регину Аделаиду, игнорируя ее жениха.

— Здравствуйте, ваше величество.

— Славная нынче погодка, не находите? Право, чем сидеть взаперти лучше бы прогулялись по свежему воздуху.

— Благодарю вас, но я не могу оставить бедного господина Юленшерну.

Я отметил про себя, что девушка не назвала своего подопечного по имени или женихом, стало быть, особой близости между ними нет.

— Бедный господин Юленшерна, — проговорил я, упирая на слово «бедный», — сам выбрал свою судьбу и последует по ней без вашей помощи.

— Не будьте столь жестокосердны! — горячо воскликнула девушка, — любой брат вступился бы за честь своей сестры подобной ситуации.

— Что простите?

Юная фройлян прикусила губу, после своих слов, а Карл Юхан отчаянно вытаращив глаза, пытался что-то сказать, но из его горла вырывались лишь хрипы.

— Незачем так кричать, мой друг, — соизволил я обратить внимание на заключенного, — здесь нет глухих! Не знаю что и, самое главное, как вы рассказали госпоже Буксгевден о наших взаимоотношениях, но с удовольствием бы послушал эту историю.

На лице Карла Юхана было написано: — «хрен вы от меня что узнаете», а его невеста плотно сжала губы и смотрела в сторону. Обойдя вокруг кровати, я увидел грифельную доску, вроде тех, что используют школяры. В моей голове тут же мелькнуло подозрение и я, сделав шаг вперед, схватил Карла Юхана за руку. Как и следовало ожидать, пальцы его были испачканы во время написания очередного пасквиля.

— Отдаю должное вашей изобретательности, дружище! Может быть, просветите меня, что именно я сделал с Ульрикой?

— Простите, но мне не доставят удовольствия эти подробности, — твердо проговорила Регина Аделаида.

— Похоже, что мне тоже, однако, как я узнаю, в чем именно меня обвиняют. Я настаиваю фройлян.

— Право мне очень неловко, но граф сказал, что вы соблазнили его сестру, но отказались жениться на ней. Поэтому, чтобы избежать скандала, ее были вынуждены отдать замуж за старика.

— И вы поверили?

— Простите, ваше величество, но я видела, как бесцеремонны вы можете быть с женщинами!

— Боже, какая низкая ложь! — глухо воскликнул молчавший до сих пор фон Гершов. — Я был на королевском балу, когда познакомились его величество и госпожа Ульрика. Но она к тому времени уже была замужем за господином Спаре!

— Это правда? — Спросила девушка глядя на Кароля.

— Клянусь всем святым, что у меня есть!

— Но почему?

— Кароль, дружище, — вступил в разговор я, — расскажи госпоже Буксгевден о том как мы познакомились с графом Юленшерной. Ей это может быть интересным.

— Когда мы впервые плыли в Швецию, — начал свой рассказ померанец, — его величество был еще принцем. Но когда на наш корабль напали пираты, мы вступили в бой и отбили на падение, захватив в плен их вожака. Этим вожаком оказался господин Юленшерна.

— Не может быть, — прошептала девушка.

— Но все так и было!

— Боже мой, — закрыла она лицо руками, — я не верю!

— Странно, — хмыкнул я, — в его рассказ вы отчего-то поверили сразу.

— Простите, ваше величество, но у вас довольно скверная репутация!

— Это верно, и я обязан этим людям подобным вашему жениху. Противостоять в открытую мне они не могут, а потому распускают сплетни. Обычно я не обращаю на них внимания, но на этот раз господин Юленшерна, как мне кажется, перешел границы. Пожалуй, я познакомлю вас с его сестрой, с тем, чтобы вы из первых уст узнали, кто именно ее развратил.

— Что вы хотите этим сказать?

— Ничего, кроме того, что ваш жених приписал мне свои подвиги!

— Я не верю ни одному вашему слову.

— Да ради бога! Можете мне не верить, можете не верить моим людям. Можете не верить даже бедняжке Ульрике, но посмотрите в глаза человеку, которого полагаете своим женихом. Смотрите-смотрите, как они забегали! О какую шутку сыграл с Карлом Юханом всемогущий господь, как никогда ему нужны услуги его лживого языка, но он не может ими воспользоваться. А вот его глаза не могут лгать столь свободно. Посмотрите в них внимательнее, в них проглядывает его черная как копоть адского пламени душа!

Регина Аделаида в смятении последовала моему совету, и что-то во взгляде молодого ярла заставило ее вздрогнуть. Отшатнувшись, она повернулась ко мне и с сомнением спросила:

— Его сестра сама вам рассказала об этом?

— Что вы, фройлян, какая женщина признается в таком. Просто случилось так, что я стал невольным свидетелем их с братом разговора. Именно поэтому я знаю все эти грязные подробности.

— О, господи, — простонала она, — и за этого человека меня собирались выдать замуж!

— О, дорогая фройлян, вы, слава богу, не знаете и половины подвигов этого господина!

— Довольно! Не желаю ничего слушать! Выпустите меня отсюда!

— Господин фон Гершов, — пожал я плечами в ответ, — пожалуйста, сопроводите домой госпожу Буксгевден.

Выйдя из камеры или точнее палаты, где содержался Карл Юхан, я посмотрел вслед Каролю, опираясь на руку которого шла плачущая Регина Аделаида.

— Все же не казните его, — обернулась она ко мне.

— Обещаю, фрояйлян, — громко воскликнул я в ответ, и добавил про себя, — казнь это слишком просто!

Дождавшись, когда они вышли, я собрался было последовать их примеру, но мое внимание привлек шум дальше по коридору.

— Что это? — спросил я у часового.

— Ведьма, мой кайзер, — пожал плечами стражник.

— Какая еще ведьма, я же приказал отпустить Эльзу!

— Нет, ваше величество, это не Эльза, вы ведь ее оправдали. Это вдова Краузе!

— Краузе? Ах, да обвинительница, а почему решили, что она ведьма?

— Но ведь она всплыла на испытании водой!

— Резонно! И что, она всегда так кричит?