В третью стражу. Трилогия (СИ)

   "Вот наворочала! В общем ясно: Бессаме, бессаме мучо... - пальцы уже подобрали мотив, - а вот слова, слова... Может Олег знает, у него вроде жена испаноязычная...

   Олег, жена - тьфу, кончится это когда-нибудь? Кто о чем, а вшивый о бане!

   Хи-хи-хи - донеслось из подсознания.

   "Дантес лежал среди сугробов,... И улыбалась Натали..."

***

   В Финский залив вошли утром. "На траверзе - Таллин" - сообщили по громкой трансляции. Еще несколько часов хода, и в свете поднявшегося, наконец, солнца, заблестели золотом купол Исаакия и шпиль Адмиралтейства. Швартовка, спуск трапа, выход на пирс заняли некоторое время. Пограничный контроль, таможенный - на удивление быстро и без вопросов

   "Предупредили", - поняла она, когда увидела "комитет по встрече".

   Встречали двое. В штатском. Один повыше, другой... - пошире, Назвали пароль, представились - лейтенант

Таковский

, лейтенант

Сяковский

: "Будем сопровождать вас, товарищ, до Москвы".

   Когда садились в машину, уже темнело. Васильевский остров, Большой проспект... Мест этих Таня не знала, но догадалась, что едут к мосту. А он оказался совсем темным, и реки не видно - лишь белый лед отсвечивает сквозь мглу, и темная громада Зимнего дворца. А вот Невский проспект узнала. Пошел мелкий снег, заметелило. Заснеженный, темный город. Чужой, незнакомый, производящий тягостное впечатление. Или это настроение у нее такое случилось? Московский вокзал, депутатский зал.

   "ВИП - персона", - прокомментировала мысленно Татьяна, но усмешки не вышло.

   - Здесь подождем поезда, - сообщил лейтенант, что повыше - Татьяна их фамилии пропустила мимо ушей. - "Сергеев, Семенов? Семен Сергеев или Сергей Семенов?"

   - Хотите есть? - спросил другой, тот, что пошире. - "Михаил?".

   - Нет, на корабле успели пообедать, - ответила Татьяна. Вовремя "коллега" посоветовал-напомнил: в городе еда другая будет.

   Сели в "Красную стрелу".

   "Слава богу, хоть купе, пусть и с мужиками". Ну, у этих "мужиков" работа такая...

   Лейтенанты бдели-бдили по очереди. В Твери, которая Калинин, Татьяна проснулась, - вышла из купе, и сразу же подхватился и Миша, - "курить очень хочу"...

   Белая ночь в Петербурге? - Черный день в Ленинграде!

***

   Москва встретила ярким солнцем и легким морозцем.

   "Семьсот километров, а светает на два часа раньше", - подумала Татьяна, выходя на перрон Ленинградского вокзала.

   Впрочем, никакой самостоятельности. Их встретили у вагона.

   - Машина на стоянке, - сказал встречавший - молоденький паренек в пальто и ушанке - отобрав у лейтенанта второй - Танин - чемодан.

   Мотаясь по Европе, Татьяна не испытывала особенного удивления и "временнОго" шока у нее не было: заграница, там все другое! А тут вдруг накатило. Площадь трех вокзалов не изменилась, во всяком случае, на быстрый взгляд. А вот "трех зубов" - "Внешэконом" и "Альфа" банков за Каланчевкой не оказалось, и это было как удар под дых. Не было и сталинской доминанты - гостиницы "Ленинградская". И вообще, как показалось Тане, город стал как-то ниже и больше похож на ее родной приволжский провинциальный городок.

   "Извозчики!" - удивленно порадовалась Татьяна, обратив, наконец, внимание на попутный и встречный "транспорт".

   - "От Сокольников, до Парка на метро", - непроизвольно напела вслух.

   - Давно в Москве не были? - спросил шофер, почувствовав настроение.

   - Кхх...- кхх... - закашлял лейтенант Миша.

   - Молчу, молчу, - замахал руками, бросив "баранку", водитель.

   - Рули! - строго сказал Семенов-Сергеев.

   В управлении встретил начальник отдела.

   - Свободны, - сказал лейтенантам. - Как добрались? - а это уже Жаннет.

   - Спасибо, хорошо, в море, правда, покачало - чуть не умерла, - улыбнулась Татьяна.

   - Ну, для умирающей вы неплохо выглядите! - сухо заметил Штейнбрюк. - Что ж, добро пожаловать домой!

   - Спасибо, - разговор ее не "напрягал", Жаннет была рядом и все, что требовалось, подсказывала в режиме реального времени.

   - Так, - кивнул Штейнбрюк, одетый по какой-то оказии в форму. - Поживете пока в гостинице при управлении. Пишите отчет, подробный. Про Вальтера уже знаем, но хотелось бы знать подробности вашей встречи. Идите, вас проводят. Жду завтра в двадцать ноль-ноль.

   - Слушаюсь! - Татьяна от такого тона аж вытянулась, и готова была "щелкнуть каблуками", но каблучками, что на ней, не щелкнешь, да и не умеет она эдак-то.

   Ее проводили - "Отконвоировали?" - в гостиницу. Не гостиница, разумеется, - одно название - скорее общага. Маленькая комнатка с зарешеченным окном, спартанская обстановка. Вешалка-стойка у двери. Две кровати с металлическими набалдашниками в виде шаров, две тумбочки. Квадратный стол у окна, два стула при нем, а на нем пустой граненый графин, стакан, числом один, стопка линованной бумаги, перо и чернильница-непроливайка. Шкаф. Дверь в туалетную комнату, умывальник.

   "Оооо! "Хол" - "Гор". Похоже, номер "люкс"! Даже теплая вода есть, и на том спасибо!"

   Сопровождающий сухо проинформировал: "Обед и ужин вам принесут из столовой. Если что-то понадобится - сообщите дежурному сержанту на входе".

   "Вот так, примерно... - мысленно сыронизировала Татьяна. - Внутренняя... гостиница?"

***

   Крутится пластинка. Шипит. "Танго... в Париже танго..." И комната вращается вокруг нее, а патефон испорчен, испорчен... тянет мелодию, растягивает слова... Тааанннгооо... Долго, медленно, искаженным, размазанным во времени и пространстве собственным ее голосом, превращающимся в низкий, чужой... Мужской? Мужской, разумеется, капитан Паша - мужчина. Мужчина?

   "Ах, да. Мужчина... ведь мы о НЕМ!"

   - Где это произошло? - приходит вопрос из темноты слева, но отвечать надо куда-то вправо, потому что комната...

   - Что именно? - "Ох... Это ее голос? Господи прости! Да, разве же у нее такой противный писклявый голосок?"

   - Вы сказали, к вам подошел мужчина...

   "Свет в глаза, - слепит, - кто это спрашивает? - Знакомый..."

   - А! Да, да. Мужчина.

   "ОН", - даже в подсознании безымянный ОН. ОН. ОН. ОН... "

   Мне страшно, - это Жаннет - УЙДИ!!!".

   - Не знаю. На улице.

   - На какой улице? - Штейнбрюк?

   Может быть, но почему говорит из-за ее правого плеча?

   - Не помню. - "Ну как можно запомнить улицы в чужом незнакомом городе? Она что телефонный справочник?" - Н-н-е знаю. Я в Антверпене раньше не... не бывала. Только карту...

   "

Это карта города, - тетка в шерстяном жакете, сложенный вчетверо лист. - Ты должна запомнить основные направления... Порт, вокзал, гостиница

..."

   - Он говорил по-немецки?

   "Что? Кто?!"

   - Нет, - качает головой, и от этого движения комната начинает вращаться быстрее. Быстрее, еще быстрее... "Танго, в Париже танго!" - Нет! Он заговорил со мной по-французски.

   - Что он сказал? - справа.

   - Он говорил по-французски? - слева.

   - Припомните! Что он сказал? - Штейнбрюк.

   - Он... ска... Прошу прощения, мадемуазель... Нет, наверное, "извиняюсь". - "

Ах, как крУжится голова, как голова... кружИтся

!" - Мне кажется, он сказал: "Извините, мадемуазель, но мне надо с вами поговорить". Что-то такое.

   - Где это произошло? - из-за спины.

   - Что?

   - Где он к вам подошел? - слева.