Записки грибника

Свободными вечерами, когда от усталости не валился с ног, оббил все сиденья кожаными подушками, сшитыми на заказ, а одну отнес на работу. Кожевники народ веселый, я ещё не успел за порог выйти как они мигом окрестили подушки-седушки, поджопниками.

Дьяки, бояре, купцы и остальной люд, по долгу службы проводящий в сидячем положении половину дня использовал подушки, но они не в какое сравнение не шли с моими. Разделенная на квадратики и туго набитая шерстью, не потеряла своей формы даже за месяц.

Одежка у меня была местная но с маленькими дополнениями, типа врезных карманов. Носить короткие портки, в которых щеголяла вся Москва, не хотелось, мне никогда бриджи не нравились в них только от долгов бегать. Распотрошил старые джинсы на запчасти, сотворил из них выкройку, и найденная через знакомых вдовушка за неделю сваяла грубое подобие, почти похоже, но самое главное их носить можно.

Материя дорогая, но могу, себя любимого с получки порадовать хорошей вещью, заказал ещё пару.

От завязок отказался сразу, как только осмотрел исподнее, предлагаемое на базаре, со времен советской армии стойкая антипатия к любому виду кальсон. Завязочки имеют свойство затягиваться в самый не подходящий момент…

Так что там я покупал только обычные рубахи из беленого полотна с воротником стоечкой в пару сантиметров и запахом на левую сторону. Уже на выходе заметил бабку, ну знаете, эдакий божий одуванчик, торгующий у каждой станции метро своими поделками. Подошел посмотреть, и мое любопытство было вознаграждено, вязальщица, перед ней лежали связанные из овечьей шерсти, довольно грубые носки, приценившись, взял пару, и слово за слово зацепились языками. Теперь я у неё самый лучший покупатель и заказчик, и у меня в гардеробе есть три свитера, правда без воротников и несколько пар шерстяных носков и варежек. Но самое главное она связала из тонкой шерсти, шапочку, в которой я привык ходить дома…

Короткая куртка, пошитая прошлой осенью, себя не оправдала, здесь она не к месту пришлась. Когда приходится подолгу сидеть на телеге или санях есть риск застудить поясницу али ещё чего…

В прошедшем году, теплую осень буквально за ночь сменила суровая зима, вечером подул ледяной ветер, а под утро выпал снег. Первые оттепели случились только где-то в начале марта, так что тулуп, подаренный Никодимом, пришелся, кстати, я на него только пуговицы пришил.

С обувью проблем не было, есть на любой вкус, но мой выбор остановился на сапогах. При здешней распутице на городских дорогах, это самая лучшая обувка, ну, а портянки, слава богу, мотать умею'

' Э — эх. Счаз бы Балтику троечку, пару банок, да рыбки соленой…'

Пока вспомнил, достал из своего монструозного холодильника сверток с копченым балыком и забросил в сумку, в последний раз оглядел свою берлогу, распахнул дверь и вышел во двор.

Моя идея с набором молодых, требовала совета более опытного в таких вопросах, товарища из числа местных.

Открыл калитку, прошел по дорожке, поднялся на крыльцо, — Кто, кто в теремочке живет?

Застучал кулаком в дверь, — Открывай хозяин, незваный гость лучше боярина.

— Ужо не ведаешь, кто лучше, ты или боярин. По мне оба хороши.

Анисим, стоящий на пороге посторонился, пропуская, — Заходь, гость незваный, вино будешь угорское?

— Не откажусь, — Пригнувшись, я вошел в дом.

Однажды попробовал выяснить, почему делают такие низкие двери, и как-то задал этот вопрос Никодиму, — 'Так ты сразу, поклон отбиваешь, а ежели тать какой полезет, зараз по загривку поленом приласкаешь' — Пожал плечами и улыбнулся в бороду.

***

Стандартная малолитражная квартира шестидесятых годов, 'хрущевка', совмещенный санузел, кухня на три с половиной квадрата, двух конфорочная плитка, один табурет, столик по размеру, чуть больше томика Льва Николаевича Толстого, на стене мелкий шкафчик на пять тарелок в углу мойка, минимальных размеров. Комнаты больше похожи на кладовки, если бы не окна, и довольно низкие потолки, люди с большим ростом, задевают головой люстру. Поставить можно узкий диван, журнальный столик в изголовье, напротив узкий комод, проход в полметра. Так и кажется что сидя на кухне можно спокойно дотянутся до книжной полки в соседней клетушке и взять любимую книгу. Если сосед с первого этажа ругается с женой, то весь дом об этом знает, и не дай бог, если у вас с супругой скрипит семейное ложе…

Вопрос! Когда была придумана такая стандартизация в строительстве домов? Не ломайте голову, очень давно, во всяком случае, её следы были обнаружены мной в Москве, а именно в Пушкарском приказе. Думаете, казенная квартира, за которую отрабатывали лимитчики, изобретение советской власти? Как бы ни так.

Дом, предоставленный мне для проживания, стандартная изба, по цене полтора рубля штука. Их привозят на кораблях по реке с ранней весны и до поздней осени, пока не встанет лед. Но и это не помеха, по зимнику будут плестись обозы. Маркированные бревна вываливают на берег, сруб собирают, накрывают временной крышей из корья и он выстаивается год иногда два. Хороший дом должен быть темного цвета, бревно должно звенеть, но не бухать глухим звуком. Щель над притолокой недолжна, быть более одного пальца и над оконцами по половинке. Нижний венец варом мазан, ежели без подклети ставиться.

Пришел покупатель, выбрал что ему по нраву… Доставка, сборка… Обидно. Почему-то вид этих услуг принято считать иностранной привилегией. Все как всегда, у кого есть лишняя копейка, две, договариваются, им привозят и собирают на указанном месте, заказчик фундамент только сам ставит.

Если только четыре булыжника по углам считать за оный. Дом и дворовые постройки в большинстве своем могут быть проданы за долги.

Так что, жил я, вот в такой 'хрущевке'. Мастера, кто побогаче, пристройки возводили, горенки, летники, сени ставили…

'Мы с супругой, (оставшейся там) на даче жили в крохотном домике в три десятка квадратов, и не жаловались на недостаток метража. Уборка в городской квартире задолбала, буду я возводить хрен знает какой особняк, чтоб выезжая за город, весь выходной тратить на всякую ерунду'

Я только загородку поставил для кухоньки, и печники переложили печь, чтоб топить По-белому, не хватало еще угореть за триста лет до своего рождения. Здесь я холостой, Анисим тоже, расспрашивать его о семье, мне почему-то не хотелось, а он и не говорил.

Так что наши холостяцкие жилища были практически одинаковыми, за исключением дворовых построек, да у старого мастера пара человек работала по хозяйству.

Вытер жирные руки о рушник, балык был просто превосходен, но печеная на углях стерлядь, выставленная Анисимом, выше всех похвал, бросил полотенце на край стола. Из кувшина плеснул себе в кружку немного красного вина.

— Вот поэтому и нужны мне молодые, с них должно быть толку больше чем от стариков. — Закончил я изложение своей просьбы.

— Они ещё за мамкину титьку держаться, а ты им доброе дело доверить хочешь… — Анисим покачал головой, — Негоже это.

— А со старыми, можно подумать, каши сваришь. — И проблеял козлиным голосом, пародируя, одного дедка из кузни.

— так не по канону будет, отец мой так делал, а его дед учил, которого прадед мой…

Мне тогда осталось только мило улыбнутся, снять шапку и с поклоном выйти вон, чтоб не слушать родословную говорливого старпера.

— Рукосуй… — Вдруг вставил свое слово Анисим.

— Кто?

— Ты, — ответил и отвернулся.

— !? — Я только и смог, рот открыть от изумления, недоуменно смотря на собеседника.

— И не смотри так, как будто не разумеешь, о чем речь веду. — С раздражением в голосе ответил, на мой взгляд, старый мастер.

— Анисим, я ей богу, не разумею. — И горячась, продолжил оправдываться, — Да у меня язык к концу дня на коровье ботало похож, между коленок болтается. Иной раз пожрать не успеваю…

Он меня слушал и кивал головой на каждое сказанное слово, потом поднял руку останавливая, — Погодь, трещишь как сорока на плетне. Есть вина, а какая, токмо мне решать, велика она, аль мала.