Записки грибника

И это действительно было так. На московском пушечном дворе готовилась оснастка, лекало (кружало) и шаблоны по которым на разных заводах и заводиках отливались пушки и ядра.

Заслуга царя в организации и расширении чугунного производства и освоении нового способа отливки пушек. То, что после нарвского побоища, он ободрал колокольни, так это временная мера, позволившая в короткий срок по старым технологиям максимально быстро восстановить потерянные орудия.

И пока Европа рукоплескала Карлу, Россия вкалывала, как негр на плантации.

А потом была Полтава…

'Как же хотелось хоть одним глазком… хотя бы в щелочку подсмотреть на эти вытянутые в недоумении рожи напыщенной Европы, когда она узнала о разгроме шведов.

Вот тогда они и испугались. Им стало страшно до дрожи в коленках. Русский Медведь проснулся.

Нас всех уверяют в том, что европейские государства старше России и что между нами пропасть в триста лет. У каждого народа свой исторический путь развития, единственный и неповторимый…'

Так стоп, опять куда-то не туда понесло, начал за здравие… Что там было в начале?

А… Ну… Так вот… На чем остановился… На пушках.

Рассказывать о больших орудиях не интересно, они скорее относятся к разряду эксклюзива и не отображают основной технологии производства, обычные полковые пушки, вот они нам и расскажут как и где и как они появились на свет. Именно они являлись символом победы или поражения, это про них в победных реляциях говорилось — 'Захвачено столько-то орудий' — да и не каждый день города берутся.

Рассказывать о древности не буду, своими глазами не видел, а врать не хочется. Анисим показал кованую пушку… Безвестные кузнецы я только могу снять шляпу перед вашим мастерством…

ЭТО ещё и стреляло. Хотя почему бы и нет. Старые оружейники, изготовив такого монстра, забивали в ствол максимальный заряд и, стреляли не менее трех раз, случалось, что орудие разрывало, нерадивый мастер погибал, происходил эдакий естественный отбор.

'Да уж, а что было бы, если вместо манекенов в ладу- калину или газель, посадить её конструкторов и устроить краш-тест, как думаете, наши машины стали бы лучше?'

На двенадцать литцов колокольных, над пушками трудилось аж сорок два человека, пять мастеров и тридцать семь подмастерьев. Парадоксальная ситуация, мужикам уже и лет немало у некоторых почитай внуки есть, а они все в подмастерьях числится, хотя и работают вполне самостоятельно. Для того чтоб стать мастером не достаточно было отучится энное количество лет, этого было мало, надо было писать челобитную, лишь государь мог определить мастером на литейное пушечное дело. А уж там как рассудится…

'Царю, государю и великому князю Михаилу Федоровичу, всея Руси, бьют челом холопи твои пушечнова дела ученики мастера Олексея Якимова — Кирюшка Комонов, Воинко Логинов. Делаем мы, холопи твои, с тем мастером своим с Олексеем твой государев наряд: и верховые пушки, и дробовые, и тюфяки, и меньший наряд полковой. Да мы же, холопи твои, с мастером своим сделали тебе, государь, пищаль 'Аспид' ядром тридцать пять гривенок. А ныне, государь, мастер наш при старости, а мы, холопи твои, делаем пушечное дело двадцать другой год. Милосердный государь, царь… пожалуй нас, холопей своих, вели, государь, на пушечное дело дать, какое ты, государь, произволишь на опыт'.

И было за что идти на риск, связанный с возможной неудачей в испытании, литейные мастера, которые числились 'государевыми мастерами', получали определенный, твердо установленный оклад.

Раз в год мастера получали, кроме того, 'царский подарок' так называемое 'годовое сукно'.

'Генваря в 8 день (1620 г.) по указу государева жалованья пушечному мастеру Ондрею Чохову 4 арш. сукна английского, багрового по рублю аршин, да пушечным литцам: Кондратию Михайлову, да Григорию Наумову, да Олексею Якимову, по 4 арш. без чети сукна настрафилю лазоревого, цена по 2 рубля портище (дано), а пожаловал государь их годовыми сукнами'.

За отдельные работы выполненные по прямому указу царя, мастерам давали 'премии' Например, за отливку большого, в 2000 пудов, колокола 'Реут' Андрей Чохов получил в 1622 г. '4 арш.: сукна лундышу, маковый цвет, цена полтора рубли аршин да 10 аршин камки куфтерю червчатого, цена по рублю аршин, да сорок куниц, цена 12 рублев'.

Но, это так, лирика, проза жизни куда более нервная…

— Сгорит!

— Не сгорит.

— Пришквариться! Будешь потом с мясом отдирать, если сможешь.

— Ни чего с ней не будет.

— Будет.

— А я говорю, что не будет. От этого только прочней станет.

— Чугун приварится к укладу, вжисть не достанешь.

— А с чего им свариваться? Она сразу охладит расплав, он схватится и будет очень твердым. Мы как бы изнутри начнем ствол остужать.

— И это тоже плохо, хрупко будет, при первом же выстреле ствол разорвет.

— Не разорвет.

— Разорвет, не с первого так со второго аль с третьего…

— Анисим, а что мы спорим, давай маленькую пушечку отольем и на ней посмотрим.

— А как будешь воду прокачивать? А вдруг паром в обрат даст, народ побьем. Федор грех на душу возьмем.

Я склонился над чертежом, ткнул в него пальцем, — Вот здесь клапан будет. Он только в одну сторону пропускает, если обратно пойдет, закроется.

'То, что было понятно мне, иногда приходилось на пальцах разъяснять другим. Давным-давно на глаза мне попадался материал об отливках пушек, у которых канал получался сразу, суть его была в том, что сердцевина принудительно охлаждалась водой под давлением. Чертежей не было, да и сама заметка была всего три десятка слов, в ней говорилось, что так делалось, и ствол получался крепче обычного.

Здесь практиковалось другое, на деревянную оправку лепился слой глины, потом наматывалась веревка, опять глина, выравнивание. Всё это с промежуточными сушками, которые длились по нескольку дней.

Выравнивание… Снова сушка, предварительный обжиг, заливка, при всем при этом казенная часть при литье была наверху и все частицы шлака оставались в самой ответственной части, камере сгорания.

Дальше остывание, шлифовка внутреннего канала ствола. Наружная отделка.

И после всех этих бед испытание, его обычно проводили за городом, ставили ствол на временный лафет и вели стрельбу усиленными зарядами, каждый должен был выдержать не менее тридцати выстрелов разными зарядами. Не все выдерживали это изуверство, часть взрывалась сразу, другие только на усиленных, а вот испытание на утроенный проходили единицы. Все прошедшие испытание получали казенную печать, которая ставилась рядом с запальником, она свидетельствовала о принятии пушки на службу. Отсюда и пошло название 'казенная часть'

В один из вечеров, будучи в гостях у Анисима, предложил сделать разъемные формы и лить сразу с готовым каналом. Изготовить из стали (уклада) сердцевину с внутренней системой для охлаждения присобачить насос и начать гнать пушки одного калибра массовым потоком. Вот с тех пор и бодались'

— Сорвет, этот твой хлапан и что тогда?

— А возиться седмицу канал, выравнивая это нормально?

Обсуждение идеи затянулось на три долгих вечера, по прошествии которых Анисим взял на себя всю подготовительно исполнительную работу. Я сразу ему сказал, — 'Не знаю, не ведаю, не могу. Да и своих дел по горло'

Он поворчал для виду. Но деда сильно зацепила идея отливки в многоразовых формах, и если не удастся делать сразу с готовым каналом, то хрен с ним. Поставим сверловочную машину и будем сверлить. Но и при таком способе выход брака не маленький, из тех пушек, что для Петра на Урале делали, до сорока процентов в брак уходило. Вот если лить с охлаждением канала, качество возрастает и время изготовления меньше…

С такими мыслями я шел к кузнецам, третьего дня привезли 'доски' так здесь называют заготовки для стволов. Вот ещё одна головная боль. В среднем три коваля и шесть учеников сваривают в день по четыре ствола, ещё трое, но с девятью помощниками делали шесть, работая по шесть дней в неделю.