Цвет надежды

— Люциус, что ты говоришь? Причем здесь Сириус? — лихорадочно зашептала Нарцисса, хватаясь за воротник его рубашки. Люциус позволил ей это. Он даже чуть подался вперед, прислонившись лбом к ее лбу и кивая на каждое ее слово, будто со всем соглашался. — Ну, причем здесь это? Все это было миллион лет назад. Это было до тебя. Это… Это… Это лишь мимолетное увлечение. Это ничего не значило. Люциус, зачем тебе это?..

— Миллион лет назад, — согласно кивнул Люциус. — Мне это совершенно незачем.

Нарцисса закивала в такт его словам. Люциус улыбнулся и провел большим пальцем по ее губе.

— Конечно, мне не стоит обращать на это внимания. Мне совсем не стоит обращать на это внимание. Тем более, вы ведь не видитесь сейчас, правда?

Его шепот был так нежен.

— Конечно, не видимся.

— Точно. И он совсем не виноват.

— Не виноват, — эхом откликнулась девушка.

— Странно, а он говорил совсем другое. «Она же еще совсем девочка… Делай, что хочешь, только не причиняй ей вред…» Все-таки стоило заставить его ползать на коленях. Он бы стал. Ради тебя стал бы.

Нарцисса шарахнулась, как от удара хлыстом.

— Сволочь! — выкрикнула она и попыталась ударить по этой самодовольной физиономии. Люциус ловко перехватил ее руку и сильно сжал, заставляя девушку зажмуриться от боли и бессилия.

— Надо же. Вы даже одни и те же слова и методы применяете. Я ведь предупреждал, что узнаю. Я всегда все узнаю. Ты думала, что сможешь спокойненько встречаться с этим ублюдком за моей спиной? А в этот понедельник решила попробовать? Ну что ж попробовала. Теперь пеняй на себя. И когда увидишь в следующий раз его издали, подумай о том, что это твоих рук дело. Каждая минутка его боли и каждая капелька его крови — это все ты.

Нарцисса слушала его, не открывая глаз. Из-под плотно сжатых век ручьями текли слезы. Слезы злости, страха за него, обиды, унижения… Она даже не стала сопротивляться, когда Люциус грубо притянул ее к себе.

* * *

Светловолосый юноша лежал на смятой постели, глядя в белый потолок. Его рука перебирала серебристые пряди волос, лежащей рядом девушки. Люциус скользнул взглядом по ее свернувшейся в комочек фигурке. Он ничего не говорил ей, просто молчал. Пьянящее чувство собственного триумфа и собственной власти куда-то делось, оставив вместо себя пустоту и неприятный осадок. Люциус не понимал причины такой перемены. Откуда ему было знать, что какие-то светлые ростки, посеянные в его душе еще девушкой с глазами цвета Надежды, сейчас из последних сил боролись за что-то доброе и светлое внутри него. Год от года эта борьба станет все слабее и незаметнее, но сегодня душу Люциуса наполнил стыд, поэтому он не мог выдавить из себя ни слова.

Молчала и Нарцисса. Она невидящим взглядом смотрела на прикроватную тумбочку. Слез уже не было.

Была щемящая пустота, которая вытеснила даже страх. Она виновата. Она, глупая, хотела его обмануть. А он узнал. Он всегда все узнает. Перед глазами всплыло лицо Северуса Снейпа, искаженное гримасой ненависти к гриффиндорцу.

Нарцисса скользнула рукой по своему обнаженному плечу в поисках одеяла. Она почувствовала внезапный озноб. Рука Люциуса заботливо укрыла ее. Нарцисса закусила губу, почувствовав во рту привкус крови. В ушах отчаянно звенело. Этот звон был похож на тот, который она слышала в первый учебный день на платформе 9 и ¾. Тогда ее душа со звоном разбилась на тысячи осколков. Сейчас за ней последовала Надежда. Острые края несбывшихся желаний больно резали сердце. Уже ничего не будет. Не будет этого сказочного следующего года, который она так ждала, не будет даже простых бесед с ее любимым мальчишкой. Не будет ничего. Будет лишь этот странный человек, чья жестокость смешивается с непонятной нежностью.

* * *

Сириус Блэк с трудом открыл глаза. Его взору тут же предстал белый больничный потолок. Ну, «предстал» — это громко сказано. Потолок был сегодня на редкость несговорчив и никак не желал стоять на месте. Он все время вертелся, крутился и ускользал то в одну, то в другую сторону. Сириус осторожно перевел взгляд ниже. Рядом с его кроватью сидела девушка и читала какую-то книгу. Глядя на ее склоненную голову, Сириус тут же вспомнил пробуждение в лазарете год назад, когда он так же очнулся перед Рождеством после очередной ночной вылазки. Тогда у его кровати тоже сидела девушка и тоже листала какой-то учебник. Только совсем другая девушка. Сириус зажмурился. Нестерпимо захотелось вернуться на год назад. Туда, где все было просто и легко. Он снова открыл глаза и, пошевелившись, попытался подать голос. Попытка оказалась неудачной. Причем во всех отношениях. Голос отказался выполнять свои прямые обязанности, а неосторожное движение тут же отозвалось болью в каждой клеточке измученного тела. Сириус едва не застонал. Он чувствовал себя так, словно по нему проехался «Хогвартс-экспресс».

— Сириус! — тут же отреагировала на его пробуждение Лили Эванс. Она соскользнула со стула и опустилась на колени у изголовья его кровати. Ее прохладные пальцы осторожно коснулись его щеки.

— Как ты?

— Воды дай, — прохрипел Сириус.

Лили тут же схватила с тумбочки стакан с водой и помогла ему приподнять голову. Сириус сделал несколько глотков и в изнеможении откинулся на подушки. Несколько секунд он пытался отдышаться даже после такого мизерного усилия.

Наконец он открыл глаза и тут же встретился с встревоженным взглядом зеленых глаз.

— Привет, — попытался улыбнуться он.

— Привет, — прошептала девушка. — Ты как?

— В норме, — соврал Сириус. — Что говорит мадам Помфри?

— О! — Лили закатила глаза. — Она в ужасе. У тебя сломано четыре ребра, сотрясение мозга, перелом ключицы…

— Стой. Основной смысл я уловил. Когда она меня выпустит?

— Сириус, ты с ума сошел? Какое выпустит! Ты почти сутки провалялся без сознания.

— Сутки?! То есть уже воскресенье?

Лили многозначительно кивнула.

— Блин, — Сириус устало зажмурился, потом еле слышно проговорил. — Что нового в наших джунглях?

— Да ничего особенного. Мы за тебя очень волновались. Мы сидели с тобой по очереди. Все ждали, когда же ты очнешься. Ой! — Лили вскочила на ноги. — Мадам Помфри просила сразу ее позвать, когда ты придешь в себя.

— Подожди, пять минут ничего не решат. Как ребята? Кто вам рассказал?

— Нам сообщил Рем.

— Что он сказал?

— Угадай с трех раз. Все лестницы Хогвартса просто ополчились против несчастного Сириуса Блэка.

Юноша чуть улыбнулся и тут же сморщился от боли в разбитой губе.

— Джим как?

— О! — в голосе Лили появилось небывалое вдохновение. — Он очень правдоподобно изображает из себя домового эльфа вот уже второй день.

Сириус удивленно посмотрел на нее.

— Стучится головой о стену со словами «это все я виноват. Я не должен был оставлять его одного».

Сириус невольно улыбнулся.

— Ерунда. Я сам просил меня не ждать.

— Да. Я попыталась ему объяснить, что это не его вина.

— И?

— Он через какое-то время с этим согласился и резко сменил тактику. Вчера к десяти вечера виноватой во всем оказалась я, потому что он так торопился ко мне, что бросил лучшего друга и, если бы я не настаивала на том, что мы должны больше времени проводить вместе, ничего бы не случилось.

— Старина Джеймс Поттер. Он никогда не изменится.

— Ой, не каркай. Я с ума так скоро сойду.

Наступила тишина, которую через несколько минут нарушила Лили:

— Я договорилась с Макгонагалл о переносе твоего зачета. Мадам Помфри сказала, что тебе пока нужен полный покой и никаких волнений и нагрузок.

— Спасибо.

— Сириус, — девушка вновь опустилась на колени у кровати и посмотрела ему в глаза, — что на самом деле произошло?

Юноша несколько секунд внимательно смотрел на нее, а потом ответил:

— Я упал с лестницы.

Лили подняла лицо к потолку. Несколько секунд просидела так, а когда вновь посмотрела на него, в ее взгляде горела ярость.