Наш величайший дар (СИ)

- Регистрация мутантов необходима, и одно ваше присутствие здесь доказывает это, - выпалил еще один политик, и нервно ударил кулаком по столу. Леншерр тут же перевел на него взгляд, холодный, безжалостный… Хищный. Чарльз видел своего друга таким и знал, что его ни что не остановит, когда его разум опьянен верой в свои действия и их правоту.

- Не стоит его злить, - посоветовал Чарльз политикам, глядя на монитор. Нужно что-то делать. Вызвать Хэнка, ворваться в студию… Но Чарльз думал об этом слишком отстраненно и лениво, хоть сердце неприятно щемило от одного вида Эрика.

Пусть делает, что хочет. Пока Ксавьер слишком слаб, чтобы ему противостоять. И слишком надеется, что это вовсе будет не обязательно.

- Регистрация таких как вы необходима для нашей безопасности.

- Регистрация? – по экрану проскользнули легкие помехи, и Эрик медленно поднялся с места под пристальными взглядами всех собравшихся в студии.

- Я помню то время, когда людей клеймили, отсеивали, как мусор, сжигали заживо. Я знаю, к чему ведет ваша политика разделения, - его голос был наполнен сдержанным ледяным гневом, и Чарльз тихо выдохнул, понимая, почему Эрик выбрал именно эту программу, почему именно эта тема для него так болезненна.

Он помнил воспоминания Эрика о лагерях, помнил его кошмары о том времени и клеймо на его руке, говорившее, что отныне он не человек.

- Ох, друг мой, - печально выдохнул Чарльз, глядя на экран и уже не особо вслушиваясь, бережно протянул руку и коснулся пальцами изображения Эрика, уже замечая, как дрожит металлический фоновый экран студии.

Он смотрит программу до самого конца, понимает, что ее увидят повсюду, и, даже если люди все еще останутся при своем мнении, то, наверняка, мутанты, вновь увидев Эрика, захотят к нему присоединиться.

С ним хотелось быть по одну сторону…

- Мой дом может стать школой. Ты сам только подумай, мы сможем искать их, помогать им жить в этом мире без страха и контролировать способности, - Чарльз почти перегнулся через столик, на котором все еще стояла шахматная доска, с расставленными на ней фигурками.

- Делать для них то, что ты сделал для меня? – Эрик тихо ухмыляется и на мгновение его взгляд становится слишком задумчивым, и Чарльзу не нужно читать его мысли, чтобы точно знать, о чем он сейчас думает.

- Они не должны быть одни, потерянные, заблудшие и напуганные. Мы вместе сможем их вести, направлять готовить к жизни среди людей, - воодушевленно продолжил Ксавьер.

- Среди людей? – Эрик непонимающе нахмурился. – Ты хочешь, чтобы они прятались среди этих низших созданий?

- Боже, не говори ерунды, - Чарльз даже махнул на него рукой, еще не чувствуя появившегося напряжения.- Но наши способности пугают их, нужно время, чтобы человечество смогло нас принять, чтобы мы сосуществовали вместе.

- Оно знает о нас, - голос Эрика тверд как сталь, – и все, что люди хотят - это использовать нас, изучать, чтобы знать, как нас уничтожить.

- Это не так! Мы же сейчас работаем с ЦРУ, они люди и не пытаются нас уничтожить.

- Потому что кое-кто покопался в их мозгах, - мягко напомнил Эрик и провел пальцами у своего виска.

- Чт… Нет же! Я просто… сэкономил нам время.

- Я не осуждаю, - теперь и Эрик нагнулся вперед и посмотрел в глаза Чарльзу. - Ты поступил правильно. Это твой дар, и ты должен его применять во благо всем нам.

- Я не собираюсь постоянно прочищать мозги федералам, - хмыкнул Ксавьер.

- И не нужно. Но жить в тени людей и в страхе перед ними я не хочу.

И не стал. Сейчас он тот, о ком знает каждый человек, кем, наверняка, уже пугают человеческих детей перед сном. Мутант, о котором знает весь мир, за которым охотится весь мир. А он выступает по телевидению.

Экран давно погас и программа закончилась, а Чарльз так и оставался один в своей комнате, хотя чувствовал себя странным образом лучше.

Нужно было одеться, каким-то образом ухитриться и переодеть пижамные штаны на брюки, заняться звонками для последних приготовлений к открытию школы.

***

«Школа профессора Ксавьера для одаренных детей».

Новая вывеска висела на железной решетке, подсвечивалась фонарем и была ярко видна в бархатной темноте ночи.

- Это твой дом? – Эрик с восхищенной ухмылкой окинул поместье. Настоящий каменный замок со стенами, увитыми плющом, огромным садом и фонтаном. Новобранцы так вовсе потеряли дар речи, разглядывая их новый приют.

- Нет, - ответил Чарльз и приобнял Рейвен, стоящую рядом, но сам не сводил взгляда с Эрика, будто только какая-то прихоть морали сдерживала его от того, чтобы свободной рукой обнять своего друга. Леншерр непонимающе посмотрел на юного профессора, который в своем светлом, дорогом костюме, со своей аристократичной кожей и алеющими губами смотрелся на удивление гармонично на пороге собственного замка.

- Теперь это наш дом, - мягко пояснил Чарльз, улыбаясь Эрику, прежде чем пригласить осмотреть окрестности и само поместье.

Эрик тихо усмехнулся непрошенному воспоминанию. И, даже если ему и не позволено теперь называть это место своим домом, он все еще помнит его. Помнит слишком хорошо…

Стальные ворота с тихим скрипом открылись, повинуясь легкому движению руки, и Эрик неспешно вошел на территорию поместья, направился к входной двери, бросив взгляд на свет в окнах второго этажа. И еще до того, как Эрик открыл входную дверь, он знал, что Чарльз почувствовал его присутствие.

_________________________________

*Johnny Cash – Hurt

========== Глава 2: Call Me ==========

Wrap me in a bolt of lightning

(Окутай меня молниями,)

Send me on my way still smiling

(Укажи мне путь с улыбкой.)

Maybe that’s the way I should go

(Может быть, мне идти этой дорогой)

Straight into the mouth of the unknown

(Прямиком в пасть неизвестности*)

За окном уже давно стемнело, а Чарльз уже почти час готовился ко сну. Он еще мог быть спокойным и даже бодрым днем в городе, медленно осваиваясь с креслом. В обычной обстановке нужно было лишь отсеивать жалостливые мысли, которые люди испытывали, глядя на него. «Бедный, такой молодой - и инвалид», «Ему наверное трудно», «То, что ты колясочник, еще не значит, что выбьешь скидку, льготник чертов», «Ох, если бы он ходил, то можно было бы… он же наверняка богат», - столько мыслей, они, как рой назойливых пчел, жужжали в его сознании и мешали, но и с ними Чарльз мог постепенно справиться. И это было куда проще, чем вечером доехать до своей спальни и понимать, что сейчас его ждет очередной бой с бытовыми нуждами.

И вот только когда его сражение закончилось сомнительной победой, Чарльз почувствовал в доме постороннего. Когда-то давно он ощущал его в этих стенах постоянно, хотел он того или нет. Особенно ночью, когда восприимчивое сознание Чарльза словно специально настраивалось на Эрика. А может, дело было в необъятной боли, которую хранило в себе искалеченное сознание Леншерра. Сейчас оно уже не похоже на то животное, в агонии мечущееся в клетке из самоконтроля и интеллекта. Теперь оно сродни его излюбленному металлу – несгибаемое, холодное. И под этим сплавом Чарльз может чувствовать лишь отголоски прежних чувств, мутировавших во что-то новое за одиннадцать лет.

Чарльз мог бы легко прижать пальцы к виску и взять Эрика под свой контроль, как только он переступил порог его дома. Но он не делает этого. Ему странным образом почти все равно, по какой причине его старый друг решил прийти. Сегодня был слишком долгий день. И Чарльз не мог найти в себе силы еще и на ненависть.