Полет к солнцу (СИ)

В них в самом деле было немало смешного. Арнольд Розье, преподававший зельеварение, к примеру, объяснял увлекательно и просто, но слишком любил отвлекать учеников разговорами во время практики: пару раз из-за этого вышел взрыв. Профессора Бинса, привидение, Альбусу было жаль — надо же, как заработался человек, — что не мешало беззастенчиво спать на истории магии. Профессор травологии, Эбигейл Боунс, крупная и крепкая женщина средних лет, тайком от учеников и коллег курила трубку. Преподаватель астрономии вообще был верхом чудачеств… Впрочем, о нем лучше рассказать позднее.

Был и еще один человек, о котором студенты шутили с особой злостью и которого ненавидели сильнее, чем профессора Колдфиша и даже чем директора — а директор Блэк даже среди слизеринцев не пользовался особенной любовью. Завхоза Эндрю Спэрроу не мечтали убить, кажется, только первокурсники, и то лишь в первый учебный день.

Первый раз увидев его, Альбус не понял сначала, что в нем особенно ужасного. Жилистый, с графитного цвета волосами, стриженными ежиком, с моржовыми усами, завхоз важно шествовал по коридору, держа на поводке огромную собаку. В холке его пес превосходил иных второкурсников, а каждая из его лап была толще мужской руки. Сам же Спэрроу отличался лишь лоснящимся блеском сальных волос и редким самодовольством в крошечных свинцовых глазках — да еще руками, мозолистыми и какой-то неприятной формы. Он прошелся среди учеников не спеша, быстро, но внимательно осмотрел каждого из них, и, крикнув: «Я вас насквозь вижу! А у Джима отличный нюх!», скрылся за углом. Целую минуту после его исчезновения все молчали.

По-настоящему познакомился с ним Альбус вечером того же дня. Староста Оскар Фенвик похоже, был особенно не в духе и принялся придираться, едва мальчик уселся за стол:

— Опять ты поспорил с профессором Колдфишем! И профессор Боунс недовольна поведением в ее теплицах. Ты лишил Гриффиндор пятнадцати баллов!

— И принес двадцать, — Альбус набил рот тостами и ответил невнятно.

— Не сметь разговаривать с набитым ртом! Можно подумать, ты воспитывался в хлеву! Ты позоришь нас не только на уроках, но и за столом. Набираешь еды, словно голодный, так еще и… Ну-ка выпрямись!

Оскар с силой ударил Альбуса по лопаткам.

Тот, мгновенно вскипев, дал сдачи — да так удачно, что угодил прямо в нос. Фенвик со стоном закрыл лицо руками, потом взревел и бросился бы на мальчика с кулаками, если бы Малкольм Уизли не схватил его сзади.

— Не трогай его! Стыдно драться с первогодкой. Ему и так сейчас достанется, видишь, Сполдинг уже идет сюда.

Декан приближался к ним быстро, как только мог. Альбус с вызовом смотрел на его прямую фигуру; он не позволил себе сопротивляться, когда Анджела разжала его пальцы и вытащила палочку, хотя и не понимал пока, зачем она это сделала.

— За мной, — коротко приказал декан.

— Простите, может, он ответит лично перед вами? — осторожно спросил Малкольм.

— Он ответит, как полагается. Мистер Дамблдор, я жду.

Дональд с приятелями сиял. Остальные гриффиндорцы потупились, глядя в тарелки. Альбус спокойно вышел вслед за учителем.

Они долго шли молча, спускались все ниже, пока наконец не остановились у дубовой черной двери где-то в подвале. Декан обернулся, и Альбус не нашел ничего лучшего, чем улыбнуться.

— Так-так! — пораженно пробормотал Сполдинг. — Отменное злонравие, вижу. Вы исчерпали мое терпение, сэр. Я понимаю, что у вас от природы дурные наклонности, однако не думайте, что их будут поощрять. Их вырвут с корнем! Ступайте сюда.

Он распахнул перед мальчиком дверь и втолкнул Альбуса внутрь. В тесной комнатенке Эндрю Спэрроу трудился над картофелем с говядиной, запивая ужин элем и заедая краюхой хлеба; великан Джим лежал смирно, с вожделением глядя на торчащую из мяса кость.

— Оставь пока ужин, Эндрю, сейчас разомнешься, — бросил Сполдинг вместо приветствия.

— Что, умника привел? — завхоз вытер блестящие от жира усы.

— А как же! Испорченный, безнравственный мальчишка. В одну неделю все нервы мне измотал.

— Так ты бы давно сводил его ко мне. Через пару раз станет тени своей бояться. Я и не таких до заикания доводил.

Джим между тем положил Альбусу лапы на плечи и щедро облизал лицо. Мальчик потрепал собаку по уху.

— Джим, фу! — приказал завхоз, и собака отошла. — Я только что спас тебе жизнь. Этой весной Джим загрыз одного наглеца насмерть. Но потом я его пущу подлизать твою кровь, можешь не сомневаться. Сколько ему, Эрни?

— Для начала, думаю, двадцати хватит, — зевнул декан. — Ну, я пойду ужинать. Рассчитываю на тебя.

— Иди. А ты ступай за мной! — завхоз за руку протащил Альбуса в соседнюю комнату. Там стояла скамья, ведро с прутьями, и еще что-то болталось в углу — Альбус не успел разглядеть, что именно. Завхоз велел ему раздеться и лечь. Пришлось подчиниться. Затем мальчик ощутил, как невидимые веревки притиснули к доске его руки и ноги. Хорошо, что рубашку разрешили не снимать совсем, и он успел набить рот тканью: радовать Спэрроу криками он не собирался. Завхоз возился у ведра, бормоча:

— Ай, жаль, директор не прикажет отделывать таких хлыщей публично! Тогда-то вы бы сто раз подумали, прежде чем устраивать пакости и дерзить учителям. Неохота потом при всех штаны снимать, а? Но ты и сейчас получишь у меня отменный урок. Я из тебя выбью гордыню и баловство. Получи!

Мастером можно быть в разном деле. Мастерство Эндрю Спэрроу, видимо, заключалось в том, чтобы с четвертого удара рассечь кожу. Альбус удержался от криков и стонов, но когда завхоз его отвязал, первым делом незаметно утер заливавшие лицо слезы.

— Одевайся, да я тебе еще кое-что покажу, — завхоз зажег свечу и посветил в угол. Альбус обернулся: с потолка свисали длинные цепи с разомкнутыми кольцами на концах.

— Вас, первокурсников, почему-то щадят, хотя, по мне, чем больше боли вы испытаете с самого начала, тем для вас полезнее. За серьезные провинности после розг я заковываю учеников в эти цепи и подвешиваю за лодыжки, — в глазках завхоза появился плотоядный блеск. «Вот стану министром магии и первым делом засажу тебя в Азкабан, — Альбус вздрогнул от ненависти. — И запрещу бить детей совсем».

— А потом увожу в карцер, и там, закованные в кандалы, бесстыдники вроде тебя сидят по несколько дней…

Мальчик пожалел, что отдал палочку и не может уложить Спэрроу на месте.

На лестнице у подвала его ждали, сидя на ступеньках, Элфиас и Лэмми. При его появлении оба вскочили, Элфиас бросился к Альбусу и очень аккуратно обнял.

— Ты… как? Ты ничего?

— Пойдемте на улицу… На воздух куда-нибудь, — Альбуса мутило, то бросало в жар, то пробирала дрожь. Лэмюэль кивнул, но Дож замахал руками:

— Ты что! На тебе лица нет. Тебе надо лечь, мы тебя проводим до гостиной.

У портрета, охранявшего вход в гостиную, его сдали с рук на руки Анджеле, очевидно, давно тут торчавшей. Она вернула Альбусу палочку, но пройти не дала: вцепилась в плечи и принялась отчитывать:

— Тебе досталось за дело. Ты просто неблагодарный! Скажи-ка, кто еще с тобой будет возиться, прививая манеры? Оскар старался ради тебя же, и как ты ему отплатил?

— Ты со мной обращаешься нормально — так и я не дерусь, — насупился Альбус; он чувствовал себя совершено обессиленным.

— Тебе не понравилось, что Оскар тебя стукнул? Мог бы и потерпеть, не такой уж ты нежный! Детей аристократов воспитывают точно так же, их родители платят гувернерам за то же самое.

— Пусть платят, — Альбус назвал пароль и вошел в гостиную.

На него почти не обратили внимания, только Дональд издевательски засвистел и крикнул:

— Эй, Дамби, садись-ка к нам! Мы приготовили место, правда, не очень мягкое… — он хлопнул по деревянному сиденью пустого стула. Ричард и Оливер захохотали.

— Уймись, Поттер! — крикнула Джейн, гулявшая по гостиной под руку с Нэнси Стюарт.

Розалин Уизли вместе с Мейбл и Лидией пила за столиком у лестницы чай. Когда Альбус проходил мимо них, одноклассницы остановили его, погладив по рукам, а Розалин сунула в ладонь какой-то пузырек и прошептала на ухо: