Будни «Чёрной орхидеи» (СИ)

Герда поёжилась, словно от сильного порыва ветра. Криво усмехнулась.

– Николас. Верно? – предположил во второй раз Алекс, надеясь, что теперь не попадёт пальцем в небо.

Вспомнил первую встречу с Гердой, её тон, наполненный сожалением, когда были произнесены слова о Николасе как о хорошем друге.

Вообще-то, задавая вопрос о Кэрмите, он изначально не верил в реальность такого расклада, но не утерпел и решил удостовериться. Ожидания оправдались.

– Почему бы не Даниэль?

– Посчитаем, что моя интуиция отвергла его кандидатуру, сразу же сделав ставку на Треверси.

– Тогда тебя можно поздравить. Седьмое чувство развито просто отлично.

– Он?

– Да. Конечно.

– И ты не станешь отрицать?

– Скажем так, я могла бы это сделать, если бы видела смысл. Но я перестала его видеть. Кроме того, иногда мне кажется: лучше однажды проболтаться в компании сплетников, убедиться в том, что они всё донесли до адресата, а потом со спокойным лицом выслушать его отповедь и смириться с заявлением в духе «Мы просто друзья». Однако я не стану этого делать, и Николас останется в счастливом неведении относительно моей влюблённости. Почему, собственно, рассказываю об этом тебе? Будем считать, что обменялись тайнами. Я храню в секрете причину твоего появления в Лондоне, а ты – мои чувства к Николасу.

– Разумно.

– Ещё бы. Впрочем, я могу свою тайну хранить ещё долгое время. Её огласка не приведёт к большому скандалу. Когда ничего не имел, то и терять, собственно, нечего. У тебя – есть.

– Знаю, тем не менее…

– Всё равно предпочитаешь молчать?

– Я не уверен, что Кэрмит воспримет признание так, как мне бы того хотелось.

– Он не погладит тебя по голове и не обрадуется. Это и в перспективе абсурдно смотрится, не то, что в реальности. Не маленький, понимаешь, что твои мотивы не вызовут у него восторга. Но Кэри не склонен к истерии, он не будет выцарапывать тебе глаза, визжать, как чокнутая сучка, и требовать кровавой мести. Хотя, врезать пару раз может, не без этого. Готовь лёд для носа или заранее записывайся на приём к стоматологу. Возможно…

– Ты стараешься меня подбодрить или запугать?

– Делаю краткий обзор наиболее вероятных вариантов развития событий. В любом случае, поговорить вам придётся. На свете есть теперь только один человек, которому известна правда об этих таинственных взаимоотношениях. И этот человек – Кэрмит. Вряд ли он станет скрывать от тебя подробности знакомства и общения. На пустом месте людей в изнасиловании не обвиняют. Чтобы так сделать, нужны веские причины. Может, они были такими только для Анны. А, может, для обоих. Хотя, я всё равно не представляю, насколько человек должен меня довести, чтобы я приписала ему такое.

– Ты всё же не отрицаешь мысли об их романе?

– Сомневаюсь, но… Всегда есть какие-то «но», Алекс. Иначе жизнь была бы простой, пресной и скучной. Могу ошибаться. Вдруг она была бы простой, а вместе с тем чудесной и счастливой? Кто знает? Я много лет знакома с Кэрмитом, но кто скажет, что я знаю его настоящего? Может, всё это время мне доводилось видеть только часть его истинной сущности, а большая часть черт его характера так и останется навечно скрытой от посторонних глаз.

– Мне о нём известно ещё меньше, чем тебе.

– Или больше, – с улыбкой заметила Герда.

– Думаешь?

– Ни в чём нельзя быть уверенным на сотню процентов. Я не сую нос в чужие дела, потому не могу похвастать обширными знаниями, когда речь заходит о ваших разговорах. Расспрашивать Кэрмита не доводилось, а сам он не откровенничал. Допускаю мысль, что такое могло быть. А как там всё складывалось, на самом деле…

Она пожала плечами и притормозила. Алекс тоже остановился.

– Есть предложения?

– Не тяни время. Не откладывай на потом. Поговори с ним.

– Прямо сейчас?

– Почему нет?

– Уже поздно.

– Кому это мешало? Сомневаюсь, что Камилла или Грег, увидев Кэрмита, спускающимся по лестнице, моментально бросятся блокировать все входы и выходы, только бы деточка не покинула дом. К тому же, ночь – время романтичное. Получится спонтанное свидание.

– Да, – немного растерянно отозвался Алекс, вспоминая день ухода на каникулы.

Тот самый, когда Кэрмит говорил о прогулке по ночному Лондону. По неизвестным Алексу причинам этого так и не случилось. Каникулы подходили к завершению, а Кэрмит о своей идее больше не напоминал, предпочитая отмалчиваться. Либо отделываться короткими сообщениями, ссылаясь на большую занятость.

– Вот. Совместишь приятное с полезным.

– Кстати говоря. О спонтанных свиданиях. Почему ты не пригласила на концерт Ника? Вы могли бы сходить вместе, а по завершении мероприятия поговорить по душам. Тоже совместили бы.

– Он уже совмещает, – усмехнулась Герда. – У Николаса насыщенная личная жизнь, не то, что у некоторых. Я о себе, если что. Его нынешняя пассия тоже увлекается журналистикой. Не знаю, видел ли ты её, но… Она на год моложе нас, носит очки для красоты и придания своему облику солидности. Кудрявая и отчаянно меня раздражающая. Лайза, кажется. Тихоня, отличница, умница и красавица.

Герда раздражённо цокнула языком и принялась соскабливать лак с ногтя. Обсуждение пассий Ника удовольствия её не приносило. Естественно. Ничего удивительного.

– И давно они вместе?

– Недели три. Может, месяц. Может, больше. Точно не скажу. Алекс…

– Да?

– Давай закроем эту тему? Девушки Треверси – не самое приятное из всего, что нам доводилось обсуждать. Нет, не подумай ничего такого. Я искренне рада за Николаса. Придерживаюсь мнения: главное, чтобы ему было хорошо с данной особой. Однако разговоры об этом выше моих сил. Понимаешь?

– Разумеется.

– Я знаю, это был риторический вопрос. Ну ладно, хватит меланхолии. Подбросишь меня до дома или позвонить Каю?

– Было бы весьма невежливо с моей стороны оставить тебя здесь. И некрасиво, учитывая тот факт, что на концерт я ходил по твоему билету.

– Спасибо, – Герда сняла куртку, возвращая её владельцу. – И за то, что подвезёшь. И за то, что согласился составить компанию.

– Не за что. Пожалуй, мне тоже стоило выбраться из дома, а не сидеть в четырёх стенах.

– Рада слышать. И, да, Алекс…

– Позвони Кэрмиту, – закончили они фразу в два голоса.

После чего не удержались и засмеялись.

– Позвоню обязательно, – заверил Алекс.

– В противном случае, это сделаю я, – пообещала Герда, посмотрев строго.

Не позволяя усомниться в правдивости сказанного.

Судя по уверенности, сквозившей в голосе, старшая из двойняшек Эткинс вполне могла это сделать. Алекс признавал, что такой расклад ему импонирует даже больше, чем собственное проявление инициативы, но просить о помощи, признаваясь в собственной несостоятельности, когда дело доходило до решительных действий, было не с руки. Слишком стыдно.

Странное дело.

Герда обладала всеми возможностями для разрешения проблем в отношениях других людей, но запуталась в своих собственных любовных переживаниях.

У Алекса наблюдалась схожая ситуация. Он мог с лёгкостью поведать Нику о чувствах Герды, сводя их на одной территории и помогая избавиться от недосказанности. Зато при мысли об откровенном разговоре с Кэрмитом, всё внутри затягивало льдом, а уверенность испарялась в неизвестном направлении, не спеша с возвращением.

*

Чтобы поговорить обстоятельно, не превращая разговор в театральное представление с трагическими речами, наполненными излишней эмоциональностью, от которой легче никому не станет, а количество проблем лишь вырастет, требовалось переждать определённое количество времени. Не рубить с плеча, что называется. Прислушавшись к советам и народной мудрости, вспомнить, что перед одним щелчком ножницами нужно провести семикратное измерение. Можно добавить дополнительные разы, но не сокращать их количество. В противном случае, перспективы совершения ошибок более чем реальны, а методы их исправления находятся под вопросом. Наломать дров не в пример легче, чем превратить сложившуюся ситуацию из категории «плачевная» в «стабильную».