Игры престолов. Хроники Империи (СИ)

- В тебе изумительным образом сочетается технарь и маг, – качнул головой Тимо, признавая гений вампира и тот польщённо улыбнулся, с гордостью созерцая свои войска. – Гэлли будут неприятно удивлены той силой, что выставил против них Эргон.

- Думаю, им не останется много времени на удивление.

В этот миг небо над полем словно всколыхнулось от беззвучной, но пронизывающей до костей ударной волны и рядом с Аглором, разогнав последние испуганные облака, материализовался Дворец Альфреда.

- Твою же мать, – прошептал Айрон, задрав голову так, что едва не потерял шлем. – Мы пока в меньшинстве, и если в ближайшее время положение не изменится…

- Не волнуйся, они прибудут вовремя, – Тимо не отрываясь, смотрел на свою бывшую обитель, грохотом выстрелов приветствующую приближающийся Аглор, словно пытался разглядеть своего несчастного, сумасшедшего сына.

- Я не… – Последние слова Айрона утонули в грохоте, которым наполнился разрываемый тысячью порталов воздух. Из светящихся пробоев в реальность стали выходить и выстраиваться в безукоризненные боевые порядки чёрные рыцари с гербом серпа и розы на груди, их предводитель – невысокий и стройный мужчина с пиратской повязкой, закрывающей один глаз, отсалютовал армии вампиров своим огромным мечом, который до того легкомысленно нёс на плече. Тимо в ответ взмахнул рукой и Айрон едва не ослеп от яростного сияния Атрибута своего врага – Жезла Ветров, а всё прибывающие союзники теперь несли на своих щитах изображение Алмазного Меча, и доспехи их были выдержаны в коричневых и зелёных цветах Дома Грейд. Сам Браних в простых кожаных латах, вовсе не имел никакого оружия, только руки его были защищены стальными перчатками. Чуть на шаг отставая от отца, необыкновенно гордый возложенной на него миссией, выступал Девлин, и штандарт родного Дома сверкал в солнечных лучах золотом и серебром.

Последними появились люди, облачённые в серо-синие цвета, их оружием были энергетические копья и сияющие лазерные мечи. Дом Вэйлд редко вступал в битвы, но уж если это происходило, от них нельзя было ждать пощады. Эвазар, словно облитый искрящимся белым серебром доспехов, сидел в седле и белоснежный конь, закусив удила, нетерпеливо перебирал копытами, готовый врезаться в гущу схватки. Рядом, держась за стремя, застыла тоненькая девичья фигурка, облачённая во всё чёрное. Будто неотступная тень своего Владыки. Тагира не позволит смерти коснуться Повелителя, встанет у неё на пути непреодолимой преградой.

- Теперь достаточно? – Тихо спросил Тимо у своего партнёра и Айрон кивнул:

- Пожалуй, у нас может получиться, но тебе не кажется, что кое-кто мог бы быть и порасторопнее?

- Будь снисходителен, я уверен, Араши не подведёт.

И словно подтверждая слова отца, из огромного огненного портала выметнулась золотая колесница, запряжённая чудного вида ящерами. Возница – совсем ещё юный мальчик, гиканьем подбадривал скакунов, а за его плечом стоял в пылающих алым с золотом доспехах, сам Змееглазый, и на тонких губах его играла торжествующая улыбка, а янтарные глаза смотрели на мир так ясно, как никогда. За своим предводителем последовала армия хсаши – непобедимая армада, громыхающая колёсами колесниц и подкованными сапогами пехоты. Они несли багряные знамёна своей веры и гимн, что они пели, заставил расколоться небеса.

Битва Пяти Армий началась.

====== Глава 22. Плата по счетам. Часть 1 ======

Альфред, наблюдающий на экранах многочисленных мониторов ожидающие армии противников, разразился отборной бранью, сделавшей бы честь самому последнему грузчику. Стоявший за спиной «повелителя» Фабио брезгливо поморщился, но всё же спросил:

- Прикажете начать высадку десанта, Владыка?

- Ты только посмотри на это, – зачарованно протянул сумасшедший, и в голосе его послышались совсем не отвечающие ситуации восторг и благоговение. – Отец… во всём своём великолепии.

Встрепенувшись, Фабио поднял взгляд от электронной деки, на которую поступали сведения о готовности войск, и уставился на главный экран, успев увидеть, как крошечная с такой невероятной высоты фигурка в сверкающих белых доспехах бежит по пустому полю, всё набирая скорость, и уже становится ясно – вперёд несётся отнюдь не человек. Гигантскими прыжками, подбрасывающими обманчиво хрупкое тело на метры в воздух, Тимо Лайтонен целеустремлённо продвигался к самому центру грядущей арены сражения и пока все гадали о смысле его дерзкого поступка, Альфред, порывисто выдохнув, приказал:

- Пусть начинают бомбардировку поверхности. Немедленно! – Последнее слово фальшивый Владыка почти прокричал, уже зная, что опоздал. Фабио только подносил руку с коммуникатором на запястье к губам, только начал формулировать задачу для орбитальных служб артиллерии, а Тимо уже совершил свой последний безумный прыжок, подкинувший его на сотню метров. Широко раскинув руки, Император, поддерживаемый невидимыми слугами – воздушными течениями, в одно мгновение освободил так тщательно скованную в глубине его естества могучую силу. Фигура его засветилась нестерпимо ярким синим светом, объявшим за считанные секунды многочисленные войска и всю огромную пустошь, выбранную для бранной сечи. Возможно, с земли этого и не было видно, но с высоты птичьего полёта, на которой парил Дворец, был отчётливо различим полупрозрачный купол, делавший невозможным любую бомбардировку.

- Отставить, – разочарованно произнёс Альфред, набрасывая на плечи длинный тёмный плащ. – Ничего не поделать, придётся встретиться с ним лично и лучше бы к тому времени он придумал оправдания для всех своих прегрешений.

Фабио остался один на наблюдательном пункте, продолжая в бессильной ярости созерцать то, как разворачиваются знамёна над ровными шеренгами солдат-Гэлли, всё новыми батальонами, высаживающимися из парящих транспортов, как свои места в строю занимают лёгкие и подвижные энергетические колесницы, оснащённые лазерными турелями. То же самое происходило с личной гвардией Альфреда, с послушностью зомбированных марионеток выстраивающейся перед рядами противников. Отсюда, с высоты, всё это напоминало причудливую шахматную доску, трёхмерную, до ужаса реальную игру, в которой пешками были простые солдаты, а офицерами – сильнейшие одарённые в поколении.

Братья собирались на бой, дабы стяжать о себе великую славу, и их имена войдут в легенды, а память об их подвигах переживёт их собственное бессмертие, тогда как Фабио навсегда останется в истории, как трусливый, подлый предатель-перебежчик, подхалим жестокого узурпатора. Мысли об этом отравляли его, подобно яду, заставляли скрипеть зубами и сжимать кулаки так сильно, что ногти впивались в ладонь, оставляя после себя кровавые лунки. И всё же… он знал, как можно исправить положение. От него требовались всего лишь выдержка и поистине чудовищное терпение, которому научил его Альфред. Пожалуй, жалкий, сломленный собственным безумием брат даже не представлял, как много дал тому, кого считал всего лишь послушным исполнителем.

Сила Фабио возросла стократно с того момента, как он принял под свою руку несколько тысяч душ наблюдателей. И дело было даже не во врождённых способностях эмпата понимать чувства всех живых существ. Просто в какой-то момент он получил бесценный опыт, основанный на ответственности за тех, кто слепо, безрассудно доверял ему. Часто спускаясь в координационный центр, прохаживаясь между стеклянными саркофагами, в которых мирно спали и видели свои удивительные сны наблюдатели, Фабио проникался тем чувством, что так настойчиво пытался донести до него отец в своё время. Удивительно, как любовь может менять человека, превращая безвольного, склонного к саморазрушению бездельника в существо с железной волей. И Фабио любил своих «детей», он выучил их имена, уважал их труд и они отвечали сокрушительной благодарностью. Ведь на самом деле… это так просто! Вся таинственная сила и магия Тимо Лайтонена заключалась именно в этом – возможности дарить свою любовь бескорыстно, не требуя ничего взамен, и он не делал различий между теми из своих детей, что родились от матерей и теми, кто появился на свет в лабораториях. Пусть сроки их жизней были такими разными, отец любил их всех.