Игры престолов. Хроники Империи (СИ)

Гулко хлопнул вышитый полог гардин и в опустевшей комнате Араши тихо, устало сказал:

- Увы, братец, но твои предупреждения слегка опоздали.

Докурив сигарету, Змееглазый поднялся на ноги, собираясь вернуться в спальню, но на пороге кабинета столкнулся с Гюссхе. Женщина с любопытством заглянула в комнату, спросив:

- С кем ты разговаривал? Я слышала два голоса.

- Ко мне прилетел ангел с предупреждением. – Улыбнувшись, Араши обнял жену за плечи и ненавязчиво развернув, направил в спальню.

- А каков он из себя?

- Страшно спесив и не воспитан, – рассмеявшись своей шутке, он поцеловал свою ненаглядную Гюссхе, но она обиженно отвернулась, решив, что муж подшучивает над ней, однако расспрашивать перестала. Секреты Араши должны остаться тайной, раз он так решил.

Проследив затем, чтобы капризная и строптивая дочь Гнезда Гъёлл оказалась, наконец, в объятиях пуховых перин, Араши погасил ароматизированные светильники, источавшие еле заметный аромат мирта, и лёг рядом, обняв свою драгоценную хэйну. Никто, а тем более Ванахи с его мрачными пророчествами, не помешает ему любить Гюссхе и всех своих многочисленных детей из тех, что спокойно спали в детской и тех, кто ещё не покинул чрево матери, составляющих отныне смысл его существования. Змееглазый осторожно погладил жёсткой ладонью в мозолях от рукоятей ятаганов, живот Гюссхе.

- Врачи сказали, их будет пять. – Сонно пробормотала женщина и в её голосе Араши уловил нотки разочарования, тут же ответив:

- Перестань соперничать с Феридэ, цветок моей жизни. Она давно умерла, а ты – царица из цариц, правишь народом хсаши и в моём сердце.

Приоткрыв один глаз Гюссхе хитро улыбнулась, чем заслужила глубокий, страстный поцелуй своего невероятного мужчины.

+++

В портале исчез последний крейсер, в одно мгновение переместившись из туманности Хсаш в пределы Внешнего Кольца Галактической Империи Мэру. Араши устало вздохнул, гордые плечи его поникли, когда Змееглазый тяжело навалился на приборную панель, словно последний отчаливший корабль забрал все его силы. В отражении матового экрана он мог видеть своё лицо – серое от утомления, с лихорадочным румянцем на заострившихся скулах, тонкие побелевшие губы с опущенными уголками… ужасный вид. Этот проклятый договор, выматывающая все силы трудная работа, которой он занимался без малого три дня – не так-то просто переместить огромную крепость и весь флот сопровождения даже на небольшое расстояние! Да что там… Араши совершил невозможное и чувствовал себя раздавленным и надорвавшимся. Во рту стоял противный металлический привкус крови и он через силу сглотнул этот горький комок.

Он знал, чего потребует от него задача подобных масштабов и пошёл на сделку только после того, как выжал из Матери всё, что только было возможно. Последние три дня Араши задействовал все свои резервы, включая мощь Покрова и, когда уже не оставалось вариантов, щедро зачерпнув энергию из собственной ауры, возможно, сократив тем самым себе жизнь. Но Змееглазый предпочитал платить по счетам, не оставаясь в должниках и выполнять свои обязательства.

- Это поистине удивительно! – Сквозь шум в ушах Араши услышал мелодичный женский голос и ещё пару мучительных, наполненных растерянностью и болью секунд пытался вспомнить, кому он принадлежит. Обернулся, устало прищурившись, пытаясь разглядеть сквозь сияние огней мостика тонкую фигуру Мариши Вентрон. Всё расплывалось и искажалось, заставляя его чувствовать себя неуверенно. То самое чувство, что Араши ненавидел более всего. Свою беспомощность перед страшным недугом.

Он слышал легенды о почти мистической красоте мистресс Гэлли, могущей превратить любого, даже самого морально устойчивого мужчину в своего преданного раба, жадно заглядывающего в её холёное личико в ожидании приказа лизать ноги. В это можно было не верить, считая обычными россказнями соскучившихся по женскому очарованию матросни, однако Араши ни капли не сомневался в одном – многие поколения дочери Туманной Кошки воспитывали и совершенствовали в себе умение управлять другими, что не могло не найти отражения во внешности роковых и властных красавиц, ибо прелесть и очарование – единственное по-настоящему ужасное оружие женщин.

И Мариша по праву могла считать себя венцом этих экспериментов! Идеальная фигурка без изъянов – нарочито хрупкая, исподволь вызывающая желание защитить. Огненно-рыжие пышные локоны сверкали и переливались живым огнём, притягивая жадные взгляды. Любому мужчине хотелось бы прикоснуться к ним, вдохнуть тонкий аромат свежести и ванили, исходящий от тонких прядок, покрытых золотистой пудрой, а вплетённые в причёску цепочки издавали мелодичный перезвон при каждом шаге хозяйки. Исполненные природного коварства изумрудные глаза смотрели на мир с высоты пьедестала, на который взошла Мариша, беззастенчиво используя свою внешность и хитрость, граничащую с беспринципностью. Властная хищница с карминовыми губами, улыбающимися самой обаятельной из улыбок, заставляющими алчно пожирать её красоту глазами, восхищаясь тем, как изящно и непринуждённо она двигается. И мужчины всех рас были готовы на всё, лишь бы отведать вкус этих губ. На обнажённых плечиках мистресс трогательно светились блики, отражаясь от персикового цвета кожи без мельчайших недостатков. Мариша знала о том, какое действие производит на мужчин и, несомненно, наслаждалась их вниманием, облачившись в тонкую, едва не прозрачную тогу молочного цвета, инкрустированную золотым орнаментом. Предоставив вахтенным-хсаши любоваться абрисом своей упругой небольшой груди и манящим изгибом бедра в разрезе тоги, она плавно приблизилась к капитанскому креслу, в котором восседал Хаффи.

Вот только тот, для кого мистресс так придирчиво выбирала гардероб, казался совершенно равнодушным к той неземной красоте, что снизошла до него в образе Мариши. Волшебная нимфа обиженно нахмурилась, недовольная подобной реакцией. Наплевать на то, что остальные воины уже готовы пустить в ход ножи и бластеры ради её прихоти – Араши остался безучастным, словно бросая вызов её чарам.

Словно бы не заметив того эффекта, что женщина произвела на вахтенных офицеров и матросов, Змееглазый ответил на её высказывание немного глухим голосом:

- Благодарю за столь лестную оценку моих скромных умений, мистресс. Право, если бы вы предупредили о своём визите, я никогда не позволил бы вам подняться на мостик, ибо использование Пути может быть весьма опасным, о чём я и предупредил Главу вашего Дома.

- Не сомневаюсь, старуха пропустила ваше предупреждение мимо ушей, – фыркнула Мариша. Подойдя почти вплотную к Императору Хсаши, она в жесте участия положила свои хрупкие пальчики поверх его руки. Кожа Араши оказалась по-человечески тёплой, но под нею остро блеснули перламутровые чешуйки. Дав возможность собеседнику в полной мере насладиться заманчивым ароматом, исходящим от её волос и кожи, будущая Мать чарующе улыбнувшись, томно шепнула:

- Думаю, вы страшно утомились, исполняя договор, так почему бы нам не отдохнуть и не расслабиться в обществе друг друга во внутренних покоях?

- Прошу прощения, мистресс, но, как вы справедливо заметили, я порядком устал, но даже если бы не это досадное обстоятельство, сомневаюсь, что смог бы принять столь заманчивое предложение.

- Ваша верность супруге достойна восхищения, – ласково шепнула Мариша. – Вы верны ей, я – своему мужу, что с того? В моём Доме улучшение генофонда считается занятием весьма почётным и ни в коем случае не порицаемым.

- Вынужден ещё раз просить прощения. – Араши непреклонно поднялся с кресла и прошёл мимо поражённой таким явным отказом женщины. Мариша гневно сощурила свои зелёные глаза, скорее, недовольная собой. Где-то она совершила ошибку, возможно, стоило больше внимания уделить аромату и облачению. Впрочем… глупо терять шанс. Она оглянулась на Императора, сказав:

- В любом случае вы будете желанным гостем в моём Доме, Араши Йонен. Предложение остаётся в силе.

- Премного благодарен.