Кошки-мышки (СИ)

- Тебе домой пора, - он поглядывает искоса на покорно идущую рядом девушку и борется с желанием выдернуть сигарету из ее пальцев. – В следующий раз церемониться не стану. Будешь Губернатору объяснять, зачем ночами по улицам шляешься. Поняла меня? Хотя какого черта я спрашиваю, ты и в прошлый раз кивала.

Слушает Минни его или нет – неясно. Она бросает окурок в урну и, смотря прямо перед собой, шагает к дому, ускоряя шаг. Резко дергает ручку двери и скрывается, даже не обернувшись. Он замирает на месте и поднимает голову вверх, ожидая света в одном из окон. Но темноту ночи не нарушает ничего. Интересно, эти тонкие бледно-розовые губы тоже ментоловые – на вкус?

========== Глава 12 ==========

Два дня проходят в таком напряжении, что Мартинес не задумывается ни о чем, кроме постели и глотка чего-то горячительного. А когда перед ним еще и тарелка с теплой едой появляется – это верх счастья. Но любые дела и проблемы имеют склонность решаться – город снова может похвастаться надежными стенами и усиленной охраной. Губернатор лично принимает работу, обходя все, разговаривая с каждым и с серьезным видом кивая. А потом вдруг сообщает, что все, кто завтра не на дежурстве, должны будут явиться на похороны. Для которых в не застроенном участке города уже сооружается небольшое кладбище.

Мартинес слышит, как Диксон, не стесняясь присутствия лидера, пытается договориться с кем-то об обмене дежурствами. Но реднек не находит желающих, которые под взглядом Блейка не смеют соглашаться. Идти на похороны и стоять там, слушая о том, что это именно они совершили ошибку, пропустив тогда ходячих в город, не хочется никому. Даже несмотря на понимание, что если бы не они, от города давно бы уже вообще ничего не осталось.

Цезарь возвращается вечером домой, но на полпути сворачивает к дому Дейзи. Почему-то не хочется идти в свою холодную пустую квартиру. Хочется света, тепла, еды и даже бессмысленной болтовни – такой уже привычной и расслабляющей. Девушка радостно улыбается, повисая на шее у мужчины, целуя его и всем видом показывая счастье быть с ним. Приятно приходить туда, где тебя так ждут. Она суетится и виновато говорит, что не подумала приготовить ничего особенного. Накрывает на стол, наливает выпить и сует пепельницу. Разве что тапочки в зубах не приносит.

- Похороны? Завтра? Этой… как ее, которая с ребенком и которых укусили, да? И остальных? Ой, а что же мне никто ничего не сказал?! Весь день заходили: то то им, то се, а про это ни слова. Я же даже не знаю, есть ли у меня что-то приличное черного цвета, - увлекается возмущением Дейзи и под недоуменным взглядом мужчины торопливо прикрывает рот.

- Я думаю, можно и не в черном, - говорит он, понимая, что сам уж точно не будет искать среди своей немногочисленной одежды темные вещи, как, скорее всего, и большинство горожан – что есть, то и наденут.

- Ну да, - соглашается девушка послушно, растерянно улыбается и уточняет. – Это прямо утром? Мы же вместе пойдем? Ну, как пара?

Цезарь кивает, закуривая, и устало прикрывает веки. Она говорит о похоронах, словно о вечеринке какой-то. Или куда там ходят официальными парами? Получается, для жителей города это тоже будет чем-то вроде развлечения? Возможностью скрасить хоть какими-то событиями свои серые будни? А через день – новый бой. Губернатор решил таким образом отвлечь народ от переживаний. Мартинес погружается в размышления о том, как он в этот раз, несомненно, победит нахального Диксона, и недовольно открывает глаза, чувствуя руки девушки на своих плечах.

Дейзи подталкивает мужчину в сторону спальни, помогает раздеться и заботливо накрывает одеялом, бормоча, что сейчас умоется и вернется. Мартинес дремлет, не в силах уснуть из-за раздающегося в соседней комнате шороха. Тихо встает, приближается к двери и смотрит, как девушка сидит в куче одежды, перебирая и откладывая что-то в сторонку. Широко зевает и, понимая, что такую не исправить – да и нужно ли – возвращается в постель, накрывая голову подушкой.

Утром Дейзи просыпается на удивление рано. Старательно готовит завтрак, варит уже не такой отвратительный, как раньше, кофе и торопливо собирается, не забывая нанести на лицо слой косметики. Ее черное платье траурным не выглядит. А вкупе с пальто нараспашку, кокетливым ярким шарфом и распущенными волосами – наряд получается почти праздничным. Но Мартинесу все равно. В конце концов, смотрится девушка на все сто. Что еще ему нужно? Наверное, чтобы молчала.

- Цыпа, по какому поводу все это? – выводит рукой круги в воздухе Мэрл, восхищенно присвистывая при виде девушки. – А я еще идти не хотел! Да ради такого зрелища можно и десяток погребений выдержать!

Увидев, как расступаются перед прибывшим Филипом горожане, Диксон умолкает и принимает подобающий случаю уныло-серьезный вид. Только косится периодически в сторону не скрывающей радости от произведенного эффекта Дейзи. Всего несколько комплиментов – и она готова вытерпеть рядом даже этого «хамоватого реднека». Как легко ее купить.

Губернатор заводит длинную проникновенную речь о погибших, особенно выделяя Эмили с ребенком, конечно, не уточняя подробностей того, как умерла женщина, и где именно провел младенец эти дни. Мартинес стоит с непроницаемым лицом, обводя взглядом внимательно слушающих горожан. Все действительно явились кто в чем. Стоят, смотрят на лидера города, кивают, некоторые даже платки к глазам подносят. И все равно это кажется фарсом. Никто не плачет искренне. Никто не горюет по умершим, оказавшимися одинокими стариками. Каждый сейчас радуется в душе, что погиб не он и не его близкие.

- Что эта дурочка так на нас смотрит? – тихо хмыкает Дейзи, кивая в сторону и сжимая руку Цезаря.

Он рассеянно оглядывается и видит знакомый серый взгляд. Вот кто кажется вполне уместным на этом празднике смерти. Тонкая, бледная девушка в огромной черной куртке, с синяками под глазами, искусанными губами и безучастным выражением лица. Она не расстраивается из-за похорон, но выглядит искренней многих, которые отчаянно пытаются делать вид: скорбный или одухотворенный. Кажется, Минни даже не слушает речь Блейка. Просто стоит и смотрит на Мартинеса. Может быть, вспоминает их последнюю встречу? По ней не скажешь.

Минни скользит безразличным взглядом по нему, по Дейзи, по Мэрлу и сосредотачивается на погребении. А Цезарь то и дело косится в ее сторону. Злится, что ей все равно? Что она не пыталась найти его после той ночи? Но ведь он тоже даже не задумывался об этом. Не встретил бы сейчас – не вспомнил бы даже. Во всяком случае, хочется верить.

Речь Губернатора, наконец, заканчивается на какой-то, несомненно, подобающей случаю ноте, и Цезарь возвращается в этот мир. Где печальные люди смотрят на опускающиеся в землю тела, где Диксон громким шепотом напоминает Кроули о карточной игре, запланированной на вечер, а вцепившаяся в ладонь Мартинеса Дейзи задумчиво хмурится, пытаясь сообразить, что может связывать ее мужчину и ту странную немую библиотекаршу.

Почему-то хочется прийти домой и напиться. Почему-то хочется снова прижать к стенке болезненно-худое тело, вбиваясь в него изо всей силы, видеть сводящий с ума внимательный взгляд и слышать только ее дыхание. Почему-то хочется курить вместе после.

По пути домой Дейзи вдруг тянет Цезаря в сторону библиотеки, которую как раз открывает Минни. Щебечет что-то о том, что все имеющиеся в доме книги она прочла, и хочет чего-нибудь новенького. Заходит в дверь походкой королевы, не выпуская ладони мужчины из своих цепких пальцев. Насмешливо оглядывается, а в глазах – растерянный огонек. Мартинес думает о том, что Дейзи нечасто доводилось бывать в таких местах.

Едва успевшая снять куртку Минни на удивление приветливо улыбается им и смотрит вопросительно, переводя взгляд с одного лица на другое. Цезарю неловко за стоящую рядом куклу, которая все еще демонстративно оглядывается, а потом с ног до головы медленно осматривает стоящую перед ними девушку. Дейзи закатывает глаза и вздыхает, словно только вспомнив, что заговорить с ними сотрудница библиотеки не может.