Земные наши заботы

как НЗ, пускаться в оборот лишь при крайней надобности, когда все прочие

резервы повышения продуктивности поля исчерпаны. Есть у нас такие хозяйства?

Есть, и немало. Однако именно в этих случаях, именно таким хозяйствам и

чинятся иногда препятствия по расширению клина: то из плана проектных

разработок исключат, то из плана проведения мелиоративных работ.

Хорошо ли хозяйства используют орошаемые и осушенные земли, говорит

полученная с них продукция. По стране в целом мелиорированное поле занимает

примерно десятую часть сельскохозяйственных угодий, а получаем мы с него

около тридцати процентов продукции. Это значит, что каждый гектар земли, к

которому приложили мелиораторы руки, равен трем. Знаю немало хозяйств, где

эта пропорция значительно больше. В колхозе «Оснежицкий», например, на

землях, отвоеванных у Пинских болот и топей, получают, не первый уже год, и

вовсе баснословные урожаи — на круг по 54—55 центнеров зерна с гектара!

Говорят, снимают кубанские урожаи. Нет, впору кубанским хлеборобам мечтать о

таких урожаях. Не беднее кубанского и кормовое поле: по три, а то и четыре

полноценных укоса снимают за лето. До 600 центнеров зеленой массы накашивают

с каждого гектара! Тут один гектар не с тремя сравнивать надо, а с десятью,

пожалуй.

На Рязанщине счет этот пока что поскромнее: в том же Клепиковском районе

один к полутора. Маловато. Явно не добирают здесь по нескольку центнеров с

каждого гектара, способного на значительно большие урожаи. И это, повторить

хочу, при хорошем и даже отличном качестве работы мелиораторов. Не зря же

псковский директор совхоза, насмотревшийся на освоенные клепиковскими

мелиораторами земли, с завистью воскликнул:

— Да это же золотое дно! — И мечтательно добавил: — Нашему бы совхозу с

тысчонку таких гектаров!

Однако был в этих словах и укор. Хозяйство, располагавшее этим «золотым

дном», имевшее не тысячу даже, а около трех тысяч гектаров мелиорированной

земли, было все еще убыточным. Этот факт вызывал у приезжего директора

досаду. Он ходил, смотрел и, восторгаясь делом рук мелиораторов, сокрушался:

— Как можно, землю такую имея, в долгах сидеть? В убыток себе работать?

Что-то не так тут...

Да, что-то не так. Но чтобы лучше понять причины, надо обратиться к опыту

белорусских и литовских мелиораторов, принявших на квалифицированное

обслуживание почти все орошаемые и осушенные земли колхозов и совхозов:

содержание внутрихозяйственных сетей, ремонт гидротехнических сооружений,

коллекторной сети и трубопроводов, насосных станций и поливной техники.

Словом, сняли эту заботу с плеч колхозов и совхозов, не имеющих ни

квалифицированных гидротехников, ни служб, способных грамотно и своевременно

выполнить все гидротехнические работы.

На Рязанщине тоже есть служба эксплуатации мелиоративных систем. Но она

до того слабосильна, что если в чем и может помочь колхозам, совхозам, то

только заилившийся канал прочистить экскаватором да кой-какие сооружения

поправить. А уж взять под свой постоянный присмотр всю систему с работающей

на ней поливной техникой — это здешней службе не по плечу. Вот и бьются

хозяйства: то вовремя полить не могут, потому что дождевалка почему-то «не

фурычит», а поливальщик (приглашенный на это дело тракторист) не знает, с

какого бока к ней подойти, то догадаться не могут, когда те шлюзы, с помощью

которых регулируется необходимый уровень воды в каналах, открыть-закрыть

надо, чтобы и не переувлажнить почву, и не пересушить ее. Словом, ошибок

накапливается множество. И каждая из них ведет к снижению урожая, а все

вместе лишают обновленную землю той силы, которой наделили ее природа и

мелиораторы, умело поправившие природу и улучшившие ее.

У мелиораторов есть выражение: «инженерные системы». Оно давно вошло в

обиход, и каждый знает, что речь идет об оросительных системах, выполненных

на высоком техническом уровне. Называть так осушительные системы никто пока

не решается. Может, потому что в зоне, где ведется осушение, привычнее не

системы даже, а выборочное осушение небольших участков, на которых проложили

дрены, прорыли отводные коллекторы, по которым и уходит самотеком избыточная

влага. Ни каналов на таких участках нет, ни регулирующих шлюзов, ни насосных

станций. Нет и быть не может, как нет смысла перебрасывать мост через лужу

на дороге — лучше засыпать, забутить ее: природе от этого ни малейшего

вреда, а хозяйская польза все же есть.

Рязанские мелиораторы берутся за осушение не малых участков, а огромных

массивов, простирающихся даже не на сотни, а на тысячи гектаров. И создают

на них, чтобы природе не причинить урона и максимальной пользы добиться,

действительно инженерные системы, каждая из которых находится на территории

не одного, а нескольких хозяйств. Но если хозяйства охотно принимают

осушенные земли, то мелиоративная сеть оказывается бесхозной, словно бы

ничейной, без догляда и соответствующего ухода.

Не хотелось мне бросать камень в рязанский огород, но хорошо знаю, к чему

приводила погоня за гектарами мелиорированных земель в некоторых областях

Поволжья: орошаемый клин из года в год рос, а урожаи на этих землях зачастую

оставались прежними, как и до орошения. Причина крылась именно в слабом

техническом обслуживании систем, в том числе и внутрихозяйственных.

Нет, не виню я в этом земледельца. Однако чтобы лучше понять ситуацию,

давайте перенесемся для наглядности совсем в другую отрасль, но тоже

связанную с водной системой. Представим, что судоходный канал имени Москвы с

системой шлюзов на нем вручили не специальной службе, обеспечивающей проход

судов, а капитанам идущих судов: мол, для вас, транспортников, делалось все

это, вот сами и управляйте. Ясно, что ничего хорошего из этого не вышло бы.

Так и тут.

Правда, с недавних пор в зоне орошения начали действовать

производственные объединения «Полив», взявшие у колхозов и совхозов всю

мелиоративную сеть со всеми сооружениями на ней и с дождевальной техникой И

сразу же урожайность культур достигла запланированной, или, как говорят в

промышленности, объекты вышли на проектную мощность.

Я это к тому говорю, что и в Нечерноземье пора подумать об инженерном

обеспечении всех мелиоративных систем. И делать это надо силами

эксплуатационных организаций, а не «командой кораблей», работающих на полях.

Да, эффективность капитальных вложений в мелиорацию во многом зависит от

качества работы самих мелиораторов Но чтобы устойчиво получать высокие

урожаи, нужно грамотно и умело управлять мелиоративной системой, являющейся,

и об этом не надо забывать, частью сложной экологической системы: малейшее

нарушение может привести не только к недобору урожая, но и к нарушению

природных процессов. Вот почему управлять этим сложным механизмом природы —

пусть и рукотворным — должны специалисты, трактористу с этим делом не

справиться.

Хочется верить, что скоро, очень скоро научимся и этому. И тогда в центре

российского Нечерноземья мы увидим щедрый и богатый край. И урожаи здесь

будут высокими, и стада продуктивными, и облик сел преобразится. Потому что

на хорошей земле не только большие урожаи зреют, но и большие села ставятся.

Уверен, разум человеческий способен дать Мещере не только новые силы, но

и новые краски. Если, конечно, будем действовать в гармонии с природой, зная

ее законы и повинуясь им.

ОШИБКИ ПОВЕДЕНИЯ