Другой Олимп. И не только (СИ)

Примитивность народных чаяний и непристойность настено-заборных надписей во все времена одинакова. Эллада оставила после себя и другие знаки проявления любви. Имена с пометкой "прекраснейший", остались на множестве предметов обихода дошедших до наших дней. Очень удобным и, как оказалось, надёжным способом сообщить в века о своём возлюбленном стала роспись на вазах. Эти хрупкие сосуды уже давно не хранят ничего, кроме росписей, где между рисунками волнистыми линиями выведены иногда целые монологи поклонников прекрасных юношей.

Чтобы не создалось впечатление, что я преувеличиваю размах сексуальной свободы, к месту вспомнить о нравах времён до рождества Христова. Об этом есть в Библии. Содом и Гоморра стали легендарными благодаря повальной, всенародной свободе нравов. Жители тех мест были злы и весьма грешны пред Господом грехом содомским, хотя совершенно не ясно в чём же он состоял. Вопль на них дошёл до его ушей и решил Господь посмотреть, точно ли они поступают так. Поначалу было решено, если найдётся пятьдесят праведников, то и ладно. Ведь если истребить место сие, то и они пострадают из-за нечестивцев. А если, например, пяти не хватит и будет сорок пять праведников? То же несправедливо получиться. А если десять всего найдётся безгрешных? Как быть? Решил Господь, что и десяти достаточно. В итоге, не то, что десяти и одного не нашлось.

Отправил Господь с инспекцией в Содом двух ангелов. Судя по контексту, они были мужеского пола, хотя вопрос об ангельских достоинствах прелюбопытен. Могут ли существа небесные совокупляться с простыми смертными, особенно с христианами? Это до сих пор волнует теологов. В 1954 г. в Генте прошёл симпозиум священников на тему: целуются ли ангелы? После изнуряющих дебатов, к выводу святые отцы пришли демократическим путём - большинством голосов: да, целуются, но без страсти.

В способностях божьих созданий целоваться и не только, содомляне не сомневались. По городу разнёсся слух об ангелах-очаровашках. Содомляне от малого до старого окружили дом, где остановились посланники Господа. И возжелали они "познать" дорогих гостей, вероятно, привычным для тех мест способом. Хозяина дома звали Лот. Он воспротивился. Судя поэтому, можно сделать вывод, что у ангелов были все необходимые причиндалы для занятия сексом. Иначе, чего опасаться? Лот предложил взамен двух своих дочерей, ещё не познавших мужа. Достойный пример отношения к девичьей чести! Сыновей у него на беду нет. Может быть, Лот искренне думал, что жертвует самым ценным? Но как он мог не знать о местных нравах? Женщину взамен мужчины? Издевается! Содомляне оскорбились, мол, намекает, что извращенцы поганые! Судить захотел? Получай! Толпа приступила ломать двери. Ангелы ослепили нечестивцев, а Лоту сказали, бери семью и беги отсюда, ибо истреблён будет сей город. И тут накладка вышла ‒ не пошли зятья за Лотом. Что за глупости выдумывает папаша? Им и здесь хорошо. Понятное дело! Остался Лот в сугубо женском обществе. "И пролил Господь на Содом и Гоморру дождём серу и огонь от Господа с неба, и ниспроверг города сии, и всю окрестность сию, и всех жителей городов сих". Жена Лотова из женского любопытства оглянулось, хотя строго настрого было сказано ‒ не смотреть назад! Ослушалась и стала соляным столбом. Когда всё закончилось, только дым поднимался от земли, как от печки, а городов мужеложских, словно никогда и не было.

Преисполнившись гуманистической чувственности, остаётся только уповать, что смерть содомлян и гоморцев была быстрой, или хотя бы недолго мучительной. Жителям городов Аммонитских повезло меньше. Они стали жертвами богоугодных дел великого царя Давида: "А народ, бывший в нём, он вывел и положил их под пилы, под железные молотилки, под железные топоры, и бросил их в обжигательные печи. Так он поступил со всеми" (2 Цар. 12:31).

Современные исследователи Библии сомневаются, что в случае с Содомом и Гоморой речь идёт о сексуальном непотребстве, ведь явно сказано лишь о презрении к законам гостеприимства. Но судьба священных книг ‒ чтение между строк, а также задом наперёд, или ещё каким-нибудь неестественным образом. Да и содомский грех толковался весьма широко ‒ это пыльный мешок, в который долго сваливали все чувственные, плотские наслаждения, если они не связаны с необходимостью продолжения рода, до мастурбации включительно, тем самым, уподобляя человека животному, оставив ему только право случки. Постепенно христианство пришло к преимущественно гомосексуальному толкованию термина. А пепел Содома и Гоморры очень кстати стучит в сердца обличителей греха, словно их сожгли, а не содомитов проклятых!

Изначальная правильность сексуальной ориентации в Библии выражена чётко: "...итак убейте всех детей мужеского пола, и всех женщин, познавших мужа на мужеском ложе, убейте; а всех детей женского пола, которые не познали мужеского ложа, оставьте в живых для себя..." (Лев. 31:17-18).

Что не подлежит сомнению в истребительной библейской притче в её современном церковном прочтении? Во-первых, что еврейский бог - убийца, садист и гомофоб; во-вторых, что содомский грех ‒ явление обыкновенное и повсеместное. А вот ужасы от огня Господа, скорее всего, попытка выдать желаемое за действительное и последний аргумент в споре о свободе сексуального выбора. Против лома нет приёма! Но, как показывает сегодняшний день, тактика выжженной земли к успеху не привела. Позволю себе позаимствовать мнение классика современной сатиры, которое он высказал об искоренении пьянства, и, как случается у талантливых людей, его совет оказался универсальным: "Борьбу прекратить. Это не борьба, и это не результат!".

В XIX веке немецкий философ почти классик, тяжёлый до шизофрении пессимист Артур Шопенгауэр, которого нельзя упрекнуть в сочувствии, как вообще к человечеству, так и к "другой любви", считал её "в высшей степени гнусным и отвратительным уродством". Он по-своему подытожил усилия многих поколений ревнителей общественной нравственности: "... серьёзные меры нужны были для того, чтобы остановить развитие этого порока; в значительной степени это и удалось, но вполне искоренить его было невозможно, и, под покровом глубочайшей тайны, он прокрадывается всегда и всюду, во все страны и во все классы общества, и часто неожиданно обнаруживается там, где его меньше всего ожидали. ...Именно, распространённость и упорная неискоренимость этого порока показывают, что он каким-то образом вытекает из самой человеческой природы".

В 1869 году платонический соратник теоретика всемирного коммунизма Энгельс писал своему сердечному другу Марксу: "Педерасты начинают сплачиваться и полагают, что они составляют силу в государстве... Победа их неминуема..." В прошлом веке Уинстон Черчилль признался, что сам из любопытства однажды переспал с мужчиной и своеобразно прокомментировал: "Невозможно добиться, чтобы английский суд присяжных вынес приговор за содомию. Половина присяжных не верит, что нечто подобное возможно физически, а другая половина сама занимается этим".

Олимпийцы ничего не знают о гневливом еврейском боге, который адским огнём спалил Содом и Гоморру. И уж подавно не в курсе современных дебатов о гомосексуальности. Вот бы удивились! Им так же невдомёк, что своим поведением они ввергли в шок европейскую культуру на многие столетия вперёд.

В созданном на рубеже XIX и XX веков романе Форстера "Морис", описывающем пробуждение гомосексуальных чувств у студента Оксфорда, профессор советует юноше при переводе философского произведения "избегать упоминания об ужасном грехе древних греков". Переводы различных трудов греческих философов очищались от намёков на эротические чувства мужчин к юношам.