Там, где Тянь — Шаньские горы

Там, где Тянь — Шаньские горы

По следам путешествия Петра Семёнова на Иссык-Куль и Тянь-Шань В 1856–57 гг.

Кто предшествовал нашему присутствию в Центральной Азии и в частности в Киргизии? Как всегда первопроходцы — мужественные, благородные русские путешественники. Особое место среди них занимает Петр Петрович Семенов—Тян-Шанский (1827–1914 гг.), до 1906 года П. П. Семенов — русский географ, ботаник, статистик, государственный и общественный деятель, вице–председатель Императорского Русского географического общества и президент Русского энтомологического общества. Почетный член Императорской Академии наук и Академии художеств. Сенатор, член Государственного совета, действительный член всех Российских университетов. Его заслуги были отмечены около сорока отечественными и зарубежными орденами, медалями и знаками отличия.

Родился будущий путешественник в семье отставного капитана лейб — гвардии Измайловского полка Петра Николаевича Семенова (1791–1832) в поместье Рязанка (ныне Чаплыгинский район Липецкой области). До 15 лет воспитывался в деревне, развиваясь самостоятельно с помощью книг семейной библиотеки. С 15 до 18 лет Петр учился в военной школе гвардейских прапорщиков и кавалерийских юнкеров. Во время школьной учебы, так же как и в детстве, он увлекался естественными науками. Окончив военную школу, отказался от военной карьеры и поступил вольнослушателем в Санкт—Петербургский университет на физико–математический факультет по отделу естественных наук. В 1851 г. Семенов защитил магистерскую диссертацию по ботанике.

Юношеские годы Семенова совпали со знаменательным событием в истории русской географической науки. В 1845 году было основано Русское Географическое общество. К числу его основателей принадлежали такие крупные географы, как К. И. Арсеньев, Ф. П. Литке, И. Ф. Крузенштерн, К. М. Бэр, А. И. Левшин. В 1849 г. в члены общества был избран молодой Семенов.

С 1853 по 1855 г. в Берлинском университете он слушал лекции Риттера и Дове, много занимался геологией как слушатель Бейриха и Розе и как помощник Бейриха в его летних работах по геологическим съемкам. В 1852 году путешествовал пешком по Швейцарии в Бернских Альпах и на озерах: Тунском, Бриенцком и Фирвальдштедтском. В 1854 г. пешком, без проводника, прошел горные проходы, ведущие в Италию и Валлис: Сен—Готард, Сен—Бернар, Гримзель, Фурку и другие. Наблюдал извержение Везувия, на который еще до этого совершил 17 восхождений.

Особое место в географической деятельности Семенова занимают 1856–1857 годы. Это годы его знаменитого путешествия в Тянь—Шань, положившего начало последующим экспедициям в Среднюю и Центральную Азию русских путешественников–географов во второй половине XIX века.

Сведенья о Тянь—Шане (Небесные горы), которыми располагала европейская географическая наука к середине XIX века, хорошо охарактеризованы Г. Е. Грум—Гржимайло [1]: «К пятидесятым годам прошлого столетия всю сумму европейских сведений о Небесном хребте китайцев давала риттерова Азия, а наглядно — карты д’Анвилля в позднейшей переработке Клапрота. Эти знания если не равнялись нулю, то были ничтожны…»

В рамках моего повествования эпизоды путешествия Петра Семёнова в Тянь—Шань будут иметь ограниченный, фрагментарный характер. Акцент будет сделан на наиболее интересных, на мой взгляд, подробностях путешествия на озеро Иссык—Куль, по Боомскому ущелью с рекой Чу, к истокам реки Нарын и к Хан—Тенгри (Повелителю неба) — пирамидальному пику на хребте Тенгри—Таг высотой 7010 м.

1

Путешествие в Среднюю Азию было давней, заветной мечтой Петра Семенова. Однако в России обстановка была такова, что по словам путешественника: «Сообщить, кому бы то ни было о моей твердой решимости проникнуть туда было бы с моей стороны крупной ошибкой, так как такое намерение встретило бы сильное противодействие со стороны Министерства иностранных дел, ревниво оберегавшего азиатские страны, лежащие за русскими пределами». И все–таки, при поддержке своих коллег по Русскому Географическому обществу, весной 1856 года Семенов снарядился в свою экспедицию и выехал в сторону Алтая.

В Сибири Пётр Семёнов делает интересные социальные выводы. Крестьяне–старожилы Сибири, выросшие и развивавшиеся на ее просторах, не знавшие крепостной зависимости, имели иной менталитет и более высокий уровень жизни, нежели крестьяне Центральной России. Вот как он пишет об этом: «Избы крестьян южных уездов Тобольской губернии поражали меня своим простором по сравнению с тесными курными избами крестьян черноземных великорусских губерний: обыкновенно они имели шесть окон на улицу, а иногда и до двенадцати, крыты были тесом, а иногда были построены в два этажа.

Попадались и кирпичные крестьянские дома, крытые железом. Пища крестьян была необыкновенно обильна. В самых простых крестьянских избах я находил три и четыре кушанья. Мясная пища состояла из говядины и телятины, домашней птицы и дичи, а также рыбы. К этому присоединялись пельмени — любимое блюдо сибиряков, пшеничный и ржаной хлеб, а также овощи и молочные продукты в неограниченном количестве. При развитии скотоводства и значительных посевах льна и пеньки, самодельная одежда сибирских старожилов также была несравненно лучше одежды крестьян Европейской России».

В июне Семенов добрался до города Омска — административного центра Западносибирского генерал–губернаторства, в состав которого входили две громадные губернии — Тобольская и Томская, а также замыкавшие их с юга военной пограничной линией степные области: территория нынешнего Казахстана и Семипалатинская область. Омск того времени, несмотря на его крупное административное значение, населяли всего шестнадцать тысяч жителей. Губернатором был просвещенный престарелый генерал от инфантерии, герой Отечественной войны 1812 года Густав Христианович Гасфорт.

Он доброжелательно принял Семенова и оказал ему всяческую поддержку. Местным властям предписывалось оказывать самое широкое содействие Петру Семенову в его путешествии и исследованиях, выделять достаточный конвой для поездки в горы Заилийского края, а также посылать вслед за ним топографов для съемки, по возможности, всех его маршрутов.

Невольно отдаешь дань мудрости тридцатилетнего Петра Семенова, который, как показали дальнейшие события, своим поведением умел расположить к себе всех людей, с которыми сводила его судьба: от генерал–губернаторов, офицеров, местных султанов, ханов и баев, до рядовых казаков, простых русских крестьян, кочевников–казахов и киргизов.

В Омске он познакомился с двумя талантливыми молодыми офицерами, недавно окончившими Омский кадетский корпус. Один из них, Григорий Николаевич Потанин [2] исследователь Сибири и Центральной Азии — был родом казак и, по словам Семенова, человек любознательный, трудолюбивый, совершенно идеальной душевной чистотой и честности. Другим был Чокан Валиханов [3] — казах, родом из Средней орды, он был внуком последнего хана Валия и правнуком знаменитого Аблай–хана, потомка Чингисхана. Обладая выдающимися способностями, Валиханов в Петербурге, под влиянием Семенова, слушал лекции в университете и так хорошо освоился с французским и немецким языками, что сделался замечательным эрудитом по истории Востока и в особенности народов соплеменных казахам. Из него вышел бы замечательный ученый, если бы смерть, вызванная чахоткой, не похитила его преждевременно, на двадцать восьмом году жизни.

Чокан Валиханов явился первым исследователем, который записал, а затем перевел на русский язык отдельные главы эпоса «Манас» и тем самым открыл широкой общественности и ученому миру величайший памятник киргизского устного творчества, насчитывающий полмиллиона строк. В июне 1858 года, под видом купца, он присоединился к каравану, направлявшемуся из Семипалатинска в Кашгар. По итогам экспедиции был написан отчет «О состоянии Алтышара, или шести восточных городов китайской провинции Нань–лу (1858–1859)». Труд был высоко оценен востоковедами России и вскоре переиздан на английском языке.