Защита Лившица: Адвокатские истории

Что касается конкретной одорологической экспертизы по делу Егора, то Марта имеет честь доложить суду о том, что действительно в вырезах от рубашки подсудимого и марлевых тампонах с образцами крови потерпевшей имелись сходные запахи.

Свой вывод ефрейтор Марта сделала на основании стереохимической теории происхождения запаха, в соответствии с которой запах зависит от формы его молекул, вписывающихся в гнезда обонятельного эпителия…

– Фу! – закричал государственный обвинитель, которому обонятельный эпителий был нужен так же, как эритроцитарная система. – У меня вопросов больше нет!

– И какого рода запахи вы обнаружили в представленных образцах? – это уже вопрос со стороны защиты.

Марта повернула ко мне лохматую голову, но вдруг присела на левый бок и стала судорожно чесать холку правой задней лапой. Глаза ее на минуту застыли в сладострастной муке.

– Entschuldigung, [3] блохи замучили, – закончив процедуру, сообщила Марта. – А насчет запахов докладываю: и марлевый тампон, и вырез от рубашки подсудимого одинаково пахли любительской колбасой производства Тимашевского мясокомбината.

Знала ли Марта о том, что конверты с образцами лежали в портфеле следователя рядом с бутербродами, или ей это подсказало профессиональное чутье? Спросить ее мы уже не успели, потому что ефрейтор одорологической службы вышла из зала суда. Все равно никто не понимал по-немецки.

В коридоре Марту ждал кинолог с тарелкой супа из антигенов.

Со времен Шерлока Холмса наука ушла очень далеко. Но науку не смогло догнать наше бедное правосудие. У него не было денег для того, чтобы пользоваться современными методами исследования крови путем анализа ДНК. Дешевле полировать болванки и смотреть в свою тарелку.

Я подошел к Егору и спросил, уверен ли он в том, что нам нужно просить суд о назначении экспертизы крови по ДНК. Достоверность такого исследования практически стопроцентная, во всяком случае, можно будет точно сказать, чья кровь на его рубашке. Если ответ эксперта будет не в нашу пользу – это равносильно обвинению в убийстве. Я не хотел навредить клиенту необдуманным шагом. Егор, не задумываясь, ответил, что такая экспертиза – его единственная надежда доказать свою невиновность.

Вера – не моя специальность, но я поверил Егору и попросил суд назначить экспертизу следов крови на его рубашке путем анализа ДНК.

Суд посовещался и отказал нам, ссылаясь на то, что для вынесения приговора у него и так достаточно доказательств.

С наступлением холодов бомжи ищут теплые места. Синяк на зиму обычно шел сдаваться в спецприемник или совершал мелкую кражу. Перезимовав на нарах за государственный счет, он возвращался на вольные хлеба к родным мусорным бакам.

Нынешний Новый год Синяк встретил в камере следственного изолятора. От него уже отсекли все лишнее и придавали нужную форму для следующей стадии процесса. На соседней шконке какой-то парень писал кассационную жалобу. Парню крупно повезло. Мог раскрутиться лет на двадцать, а получил четыре года.

В приговоре было написано: «…Утверждение следствия о том, что Егор задушил Клюеву, носит предположительный характер и не может быть положено в основу обвинительного приговора, тем более что в подногтевом содержимом подсудимого следов Клюевой не обнаружено, хотя нанесение телесных повреждений, сопровождавшихся обильным кровотечением, обязательно должно привести к значительному опачкиванию в том числе рук и одежды убийцы, так как кровью пропитана вся петля из майки, узел которой находился на шее сзади. Суд считает, что кроме подсудимого на месте происшествия находились и другие неустановленные лица, которые вместе с подсудимым нанесли Клюевой телесные повреждения и задушили ее. Суд считает необходимым переквалифицировать действия Егора на часть первую статьи сто одиннадцатой Уголовного кодекса – как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека…»

Это цитата, поэтому за стиль я не несу ответственности. За это никто не понес ответственности, потому приговор отменить нам не удалось. Все остались при своей тарелке супа.

И судья Зубов, и следователь Читаев, и сыщик Сосыкин – люди современные, без предрассудков. По своей наивности они еще не знают, что на дне любой тарелки прячется в капусте сопутствующий антиген Н. Они еще не знают, чей мокрый нос почует его сладкий запах и во что превратится этот хитрый овощ. Они еще не знают, что от кого-то из них завтра могут отсечь все лишнее. У жизни своя технология.

Лицо кавказской национальности

Однажды в начале лета я прочел в вечерней газете заметку о криминальных происшествиях за сутки.

Писали, что на квартиру предпринимателя Д. было совершено разбойное нападение. Несовершеннолетняя дочь хозяина квартиры в это время находилась дома одна. Нападавшие связали ее и заставили отдать спрятанные родителями деньги. Один из разбойников был в маске и с ножом, другой – без маски и с пистолетом. Далее – приметы «лиц кавказской национальности» и просьба ко всем, кто что-то знает, слышал или видел, звонить по телефону дежурной части.

«Обычный случай», – подумал я, отложил газету и забыл о прочитанном.

Я еще не знал, что через некоторое время познакомлюсь с предпринимателем Д. и с его дочкой, а заметка станет доказательством по уголовному делу о разбойном нападении.

Демидов был небедным человеком и добился этого самостоятельно. У него не было богатых родственников или высокопоставленных друзей. Когда работа в институте стала фикцией, он ушел в капитализм и открыл свое предприятие. Была и нищета, и рэкетиры, и налоговая полиция. Он все преодолел, от всего отбился. Но тогда это зависело только от него и касалось его одного. То, что произошло сейчас, зависело не от него и касалось его дочери. Ссадина у нее на лбу уже заживала, а о том, что происходило у ребенка внутри, они с женой только догадывались. Дочка целыми днями неподвижно сидела у себя в комнате и молчала.

Первым желанием было достать автомат Калашникова и всадить весь магазин в брюхо обидчикам. Автомат достать несложно, но вот достать обидчиков невозможно. Они растворились. Это бесило больше всего, и дело было, конечно, не в похищенных деньгах и старом магнитофоне.

После встречи с Куликом, сыщиком, который занимался их делом, надежда кого-то найти тоже растворилась.

На широких плечах Кулика покоилась несоразмерно маленькая птичья голова. Мысли, которые, видимо, возникали в этой голове, теснились там, не находя выхода, поскольку упирались в свинцовый саркофаг черепной коробки. То, что вследствие избыточного давления все-таки выходило наружу из естественных отверстий, приобретало вид неоформленных словесных масс и продолговатых междометий. Пассаж информации, поступающей в птичью голову извне, тоже был затруднен в силу уже описанных причин.

Казалось, что Кулик постоянно тужится. Но это лишь казалось, так как парень по жизни особо не напрягался. Окончив школу милиции, он понял, что удостоверение сотрудника уголовного розыска дает некоторые властные полномочия и с успехом заменяет мозги.

Было очевидно, что Кулик не относится к числу тех редких птиц, которые могут долететь до середины Днепра. Предел его возможностей – летать через Темерничку и ловить наркоманов в темных подъездах. С другой стороны, за такую зарплату и в темные подъезды ходить не захочется.

Демидов встретился с Куликом и предложил ему пять месячных зарплат единовременно. Предложение сыграло роль очистительной клизмы, и Кулик без колебаний согласился. Однако вскользь заметил, что работает не один. Демидов удвоил сумму и выдал аванс.

Через три дня Кулик позвонил и предложил жене Демидова с дочкой прийти на опознание. Заказывали – получите. Такие вот мы крутые парни.