Взыскующие града. Хроника русской религиозно-философской и общественной жизни первой четверти ХХ век

Я мечтаю непременно об оседлой жизни. Чтобы была вилла с садом, чтоб был рояль, чтобы ты брала уроки музыки и, может быть, языков, чтобы приходили к нам из России журналы — чтоб у нас наладился домашний семейный, длительный и глубокий строй жизни! Переезды же меня совсем не привлекают. Вояжировать я совсем не хочу. Хочу работать и сосредоточенно жить <...> На будущий год собираются за границу и Герцыки -м<ожет> б<ыть> Бердяевы, Вячеслав³ — так что наше одиночество абсолютным никак не будет <...>

Завтра я думаю поехать дня на два в Посад для того, чтобы повидаться с Павлушей (может быть и с Люсей) и для того, чтобы порыться в духовных журналах, приготовленных Павлушей для моей «Библиографии» к Соловьевскому сборнику. Решили ехать компанией: Булгаков с женой, Надя и я <...>

¹ Ср следующий архивный документ:

«В историко-филологический факультет Императорского Московского Университета магистранта Владимира Францевича Эрна

Прошение

Честь имею просить Историко-филологический факультет возбудить ходатайство перед Министерством народного просвещения о командировании меня с ученой целью на два года за границу с содержанием из сумм Министерства. Избравши темой диссертации всестороннее рассмотрение проблемы познания, мне по ходу моих мыслей необходимо исследовать о том, как новая европейская мысль преобразовала античную идею <...> в свое понятие о природе Для этого мне нужно изучить итальянскую натурфилософию переходного времени, малоисследованную по рукописным материалам, хранящимся во Флоренции. Кроме того, мне необходимо исследовать историю античного Логоса в патристике и в

[362]

философии Средних веков. Книгохранилища Парижа и Лондона, как наиболее богатые литературой по данным вопросам, — мне представляются наиболее подходящими местами для работы над той частью диссертации, которая будет посвящена изысканиям по истории Логоса. Но так как историческая часть диссертации будет служить лишь материалом для систематического исследования о нормальной постановке проблемы познания — я бы считал очень желательным ближайшее ознакомление с различными направлениями современной гносеологии в Германии. Ввиду этого, кроме библиотек Флоренции, Парижа и Лондона, я бы хотел часть работы писать в различных университетских городах Германии. Владимир Эрн» (Волков и Куликова, с. 133—134).

² Ранее предполагалась диссертация о гносеологии Джордано Бруно.

³ Вяч. Иванов.

282. М. К. Морозова — Е. Н. Трубецкому

<? 03.1911. Москва—Неаполь>

<...> Отвожу душу в чтении по философии с Ф. Лемберг. Иногда хожу к Бердяевым, там собираются, ведутся горячие споры больше о католичестве и православии.

Иногда в редакции у нас с Булгаковым, Бердяевым и Эрном споры самые горячие о Соловьеве. Это все меня всегда увлекает, чувствую всегда трепет и близость чего-то прекрасного.

Езжу в школу. Ты не можешь себе представить, как трогательно ко мне отношение Сергея Ивановича Четверикова. Он так тонко мне помогает в школе, на всех заседаниях, в обработке устава, в привлечении членов. Почти каждый день звонит по телефону, сообщает о своей борьбе с купечеством по поводу Университета. Он знает, что мне дорого действительно <...>

Я ведь ничему не мешаю, но своё мнение иметь могу! Например, из конфиденциальных разговоров со многими я вижу, что внутри Университета не было серьезно поступлено! Может быть была сделана ошибка! Бог с ним, с правительством, но ужасно, если по ошибке был разбит Университет, может быть лет на 20. А может быть ты мог бы поступить умнее и глубже! Всего не скажешь в письме! Может быть, я не права, но одно это сомнение мне причиняет ужасную боль. Потом вообще в России так ужасно, а она так дорога, что отрываться от нее и жить долго по этим Соррентам — это непонятно моей душе! Я серьезно к этому не могу отнестись! По-моему достаточно 2 месяца, когда решили жить в Бегичеве. Ведь многое может ещё случиться, а тебя опять не будет! <...>

Я пишу под впечатлением волнений об уходе Столыпина и назначении Коковцева! Все может измениться для Университета. Хотя надеяться нечего <...>

Наши собрания очень оживлены. О Сковороде было очень интересно. Это странник, старец, прообраз Соловьева!

Рачинский вернется на Пасху — ему лучше. «Путем» никто не заведует — все вместе. Дело идет хорошо, книги продаются <...>

[363]

Пиши в Ялту, до 1-го апреля мы там, а с 1-го апреля по 15-е — в Алупку, дача Борисова, пансион Зиминой. 18-го будем в Москве <...>

ОР РГБ, ф. 171.3.4, л. 22.

283. М.К. Морозова — В.Ф. Эрну

<весна 1911>

Многоуважаемый и дорогой Владимир Францевич!

Как Вы поживаете, здоровы ли, как Ваша работа? Напишите обо всем, хочется знать о Вас. У нас в «Пути» очень горячий момент сейчас, решаем порядок изданий на будущий сезон. Необходимо, чтобы дело шло без перерывов. Приблизительно намечено так: 1-ая серия, 1-ый том Дюшен, Хомяков и Флоренский. 2-я серия, Сковорода, Зейпель и Толстовский сборник. 3-я серия под вопросом. Сообщаю Вам это к тому, чтобы очень просить Вас ответить, можем ли мы наверно рассчитывать на Сковороду к августу, т.к. 2-ая серия должна выйти в ноябре, в начале. Следовательно, необходимо начать печатание в августе. Пожалуйста, дорогой Владимир Францевич, устройте так, чтобы Сковорода был готов к этому времени. Ответьте мне в «Путь», я часто там бываю. Это время мы выясняли деловую сторону «Пути» с бухгалтером, и кажется дело становится ясным для всех. Как будто за пять месяцев дела шли хорошо, продали на четыре с чем-то тысячи. По общему мнению — это хорошо, даже блестяще. Дай Бог, чтобы и дальше так шло. Мечтаю, что мы будем издавать для народа. Сергей Николаевич хотел поговорить об этом с Щукиным¹, священником. — Не подумаете ли и Вы об этом. Напишите мне, что Вы об этом думаете? Вообще брошюры издавать тоже хорошо. Хотим издать сборник статей Щукина. Ещё что не придумаете ли? Жду ответа на все вопросы. Желаю Вам от души всего лучшего. Искренне преданная М. Морозова.

АЭ, ф. Морозовой, л. 1, б. д.; датируется по контексту.

¹ Щукин Сергий (1873—1931) — священник Успенской церкви в Ялте. Подружившись с С.Н. Булгаковым, сблизился с кругом «христианской общественности», позднее опубликовал книгу:Щукин Сергий, свящ. Около Церкви. Сборник статей. М., Путь, 1913. См. подробнее его жизнеописание: Евдокия, игуменья. Воспоминания об отце Сергии Щукине // Вестник РСХД, 1977, № 122.

284. М.К. Морозова — Е.Н. Трубецкому

<? 03.1911. Москва—Флоренция>

<...> Так жить нельзя — я задыхаюсь от такой жизни! Если уж не личная жизнь, то хотя бы жизнь, подъем и творчество в деле и жизни для России! Но для всего, для всех крест ты провозгласил! Чем же тут жить? В чем будут наши отношения, в чем будет наше дело? Всего этого я не знаю и не понимаю! Что ты мне сказал, что ты это время дал, чему мне было отвечать,

[364]

что приветствовать? В чем было творчество и в чем было положительное? Я видела только или разрушение всего, буддийское начало, отрицание жизни, или «умную» критику. Единственный луч света, который меня обрадовал несказанно, что я тебе писала — была твоя первая глава, анализ католичества и православия. Кроме критики здесь была твоя мысль и мысль положительная, начало творческое, создающее жизнь, а не убаюкивающее все во имя миражапотустороннего. И потустороннее реально, поскольку здешнее ему дает жизнь! Я вся прямо просияла душой, когда, слава Богу, прочла твои строки о смысле православия. Вот насколько моей душе нужно положительное, утверждающее! Не вижу, не слышу я живого звука в твоей другой главе и во всех твоих письмах!Крест во всем и для всего! Для России ты ещё хочешь Креста! Мало этого всего! Что же ты тогда скажешь, что она несет Крест, когда её растерзают немцы или японцы! Для меня тоже мало Креста, а надо меня душить жить и быть плодотворной! <...>