Я сын батрака. Книга 1

НАШИ КОРОВЫ

Раз я пишу о нашей семье и нашем дворе, то ещё хочу написать и о наших коровах, которые поили нас молоком. Первую корову, которую я помню с малых лет, была рябая рогатая, как у нас говорили, калмыцкой породы, и звали её Зойка. Вредная была, до ужаса, когда из череды идёт, обязательно залезет в чужой огород и наделает там таких дел, что из-за этого получался конфликт с хозяевами этих огородов.

Однажды наша Зойка не пошла по улице, как вся череда, а прям со степи зашла в чужой огород, там затоптала и съела огурцы и помидоры. Её хозяева выгнали из своего огорода, так она перешла в соседний огород, и там натворила таких же дел, когда хозяева этого огорода её тоже выгнали, она перешла в соседний огород. И так она шла по огородам, пока не дошла до огорода тёти Груни, то есть нашей соседки. Главное, мы во дворе корову ждём, а её всё нет и нет. Уже вся череда прошла наш двор, а нашей коровы нет. И тут мы услышали крики в соседнем огороде. Мама мне говорит: «Сеня, пойди, посмотри, не наша ли это Зойка там шарахается». Я побежал в соседний огород и точно, смотрю, а наша, рябой масти, Зойка хватает, что попадётся вкусного в её широко раскрытый рот, вырывая эти овощи с корнем. Я побежал помогать тёте Груне, выгонять нашу прости господи, и палкой погнал её в свой двор. Главное то, что когда я помогал тёте Груне выгонять нашу корову из её огорода, то действиями Зойки возмущалась не только наша соседка, но и тётя Кошевая, ругала и нашу корову и нас, как хозяев. Позже мы узнали что наша «артистка», по имени Зойка, сделала турне по десятку огородов. Кстати говоря, за ней такой грех водился постоянно. Если её не встретили ещё за хутором, то жди беды. Если о ней говорить как о корове, то на неё она была мало похожа, а похожа она была больше на коня рысака. Высокая ростом, тело поджарое, живот втянут, вымя маленькое, ноги длинные, как у современных фотомоделей, ходила, высоко подняв голову, а бегала как антилопа сайгак. Если её оседлать и выставить на скачки с лошадьми, то она точно будет в призёрах. Ну, скажите какое молоко можно ждать от такой коровы? Тем более что она доилась пять месяцев в году, а остальное время, готовилась к родам, а после родов, месяц кормила молоком своего телёнка, и только потом доилась. А молока давала, просто смех. Если нормальные дойные коровы за одну дойку дают молока по десять литров, и доились от отёла до отёла. Наша же Зойка, давала не больше пяти литров и доилась пять месяцев. Вот и весь сказ. Семья большая, молока мало, так что в детстве, мы его практически и не пили. Долго эта Зойка над нами издевалась, а потом мы на неё окончательно разозлились и её съели. Не живую корову, конечно, но всё-таки, съели.

Вскоре у нас появилась другая корова, из дойной породы. Молока она давала за один удой по десять литров. Вот тогда мы молока попили вдоволь. Спасибо Якову Ефимовичу Кошевому, что продал нам корову из своего двора. Имя новой корове дали Зирка (Звезда, Укр.). Она была хорошей коровой во всех отношениях. А Зойка, она в том и не виновата, что такая была, ведь она была калмыцкой породы, а калмыки крупный рогатый скот разводили только на мясо, а молоко они пили кобылье, оно жирнее коровьего, а значит, и питательней. Но меня интересует другой вопрос, откуда взялась в нашей семье эта вредная корова Зойка. По всем моим расчётам, это, скорее всего внучка, а может быть правнучка той коровы, которую в 1922 или 1923 году домой привёл мой дядя Иван. Помните, я об этом писал. Ведь до этого в семье Ефима Васильевича коровы не было, а Зойки не стало, когда ей было лет двенадцать. Да и откуда у батрака могла взяться другая корова, выращивали тех, кого родили свои коровы. Так что, корова Зойка — Калмычка.

ГАДЮКИ

Ранней весной, когда трава ещё не поднялась так высоко, чтобы коровы могли пастись, хуторяне, в том числе и наша семья, ходили в степь, рвать траву руками, чтобы потом дома подкармливать коров и другую живность. В тот день, когда мы собрались идти в степь рвать траву, было солнечно, но всё-таки была ещё ранняя весна и поэтому утром было прохладно. Но надо было идти с утра, если пойти позже, то вблизи хутора и рвать уже будет нечего. Народу собиралось много, человек пятьдесят, а может и больше. От нашей семьи шли: Наташа, Иван, Гришка и я. Они были обуты, а у меня обуви не было, и я шёл босиком. Ещё в пути мои ноги стали мёрзнуть, но я думаю, потерплю, нарву травы и тогда бегом домой. Степь начиналась сразу от хутора, травы было много. Она расстилалась зелёным ковром до самого горизонта. Все включились в работу, я тоже не отставал, запускаю кисть с растопыренными пальцами в траву и рву её, затем складываю в мешок. Снова запускаю пальцы в зелёный ковёр, сжимаю их и чувствую влажную твёрдость травы.

И так раз за разом. Траву рву, а сам чувствую, что мои ступни замерзают всё больше и больше, но продолжаю работать. В один момент я также, как обычно, запустил руку в траву, сжал пальцы, и почувствовал что-то мягкое, не похожее на клок травы. Поднимаю кулак и, о Боже, в моем кулаке меж пальцев болтается змеёныш, изгибается и норовит меня укусить. Я подбегаю к Наташе и говорю: «Наташа, тут гадюк с детёнышами много, мне один в руку попался вместе с травой, я боюсь рвать траву». Стою около Наташи, переминаюсь с ноги на ногу, чувствую мои «лапки» окончательно застыли, день хоть и тёплый, но ещё утро, на траве холодная роса, да и земля ещё не прогрелась. Сестра увидела мои телодвижения и говорит: «Давай мне мешок, а сам беги домой, а то простынешь». Я, передал мешок Наташе а сам стал пробираться среди змеиных выводков, как по минному полю, домой. Осторожно иду, боюсь наступить на змеиный выводок, а их всё больше и больше, вылезли на солнышко погреться. Лежат у своих нор по десятку, а то и больше греются. Я остановился, чтобы осмотреться, как же мне вернуться домой, а их по всему зелёному ковру, видимо-невидимо. Меня охватил ужас, думаю, как же я пройду среди этой нечисти. Эх, надо быстрее отсюда убираться, думаю, я побегу быстро-быстро, и эти гады не успеют меня укусить, ведь они ещё полусонные. Так и сделал, несусь что есть мочи, чувствую, что ногами наступаю то на траву, то на что-то мягкое. Но я не обращал внимания, бежал пока не проскочил опасный змеиный участок. Прибежал домой, заскочил на печь и свои замерзшие ноги поставил на каменок печи. Отогрелся и не заболел.

Далее у меня начинается почти взрослая жизнь, учёба в школе села Ипатово. Но с хутором мы не прощаемся, так как я сюда буду приезжать на каникулы.

УЧЁБА В ИПАТОВСКОЙ ШКОЛЕ НОМЕР ОДИН

Весной, в 1948 году, я закончил четыре класса хуторской начальной школы, и всё лето работал на нашем огороде. Что делать дальше я как-то и не думал, просто всё шло по накатанной дорожке. Так же, как и я, мои старшие братья и сестра Наташа заканчивали четыре класса и потом начинали работать в колхозе. И мне намечалась вот такая же участь. Но в конце августа этого же года из села Ипатово приехал брат Андрей, и в беседе с родителями он спросил: «А что Сеня собирается дальше делать?» — «Та вот не знаем, парню бы надо дальше учиться, а где и как не можем придумать. Ты же сынок знаешь, как у нас с деньгами, вот в этом и причина», — сказала мама Андрею. «А знаете что? — глядя на родителей, сказал Андрей, — Давайте я его заберу к себе в Ипатово, пусть у нас с Дусей живёт и будет учиться в школе. Парень он смышлёный, так что учиться ему обязательно надо». На этом и решили. Меня, разумеется, никто не спрашивал, хочу я ехать в Ипатово или нет, старшие решили, а ты выполняй. Переезд Ипатово на постоянное место жительства, мне дался очень трудно, ведь я был ещё ребёнок, и до этого негде ни бывал, тем более не жил далеко от дома, даже временно. А тут, сразу в районное село, да ещё на постоянное место жительства. До школы у меня была ещё неделька, чтобы ознакомиться с новой обстановкой. Но я никуда не ходил, сидел в хате и тосковал по моему родному хутору, о школе я, почему-то, не думал, даже не знал, где она находится.