Наедине с собой (СИ)

именно так, не знаю. И нет спросил. Ему виднее. Да и поликлиника-то Четвертого управления

Минздрава, абы кого сюда на работу не берут. А у этого – я знал – еще и родной брат (кстати, мой

лечащий доктор) здесь же стоматологом в поте лица трудится.

– Вы хотите, чтобы диагноз относительно почек был установлен со стопроцентной верностью? –

спросил врач.

– Ежу понятно! – отвечаю.

– Тогда я дам вам направление в Институт онкологии…

– Даже так? – перебил я его.

– Нет, нет, что вы! Это не то, о чем вы подумали. Просто они делают очень качественную

диагностику, используя радиоактивные изотопы. Не побоитесь?

– С какой стати?! – удивился я. – Нужно, так нужно!

В указанный день прибыл в Институт онкологии. Сотрудники возле меня суетятся, как возле

какой-то знаменитости. Все – с индикаторами на лацканах халатов. Подвели меня к некоему

подобию пушки о двух стволах. Посадили. Заставили закатать рукав и ввели в вену

радиоактивные изотопы. Сзади к почкам приставили те два ствола и сами сели наблюдать на

мониторах. В конце процедуры сказали, что почки у меня – высший класс.

По дороге обратно я задумался. Если «высший класс», то как врач в поликлинике мог так сильно

засомневаться в их «качестве»? Не превратил ли он меня – по дружбе или по другим причинам – в

подопытного кролика для специалистов-онкологов? Так я ведь вроде человек не при маленькой

должности. Неужели рискнул бы? Ведь так можно и престижной работы лишится.

Где-то спустя пару месяцев зубная боль снова привела меня в поликлинику. Направляют к

другому доктору.

– А мой – заболел или в отпуске? – интересуюсь в регистратуре.

– Нет! – отвечают. – Вместе с братом уехали в Израиль на ПМЖ.

Вот я теперь и думаю: так нужны ли, в самом деле, были моим почкам радиоактивные изотопы?

Или они – прощальная гастроль артиста от медицины?

1988 год

Напрасно «Огонек» и иже с ним так зло, словно какого-то недоумка, высмеивают главу КГБ СССР

Крючкова после его публичного заявления об «агентах влияния», активно действующих на

территории СССР. Ведь каждый, кто выступает против существующего строя, независимо

капитализм это, социализм или монархия, априори «агент влияния». Что же касается ситуация в

Союзе, то я более чем уверен: многие из нынешних «диссидентов», в отличие, к примеру, от

шестидесятников, хают существующий строй не в душевном порыве, а корыстно. Доказательства?

Докажет время.

***

Лучший психоаналитик для нас – сосед по даче и две-три, в зависимости от степени депрессии, бутылки водки. Если к утру вы обнаружите, что спиртное еще остается, – проблемы с психикой у

вас – причем обоих! – действительно существуют.

***

Кстати, о нашумевших компартийных привилегиях. Работая в обкоме КПТ, кроме «привилегии»

работать шесть дней в неделю по 16 часов (включая дорогу туда и обратно), имел еще две. Право

бесплатно отдохнуть в санатории, чем не воспользовался, и подписаться на приложение к

«Огоньку», чем, грешен, пользовался.

***

Отпуск, как обычно, проводим на Украине: три недели в Пирятине, неделю в Скребеличах.

Подошел к концу срок, отведенный на деревню, в которой родилась супруга. И ей захотелось

остаться там еще чуть-чуть. Так и порешили. Я уехал, а она прибудет дней через четыре-пять.

На следующий день, пардон, сижу в уборной. И вдруг дверь нагло открывается. Вскидываю глаза.

Передо мной стоит жена.

– Что случилось? – спрашиваю с тревогой. Ведь прошло меньше суток, как я укатил из села.

– Так это ведь у тебя случилось, – говорит супруга. – Что?!

Я ровным счетом ничего не понимаю.

– Но почему ты приехала так быстро?

– Так ведь ты дал телеграмму!

– Какую телеграмму?! – еще больше недоумеваю я.

– Вот эту! – жена протягивает прямоугольник документа почтового ведомства.

Беру, читаю: «Коля, срочно приезжай. Мама в тяжелом состоянии».

Вот те на! Я никакой телеграммы не давал. Да и мать чувствует себя, тьфу-тьфу, слава богу. Что за

чертовщина?

Идем прояснять ситуацию к матери. Та наотрез отказывается от авторства этого сомнительного

документа. Не остается ничего другого, как идти на телеграф и выяснить, кто заполнял

квитанцию. Ибо подобные «шуточки» нам не нравятся. И только когда мы уже оделись, чтобы

идти на почту, мать призналась: да, это она дала телеграмму. На вопрос «зачем», ответила, не

мудрствуя лукаво:

– Соскучилась!

А то, что у людей может быть инфаркт от подобного сообщения не подумала. Вообще, пусть

простит меня бог, в которого я не верю, иногда кажется, что во мне она видит не сына, а запасную

часть для себя.

***

Как далеки друг от друга Туркмения и Румыния! Однако…

Смотрю на географическую карту. Румыния – поселки Жебел, Фириза. Туркмения – поселки

Джебел, Фирюза.

***

Уродливое в своей необычности может быть прекрасным, равно как и прекрасное в своем

совершенстве – уродливым.

***

Эволюция жанра

Сказка о том, как старик поймал золотую рыбку, а друзья ему не поверили, и он в сердцах

выбросил улов обратно в море, чем сильно прогневил старуху, давно мечтавшую о разбитом

корыте взамен капризной и постоянно ломающейся стиральной машины.

Повесть о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем, директора двух

соседних заводов, стремясь завоевать расположение важного гуся из своего министерства.

Докладная о том, как одна рука мыла другую и продолжалось это до тех пор, пока не возник

вопрос: а откуда мыло, если лимиты исчерпаны еще в предыдущем квартала?

Анонимка о том, как молодой егерь В. Непьющий очень боялся волков и поэтому ходил в лес

только в сопровождении «зеленого змия».

***

Есть у меня товарищ из местных – Овез. Живет он в районном центре в сорока километрах от

Ашхабада. Имея машину, он почти каждый день приезжает в столицу. Ну и, само собой, частенько

заглядывает ко мне в редакцию. А в последнее время делал это исключительно в корыстных

целях. У него в Республиканском совете по туризму появилась пассия, вот и нужен был аэродром

в виде постели. Овез и брал днем у меня ключ от квартиры, где, как он уверял, на своих простынях

ублажал довольно-таки рослую азербайджанку. Супруге об этом я ничего не говорил, поскольку

знал, что она будет против. А отказать другу не мог, – думаю, мужики меня поймут, а женщины

простят.

И вот вчера мы возвращаемся с женой домой – в отличном настроении, ибо предвкушаем хороший

ужин под холодное пивко. Заходим в прихожую, зажигаем свет. Начинаем раздеваться, продолжая

приятный разговор. И вдруг я слышу искаженный голос половины:

– Что это такое?!

Честно говоря, я даже испугался: что случилось?! Оборачиваюсь и вижу супруге с… белым

пояском от женского платья в руке. Естественно, жена решила, что развлекался днем в нашей

квартире ее благоверный. Начались объяснения. Очень трудные. И я ее понимал: сам бы, наверное, заподозрил кого хочешь в измене. В конце концов, конфликт был улажен. Правда, я так

и не знаю, поверила мне до конца жена или нет.

1989 год

Подъезд учреждения в начале рабочего дня – огромнейший пылесос, всасывающий в себя

служащих-песчинок.

***

Дабы поднять уровень «Туркменской искры», полгода назад дали объявление о приглашении

опытных специалистов в «Журналист». Писем посыпалась уйма! Выбирали с главным редактором