Наедине с собой (СИ)

каковы теперь ко мне (и мне подобным) претензии? Да, я несознательный, да, я недостаточно

уважаю туркмен (хотя это неправда!), но какое отношение это имеет к моей профессиональной

деятельности?

***

Главного редактора и меня чуть не сняли с работы. Впрочем, насчет «сняли» я, безусловно, погорячился. Однако неприятностей хватило обоим. И все – из-за крохотной заметки в полосе

писем. А шла в ней речь о том, чтобы партийные бонзы уступили свои дачи в курортном ущелье

Фирюза детям.

Что тут началось! Первый секретарь С. Ниязов с утра поставил на уши С. Рахимова, отвечающего

за идеологию. Тот, естественно, вызвал на ковер нас – писать объяснительные. А поскольку

главный был на больничном (в редакции он, к слову, появлялся), то начали склонять по всем

«партийным падежам» и меня. Как зама, подписавшего номер с крамольной заметкой.

Я в бешенстве. «Правда», не говоря уже об остальных газетах, об отмене льгот пишут из номера в

номер, включая передовые статьи, а тут… Из-за нескольких строчек – такой бум-тарарам. Причем

требование-то вполне справедливое. Так в объяснительной и написал. Секретарь по пропаганде

(закончил Московский университет, я с ним давно в прекрасных отношениях, несколько лет моя

жена проработала у него помощником) спросил:

– Переписать не хочешь?

– Нет!

– Ну, смотри, я ведь их положу на стол…, – поднял кверху глаза.

– А в чем ошибка?

– Ладно! – махнул он рукой. – Может, удастся ограничиться устным докладом.

– Вам виднее! Мне можно идти?

– Да, конечно!

Не знаю, как дальше развивались события, но больше нас в ЦК по поводу этой заметки не

вызывали. Но параллельно запретили публикации на эту тему.

***

И еще о языке – больно уж тема «горячая». В духе проходящих реформ республиканская

организация общества «Знание», которую возглавляет, к слову, хороший друг нашей семьи, организовала ПЛАТНЫЕ курсы для желающих овладеть туркменским языком. С одной стороны, хорошо. Людям дают возможность не покидать республику, а, овладев государственным, остаться

в ней.

Но, с другой, на мой взгляд, в инициативе присутствует факт дискриминации – уже инородцев.

Кто может объяснить мне, почему туркмены в школах, техникумах, вузах продолжают изучение

русского языка на бесплатной основе, а нам за туркменский нужно раскошеливаться? Увы, даже

коллеги из числа коренных, когда слышат мое возмущение, смотрят, как на не вполне

нормального.

***

В командировке, в Небит-Даге, умер редактор отдела партийной жизни Р. Тойджанов. Как

куратора, представлять газету на церемонии погребения направили меня. Печальное действо, как

любой аналогичное печальное действо. За исключением одного штриха.

Туркмен по многовековой традиции хоронят не в гробах, а в саванах. Власти же это запрещают.

Особые строгости, если речь идет о члене партии. Покойный же Реджеп Тойджанович – не только

заведующий отделом партийной жизни главной республиканской газеты, но в прошлом – еще и 1-

й секретарь Кизыл-Арватского райкома КПТ. Я все ломал голову: как же родственники и друзья

будут выходить из щекотливой ситуации? Вышли очень просто. Несли покойного до кладбища в

гробу. Прощание тоже происходило у него же. А когда настал момент опускать тело в могилу, туркмены очень организованно и умело оттеснили славян от места погребения. И там, за стеной

спин, усопшего быстренько переложили в саван и опустили в яму.

Я чувствовал себя крайне погано. Ну, какая разница, какой народ по каким обычаям хоронит

своих умерших?! Главное – чтобы они были убежденными сторонниками Советской власти. И

похоронный обряд тут абсолютно ни при чем.

***

Вопрос «Кто кого в составе СССР объедает?» занимает умы поголовно всех. Сегодня по этому

поводу дискутировал с заместителем заведующего отделом пропаганды и агитации ЦК Николаем

Палием. Едва не с пеной у рта он мне доказывал, что, стань Туркмения самостоятельным

государствам, благодаря газу, нефти и каракулю денег через пару лет девать некуда будет.

– А через пять, – рубит рукой воздух собеседник, – у каждого здесь будут стоять золотые унитазы!

И в это верит человек некоренной национальности и с парой высших образований! Что уж

говорить об остальных.

А во что обойдется содержание армии? Таможенной службы? Обустройство границы? Закупка

оружия? Содержание сонма чиновников?

Об этом никто не задумывается. Никто с калькулятором в руках не делает хотя бы

приблизительных расчетов. Складывается впечатление, что мои оппоненты пребывают в

уверенности, что все расходные функции в случае независимости так и останутся если не за

Москвой, то каким-то добрым дядей. А на местах лишь станут делить доходную часть бюджета, пуская его исключительно на внутреннее потребление.

***

Если тебе изменила жена, значит это кому-то нужно!

***

16 декабря меня пригласили к третьему секретарю ЦК С. Рахимову. В кабинете нас собралось

десять человек. Из русскоязычных, кроме меня, лишь главный редактор «Вечернего Ашхабада»

Ю. Трубачев.

Рахимов зачитал нам проект Указа «О дне памяти», который вскоре должен подписать первый

секретарь ЦК КПТ С. Ниязов. Речь в нем шла о ведущихся с незапамятных времен на территории

Средней Азии боевых действиях с участием русских войск. Конкретно называлось одно сражение

– взятие генералом Скобелевым крепости Геок-Тепе. Вот и учреждается день памяти погибших в

том сражении.

Позволю себе небольшое отступление. Сколько я ни жил в республике, часть интеллигенции в

кулуарах дебатировала вопрос: туркмены к России были присоединены насильно или вошли в ее

состав добровольно? Проблема – архиважная, особенно для малочисленного народа, живущего в

составе федерации. Так каков же ответ? Он в том, что правы и те, и другие. Ибо туркмены еще в

недавнем прошлом – разношерстные племена, проводящие, так сказать, собственную, не

согласованную друг с другом, политику. Те же йомуды, к примеру, просили царя взять их под свое

крыло на страх иранскому шаху, замучившему своими набегами. Племя же текинцев стояло

насмерть в крепости Геок-Тепе. Однако на факты радикалы закрывали глаза, требуя немедленной

исторической сатисфакции. Ответом на эти требования и должен был стать вышеупомянутый

указ. Такая вот краткая предыстория вопроса.

Споры в кабинете секретаря ЦК сразу же возникли по двум нюансам проекта. Первый, почему в

«День памяти» упоминается только геоктепинское сражение? Но тут как раз все было ясно: Сапармурат Ниязов – текинец, вот и возносит своих. Мы с Трубачевым отделались общими

репликами: какое дело нам, инородцам, до межплеменных распрей? Решили рекомендовать

первому секретарю внести в проект соответствующую поправку, дабы не обойти другие племена, также мужественно сражавшиеся против царских войск.

Второй нюанс – стоит ли оставлять в тексте фразу «явилась… следствием политики РУССКИХ

ЗАХВАТЧИКОВ»? Лично мне было ясно, как божий день: несмотря на то, что в указе будет идти

речь о прошлом, «русскими захватчиками» тут же станем мы, все инородцы многонациональной

республики. Об этом и сказал, осторожно выбирая фразы, дабы не обвинили в великодержавном

шовинизме. Меня поддержали даже туркмены, особенно те, кому было за 70. Они помнили

тридцатые и то, кто тогда нес народу зло, а кто – благо.

Только вернулся в редакцию, как мне по внутреннему звонит ответственный секретарь: номер

придется задержать, только что Туркменинформ заявил литерный материал, слава богу, небольшой – меньше двух страниц. Еще минут через сорок она зашел ко мне в кабинет с