С крылатыми героями Балтики

В штабе полка Красиков представил меня подтянутому человеку в армейской форме с одной "шпалой" в петлицах.

- Очень приятно, - улыбнулся он. - Старший политрук Паров Иван Петрович. Комиссар третьей эскадрильи. Он же и комиссар эшелона, сейчас поймете...

Это был мой второй по счету знакомый однополчанин. Мы уселись, и я получил обещанную Красиковым обстоятельную информацию. Оказалось, руководящий состав и часть технического персонала улетели к месту нового базирования специальным транспортным самолетом. Улетели на своих "ястребках" и летчики. Сразу всем полком. Оставшийся личный состав в готовности ждет указаний, чтобы отправиться туда же по железной дороге. Начальник эшелона - капитан Мельников из оперативного отдела. После сосредоточения полка на полевом аэродроме Богослово состоится бросок на один из аэродромов в черте блокированного Ленинграда.

Уяснив в общих чертах обстановку, я понял, что на ближайший период мои функции ограничатся обязанностями врача железнодорожного эшелона.

Прежде чем выполнить остальные добровольно взятые на себя обязательства по отношению ко мне, М. В. Красиков отрекомендовался как начхим полка. По совместительству на нем и разведка. Я выразил готовность помогать ему по химической защите. Надеялся не подкачать. А чтобы академические познания поддерживались на должном уровне, я не расставался с необходимыми руководствами. И не только по боевым отравляющим веществам, но и по военно-полевой хирургии, инфекционным болезням, авиационной гигиене и некоторым другим дисциплинам. Надо сказать, что химической службе в то время придавалось большое значение, ибо не исключалась возможность применения противником отравляющих веществ в крупных масштабах.

Из столовой зашли в санчасть. Туда вызвали Н. Н. Кононову. Имея среднее медицинское образование, она временно исполняла обязанности врача полка. Передачи дел, в сущности, не было. Без врача не могло быть и врачебных дел. Что касается медицинского имущества, оно находилось в санчасти обслуживающей авиабазы. Продовольственное, вещевое и другие виды снабжения летных частей осуществлялись авиабазой. Отсутствие в авиационных полках тылов делало их максимально мобильными. С помощью Н. Н. Кононовой мы укомплектовали медицинскую сумку наиболее ходовыми медикаментами и запаслись перевязочным материалом на время следования по железной дороге. Для медицинских занятии с личным составом времени не оставалось. Беседы врача о гигиене в пути, профилактике желудочно-кишечных заболеваний, правилах оказания само- и взаимопомощи при ранениях решили провести по вагонам в дороге.

С прибытием в полк я становился свидетелем и участником его истории.

Уже из первых личных впечатлений, рассказов Красикова, Парова и других однополчан я понял, что полк укомплектован замечательными людьми. Летный и технический состав в большинстве своем молодые кадровые военнослужащие. Многие встретили войну в частях ВВС КБФ в тяжелых боях в Прибалтике и под Ленинградом. Среди них были участники финской кампании 1939/40 года. Была и молодежь, не видевшая войны. С чувством гордости сознавал я, что попал в дружную боевую семью авиаторов Балтики и что вместе с ними буду защищать Ленинград. Ощущение было такое, будто я уже давно знаком со всеми.

Съехавшись в Рузаевку в основном в сентябре - октябре 1941 года, летчики должны были в сжатые сроки освоить новую отечественную машину Як-1. Это был один из лучших по тому времени истребителей. Он имел скорость 580 километров в час, был вооружен 20-миллиметровой пушкой и двумя 7,6-миллиметровыми пулеметами, весил 2950 килограммов. Из семейства "яков" после Як-1 были Як-3, Як-7, Як-9, Як-9Д. Наш полк имел на вооружении все типы "яков", исключая Як-3.

Весь личный состав был един в стремлении лучшим образом выполнить задание Родины. Но не все получалось, как хотелось. Случались и поломки самолетов, и аварии. Особенно настораживали молодых летчиков катастрофы. Очевидно, результатом этого явилось назначение нового командира.

Майора Якова Захаровича Слепенкова в полку не знали. Он - черноморец, командовал эскадрильей. Его приезда ждали с надеждой. А пока его обязанности исполнял начальник штаба майор Н. Е. Ковширов.

Новый командир появился в расположении полка тихо и незаметно. О прибытии не сообщил, и никто его не встречал. Вероятно, сделано это было не без умысла: хотелось взглянуть на обстановку, не нарушенную приготовлениями встречи.

В штабе Слепенков застал Ковширова. Выслушав его короткий доклад, распорядился дать указание подготовить к вылету самолет командира и предложил пойти осмотреть полевой аэродром.

Закончив осмотр аэродрома, Слепенков и Ковширов направились в сторону звена управления, к самолету с бортовым номером 51. Слепенков решил взлететь и показать над аэродромом технику пилотирования на Як-1. Именно таким необычным и оригинальным способом заявил он о своем прибытии и вступлении в должность. В полку мало кто знал, что Слепенков приехал и уже на аэродроме. Еще меньше было тех, кто видел его. Но сейчас с ним встретятся сразу все. И не традиционно перед строем. Это успеется. Подчиненные увидят нового командира в небе. Слепенков знал свою силу в летном искусстве, знал, на что способен Як-1, которым владел, как игрушкой. Вот почему задуманный им полет в день приезда не был лишен смысла: он хотел вызвать решительный перелом в настроении летчиков, особенно молодых, а затем быстро добиться того, что не удавалось до него, повысить уровень летной подготовки, в короткий срок довести полк до состояния боеготовности.

Приняв рапорт механика Алексея Осиповича Хилюты о готовности машины к вылету, Слепенков (одетый в летную куртку, черные кожаные брюки, заправленные в русские сапоги, в армейской фуражке с летной эмблемой) легко поднялся на плоскость.

- С дороги отдохнули бы, товарищ командир. Да и площадка мокровата, забеспокоился Ковширов, пытаясь отговорить его от полета.

- Не устал. Мокровата, но пригодна, - с хитринкой улыбаясь, ответил Слепенков, уже успевший с помощью механика надеть парашют и заменить фуражку на шлемофон с летными очками.

- От винта! - подал команду Слепенков.

Он запустил мотор, вырулил на старт и взлетел. Вот он уже в зоне. Красавец Як-1, словно птица, серебрился в лучах солнца, вертясь в каскаде фигур высшего пилотажа в разных сочетаниях. До слуха многочисленных зрителей доносились завывания двигателя. На крутых виражах с плоскостей срывались иммерсионные струи. Молодые летчики полка находились на занятиях по наземной подготовке. Изучали средства индивидуальной химической защиты. М. В. Красиков старательно рассказывал устройство противогаза. Услышав самолет в зоне, все они были удивлены. Ведь сегодня снова день был объявлен нелетным. И вдруг этот пилотаж. Красиков (бывший летчик-истребитель, ушедший с летной работы из-за ревматизма ног - "старушечьей болезни", как он говорил) тут же позвонил оперативному. То, что объявил Красиков, повесив трубку, всех изумило: в зоне новый командир полка майор Слепенков! Красиков немедленно прервал занятие, и молодежь, обгоняя друг друга, бросилась к выходу, чтобы понаблюдать за полетом долгожданного командира, так необычно обозначившего свое прибытие. А Слепенков "выжимал" все, на что был способен самолет и он сам, воодушевляясь до вдохновения.

Зрелище захватило всех. Летчики восхищались изяществом и совершенством техники пилотирования, высокими летными качествами Як-1:

- Вот здорово!

- Вот это почерк!

- Сразу видать: мастер!

- Тут все разом: и мастер и самолет!

- Верно!

Одобрительных восклицаний было много. Разных по форме, оттенкам, эмоциональности. Но схожих в одном - все они выражали профессиональный восторг, веру в нового командира, которого еще не видели в лицо, но уже поняли в главном и потянулись к нему. То, что они наблюдали сейчас, предвещало новый этап, означало конец в полку старым порядкам!

Слепенков продолжал пилотаж. Вот он снова выполняет штопор. Эта фигура вызвала особо пристальное внимание. Недавно "в штопоре" погиб Калиниченко. Пылкий юноша что-то не учел, и штопор виток за витком продолжался до самой земли. Материалы этой катастрофы знал Слепенков. Он познакомился с ними в Москве перед отъездом в полк. И теперь специально выделил штопор, чтобы показать, как надежно выполним он на Як-1. Напоследок Слепенков еще раз вошел в стремительное крутое пике. В тот момент, когда до земли оставалось, по точным расчетам Слепенкова, вполне достаточное расстояние и когда некоторые из числа зрителей уже забеспокоились - хватит ли высоты, чтобы выйти из пике, самолет уверенно изменил траекторию и, взревев мотором, с бешеной скоростью "полез" почти на вертикальную "горку". До слуха зрителей донеслась дробь длинной пулеметно-пушечной очереди. Слепенков будто салютовал восторженным однополчанам, словно бы желал подчеркнуть, что на борту у него полный порядок.