Я помню детсво, России край заснеженный (СИ)

Наступала пора уборки урожая. Копать картошку в поле мама с папой обычно уезжали на целый день в одно из воскресений сентября. Урожай не всегда был одинаково хорошим. Крупный сортовой картофель вырастить в поле было непросто. Чаще привозили средние по размерам клубни, а то и вовсе мелкие, если лето стояло дождливое. И уж перебирать картошку после сушки во дворе в сухую погоду нам, детям, приходилось непременно. Руководил работой папа. Надевали рабочие перчатки, рассаживались вокруг рассыпанной картошки и, отряхивая от земли, собирали просохшие клубни в ведра: мелкие и пригодные на посадку – отдельно; средние и крупные в другую посуду. А папа ссыпал перебранный урожай в зимнее хранилище. Затем наводился порядок, двор подметался, мешки просушивались. На приусадебном участке, возле дома копать картошку помогали родителям и мы с братом.

Другой день радостного коллективного труда бывал в конце октября, к наступлению холодов, когда в доме солили капусту. Завозились мешки, наполненные сочными крупными, поскрипывающими от тяжести зеленовато-белыми вилками. Брали у знакомых шинковку. После трудового дня родители приступали к засолке. Во дворе готовили большую деревянную бочку: тщательно промытую, обдавали внутри кипятком и паром, положив на дно разогретый тяжелый гранитный камень – гнет – и плеснув на него водой. Затем бочка перекочевывала на кухню. Мы с братом принимались чистить и резать соломкой морковь, мама зачищала вилкú от верхних листьев, а папа, надев фартук и тщательно вымыв руки, начинал священнодействовать возле бочки. Поверх ее клалась шинковка, огромный тугой вилок капусты начинал быстро двигаться вдоль шинковочной доски под сильными папиными руками. Раз, два, три, и белый капустный снег полетел в необъятное бочечное пространство.

Нашинковав некоторое количество капусты, папа пересыпал ее морковью и солью, и вручную наминал и перемешивал, наклонившись над бочкой, а затем утрамбовывал слой посоленной капусты специальной деревянной ступкой. Мы радовались, с удовольствием хрустя очищенными кочерыжками, и смотрели как аналогичная работа проделывается с новой партией капустных кочанов. Верхний слой засоленной капусты накрывался деревянными кружкáми, поверх которых клался гнет.

Некоторое время бочка с капустой, накрытая сверху тканью, торжественно отбывала на кухне, в ней шел процесс заквашивания. Время от времени гнет убирали, и в толще капусты заостренным деревянным шестом папа делал отверстия, чтобы выходил углекислый газ, образовавшийся в результате брожения. Постепенно на поверхности капусты появлялся слой капустного сока, и это означало, что бочку пора выкатывать на холод, в пристроенный к дому чулан, где она и будет находиться всю зиму. И мы будем понемногу набирать капусту – хрустящую, замороженную, с кристалликами льда. Оттаивать, тушить, варить борщи, готовить вареники и просто кушать, приправив луком и растительным маслом.

Поздней осенью первый раз нас – учеников пятых классов отправили на сельскохозяйственные работы в подшефном совхозе. Одеться было велено потеплее, на руки – рукавицы, взять с собой еду и питье. На открытой машине едем на поле убирать турнепс. Турнепс – это, оказывается, кормовая репа, крупный продолговатый корнеплод с белой кожурой. Земля взрыхлена, и репа лежит на ее поверхности. Наша задача – собрать ее в кучи, предварительно обрубая листья, для чего нам выдали острые железяки наподобие ножей. Ну а собранный в кучи турнепс погрузить на машины уже проще. Встаем на рядки по несколько человек, осваиваемся с новой работой, стараемся не отставать от других. Морозный воздух разрумянивает лица; смеемся, переговариваемся. Мальчики, конечно, и здесь резвятся, не давая учителям покоя.

Обедаем, примостившись кто где. И снова работа. Управились вовремя. Встряска пошла на пользу и нам самим – подышали свежим воздухом, – и совхозу. К осенним уборочным работам в совхозе нас привлекали на протяжении всех последующих школьных лет.

Обычным делом с пятого класса был также для нас сбор макулатуры, в основном – старых газет, и еще – сбор металлолома. Ходили небольшими группами по оврагам, закоулкам, обочинам дорог. Всегда удавалось что-то найти.

42. Окружной Дом офицеров Советской Армии (ОДОСА)

В праздничные дни для семей военнослужащих Окружной Дом офицеров Советской Армии устраивал дни отдыха. Гражданским работникам Базы тоже давали пригласительные билеты на эти мероприятия, и мы всей семьей ехали на автобусе в самый конец улицы Карла Маркса, где рядом с Амуром и ПКО находится ОДОСА. Одеться старались понаряднее. Помню маму в удлиненном платье из тисненого светло-голубого бархата с маленькой белой воздушно-шелковой манишкой с мелкими рюшечками, обшитыми все тем же темно-синим крестиком. Или еще: приталенное удлиненное платье из светлозеленой тонкой шерсти с двумя темно-зелеными аппликациями справа и слева в виде гроздей винограда чуть ниже линии плечей. Папа – в строгом темном костюме, с галстуком, который легко завязывал и всегда носил на работу. Брат – в парадной форме, ну а девочкам в то время в торжественных случаях не возбранялось ношение обычного форменного платья с поясом и белым воротничком.

По-настоящему торжественный настрой появлялся, когда мы переступали порог Дома Офицеров. В то время это было одно из лучших зданий общественного назначения в городе. С большим концертным залом, уютным Малым залом для просмотра кинофильмов, просторными фойе с паркетным полом, легкими шелковыми гардинами на окнах, с блестящими люстрами и прочими атрибутами дворцового убранства. Но чувствовали мы себя там вполне свободно. Программа такого дня отдыха была расписана с утра до вечера, причем взрослые и дети развлекались по отдельности, время от времени встречаясь в фойе. Вместе шли в буфет или осматривали выставку. Нам – детям, предлагались подвижные игры, спектакли кукольного театра, мультфильмы – в Малом зале. Родители тем временем смотрели фильм для взрослых или слушали концерт или танцевали. День в целом проходил спокойно, культурно и интересно.

Вспоминаю с тех времен мультипликацию индийской сказки «Золотая антилопа», осуждающей безмерную человеческую жадность. Волшебная антилопа, способная высекать копытами золотые монеты, попадает в плен к индийскому радже, пожелавшему, чтобы антилопа осыпала его золотом. Антилопа ставит условие: если раджа скажет, что монет уже довольно, все золото превратится в окаменевшую груду черепков, из которой раджа уже не сможет выбраться. Так оно и случилось, так как чрезмерное стремление человека к наживе способно погубить его.

43. Встречаем Новый 1957-й год

Пришла зима, долгая, снежная и холодная – других не бывало. Печь старались топить в основном вечером, лишь в очень холодные дни подтапливали и с утра. Соседи наши тоже топили печь обычно в вечернее время. В один из дней бабушка Евдокия Михайловна надолго ушла из дому, повидимому, к дочке в гости. Мы с братом сидели дома, ничего не подозревая. Но мама, пришедшая вечером с работы, сразу почуяла неладное. Из квартиры соседей шел запах дыма, их дверь была на замке. Встревожившись не на шутку, мама решила сама предотвратить несчастье. Смело и решительно чем-то подручным сорвала она с двери замок. Оказывается, на еще не остывших с прошлой ночи углях в печи постепенно стала тлеть и разгораться новая порция топлива – дров и угля, которые заботливо были засыпаны с утра Алексеем – сыном бабушки, чтобы старенькой матери было полегче. А вытяжная труба оставалась закрытой. Родители не стали обсуждать тогда с нами, чем могло это все кончиться. Соседи же потом благодарили маму.

Снегопады зимой бывали настолько обильными, что дорогу нашу в школу совсем заносило, а в оврагах она превращалась в сплошные сугробы. Завывал ветер, снегопад продолжался. В такие дни папа сам отводил нас с братом в школу. Случалось, из-за метелей занятия в школе на несколько дней отменялись. Иногда продлевали зимние каникулы.