Заседание рейхстага обявляю открытым

Судья зачитал обвинительный акт. Женщин обвиняли в организации «запрещенного законом общества».

Дальнейшее поведение социалисток явилось для судьи н прокурора полной неожиданностью. Обвиняемые защищали себя сами, причем делали это уверенно, буквально прижав судыо своей аргументацией к стенке. Основываясь на решении имперского суда, они доказали, что упомянутая в обвинительном акте дюссельдорфская женская агитационная комиссия, состоявшая из семи женщин, не является обществом в том смысле, как это предусмотрено законом, так как оно не имеет правления.

В полной растерянности судья был вынужден отказаться от обвинения и вынес соломоново решение: общество запретить нельзя, ибо его не существует, но объединение женщин запрещается, а они сами облагаются штрафом. Обвиняемые обжаловали решение суда в вышестоящую инстанцию и продолжали по-прежпему вести свою работу.

Клара Цеткин уже полтора года возглавляла редакцию «Гляйхайт». С удовлетворением оглядывалась она на пройденный путь, хотя он был нелегким и пришлось преодолеть немало трудностей.

После отмены исключительного закона в различных районах Германии социалистки-активистки создали женские агитационные комиссии и просветительные общества. Однако эти организации оказались почти не связанными друг с другом. Отсутствовала необходимая ясность и в идеологических вопросах. Некоторые руководительницы движения, к ним Клара в первую очередь относила Эмму Ирер, выходцы из буржуазной среды, хотя и самоотверженно защищали рабочее дело, мужественно заявляли о своей принадлежности к преследуемой социал-демократии, однако никоим образом не были ни марксистами, ни революционерами. Они не признавали самостоятельности, классового пролетарского характера женского движения, ограничивали его интересы и цели главным образом социальными реформами, находились на буржуазной платформе.

С чего начинать? — этот вопрос стоял перед Кларой Цеткин. Она прошла школу марксизма у Лафаргов, учеников Энгельса, который лично руководил созданием французской марксистской партии и направлял работу редакции газеты «Социалист». Первая задача, которую она поставила перед собой, была — внести ясность в вопросы идеологии, поставить перед движением определенную четкую цель, добиться его объединения.

Под ее руководством начала проводиться разъяснительная работа, в ходе которой пролетарское женское движение отмежевалось от буржуазного, определилось на собственной классовой основе и прочно включилось в борьбу рабочего класса за социализм. Несмотря на то что вначале «Гляйхайт» еще не отличалась таким многообразием и богатством содержания, которые стали характерны для нее в последующие годы, все было сделано для того, чтобы каждая из читательниц твердо усвоила истину: ты пролетарка, ты принадлежишь своему классу.

Клара не ограничивалась публикацией статей на страницах газеты. В Берлине она выступила на организованном ею собрании жешцин-социалисток, где встретила полное понимание и получила горячую поддержку. Ибо всо то, о чем с такой глубокой убежденностью говорила Клара, полностью соответствовало думам и чаяниям присутствующих, стремившихся к борьбе в рядах своей партии за победу рабочего класса, за социализм. Общее воодушевление было столь велико, что, к большой радости Клары, им были охвачены, правда на какое-то время, даже Эмма Ирер и люди из ее ближайшего окружения.

Очеггь скоро в развитии движения, особенно в Берлине, наметился поворот. Появились новые активные и политически грамотные руководительницы, которые во время действия закона против социалистов находились на нелегальной партийной работе. Среди них особенно выделялась Маргарете Венгельс, «матушка Венгельс», как ее называли берлинские рабочие, уроженка Рейнской области, мать девяти детей, ровесница Клары, вскоре ставшая ее близким другом.

Слабое движение, добивавшееся осуществления социальных реформ, за короткое время превратилось в Берлине в крупное политическое движение, объединившее тысячи женщин и ставшее примером для социалисток всей Германии. Возникли активно действующие центры женского движения также в Дрездене, Лейпциге, Гамбурге и Южной Германии.

На выборах в рейхстаг в июне 1893 года, незадолго до процесса женщин-социалисток в Дюссельдорфе, социал-демократия выступила против правительственных планов милитаризации страны. Тысячи социалисток в больших и средних городах, прежде всего в промышленных центрах, помогали своей партии провести избирательную кампанию. Они распространяли листовки и агитационные материалы, работали круглосуточно, составляя списки избирателей, собирали средства в партийный фонд, созданный для проведения выборов. Хотя женщины были лишены права на участие в голосовании, они в этот день пришли к избирательным участкам, агитировали за кандидатов партии, всячески способствовали тому, что большее число рабочих приняло участие в выборах.

Обо всем этом с большой радостью и гордостью писала Клара в «Гляйхайт» 26 июля. С гордостью и удовлетворением представляла Цеткин молодое движение на Международном социалистическом конгрессе в Цюрихе 6—12 августа 1893 года. А тут этот судебный процесс!

Получив известие о событиях в Дюссельдорфе, Клара задумалась: что это, случайность или предвестник бури, надвигающейся на женское движение? Товарищи, с которыми она решила посоветоваться, были встревожены.

Сомкнем теснее ряды, заявила Клара. По ее предложению, женскую агитационную комиссию в Берлине при-внали ведущей группой движения и был учрежден агитационный фонд. «Гляйхайт» за подписью Клары Цеткип и руководительницы берлинской женской агитационной комиссии Маргарете Венгельс опубликовала воззвание с призывом помочь в сборе средств, необходимых для усиления агитационной работы. И вскоре со всех сторон начали поступать трудовые деньги социалисток.

В этот момент власти нанесли удар.

Министр внутренних дел Баварии фоп Фелич выступил с подстрекательской речью, направленной против социалистического женского движения. Речь послужила сигналом к пачалу волны преследований в Баварии. За Феличем последовал прусский министр граф Ойленбург, издавший указ, обязывавший высших государственных чиновников и начальников окружных управлений принять меры к пресечению деятельности социал-демократов. Особое внимание властей обращалось на пролетарское женское движение.

Волна преследований пролетарского женского движения, начавшаяся в этих двух крупнейших землях, прокатилась по всей Германии и приняла огромные масштабы.

Будут ли социалистки бороться, примут ли вызов? В этом Клара не сомневалась ни минуты. Разве не стремились они в партию, единственную понимающую их нужды и защищающую их против эксплуататоров? Разве не закалила их жизнь, жизнь подлинных пролетариев? Разве во время действия закона против социалистов не показали они, из какого теста сделаны? Да, Клара уверена: они будут бороться, если будет знамя, вокруг которого социалисты смогут сплотить свои ряды, и вожак, указывающий путь.

Знаменем этим станет «Гляйхайт», а вожаком Клара Цеткин, и, каким бы горячим ни оказался грядущий бой, она пойдет впереди.

«Мы решительно требуем для женщин полного права создавать свои общества и посещать политические собрания!»— писала она в «Гляйхайт» после того, как Фелич произнес свою речь. В передовой статье Цеткин бесстрашно расправилась с высокопоставленным чиновником. Одновременно она призвала социалисток оказать поддержку социал-демократической фракции рейхстага, которая в проект предложений о праве проведения собраний и создания союзов включила пункт о политических правах женщин.

Прусскому графу Цеткин ответила в «Гляйхайт» 13 де-1<абря 1893 года:

«Господин министр, высшие чиновники и начальники окружных управлений вместе с подпевающим хором «благонамеренных» впредь будут иметь еще больше оснований сокрушаться по поводу того, что социализм все глубже проникает в гущу женских пролетарских масс. Ибо эти слои населения будут втягиваться в социалистическое движение со все большей, непреодолимой силой по мере того, как будут развиваться экономика, обостряться классовые противоречия между имущими классами и пролетариями, а трудящиеся женщины все болезненнее ощущать гнет капиталистического строя; свое активное участие в борьбе рабочего класса они станут рассматривать как настоятель-. ную необходимость... Можно быть министром и... оказаться на ложном пути».