Над Арктикой и Антарктикой
Над Арктикой и Антарктикой читать книгу онлайн
ПРЕДИСЛОВИЕИлья Павлович Мазурук и Александр Арсентьевич Лебедев принадлежат к числу тех славных летчиков, чья жизнь насыщена интереснейшими событиями. Их книга прослеживает путь летчиков двух поколений начиная с 1929 года. Совпадение — оба они пролетали до пятидесяти семи лет. Авторы показывают и сложность полетов в 30-е годы в Средней Азии, и моменты борьбы с басмачами, и трудности освоения авиатрасс Дальнего Востока, некоторые из которых впервые проложил Мазурук, и героические будни ледовой разведки. Начиная с 1937 года, т. е. с момента высадки четверки папанинцев на Северном полюсе, имя Мазурука не сходит со страниц печати. Илья Павлович — автор детских книг, многие из них переведены на иностранные языки. В книге освещена вкратце героическая эпопея создания дрейфующей станции в Центральной Арктике. Читатель узнает, как непрост был перелет Мазурука с места его первой посадки в районе полюса в лагерь папанинцев, хотя они были совсем рядом. Работали полярные летчики и с геологами. Интересно описаны полеты на гидросамолете. Большую ценность представляет освещение одной из самых крупных экспедиций — высокоширотной экспедиции 1954 года. Глазами экипажа Героя Советского Союза В. И. Масленникова мы видим, как создавалась дрейфующая станция СП-4 и как затем была обнаружена старая льдина с остатками лагеря СП-2 спустя три года после того, как ее покинули работники научной станции. Сложность работы в условиях Арктики хорошо показана в рассказе “505 с полюса”. Летчики поколения Александра Арсентьевича Лебедева пришли в полярную авиацию после Великой Отечественной войны. Они имели опыт полетов и знание новой авиационной техники, которую предстояло внедрять на Севере, но не знали еще “характера” Арктики. Лебедев и его товарищи работали бок о бок с известными полярными летчиками с не меньшей нагрузкой, одновременно перенимая их опыт. Прежде чем начать осваивать полеты в высоких широтах, Лебедев достаточно полетал, и не один год, над Чукоткой и Таймыром. На самолете Ли-2, оборудованном лыжным шасси, он производил посадки на безымянных замерзших речках и озерах, на снежных куполах гор, выбирая посадочные площадки с воздуха, Много больных вывез с далеких зимовок северного побережья и островов Ледовитого океана, доставляя их в оборудованные больницы крупных поселков на материке. Приходилось вести поиски и находить терпящие бедствия геологов, сбрасывать почту и другие необходимые грузы для зимовщиков в труднодоступные поселки, где нет возможности произвести посадку. Показав отличное владение летным делом, Александр Арсентьевич был переведен на наиболее трудный участок работы — в высокоширотные экспедиции, Здесь ему было у кого поучиться и перенять опыт. Пройдя школу у Героя Советского Союза Масленникова, в конце экспедиции 1954 г., в самый трудный ее период, Лебедев выполнял очень сложное задание, которое и описал здесь. Летал по восемнадцать-двадцать часов без посадки на тяжелых четырехмоторных ледовых разведчиках Ту-4, на них же садился на дрейфующие льды океана, обеспечивая топливом “прыгающие” отряды экспедиции, работая как бензовоз. Лебедев, так же как и Илья Павлович, неоднократно производил посадки в районе Северного полюса. В одном из таких полетов по снабжению дрейфующей станции в октябрьскую полярную ночь Арктика и ему показала свои “зубы” — в сложных метеорологических условиях экипаж потерпел аварию. “Лагерь Лебедева” просуществовал немногим более суток, был обнаружен и доставлен на дрейфующую станцию СП-7 вертолетом. К тому же можно добавить, что это был первый полет вертолета ночью (командир — Валентин Андреев). Есть одно совпадение в этой аварии: она произошла в том же районе, где исчез экипаж Леваневского. Бывает... Авторы расказывают о своей встрече с Яном Иосифовичем Нагурским, первым русским полярным летчиком, о знакомстве с Борисом Григорьевичем Чухновским — старейшим летчиком Советской полярной авиации. Вкратце освещаются полеты первопроходцев высоких широт — летчиков М. В. Водопьянова, В. И. Масленникова, И. И. Черевичного, В. В. Малькова, штурмана В. И. Аккуратова. Мазурук и Лебедев — участники Второй Антарктической экспедиции. Илья Павлович руководил летным отрядом, базирующимся на дизель-электроходе “Лена”, участвовал в морской экспедиции, которая обследовала берег материка на запад от Мирного до моря Уэдделла. Лебедев проводил аэрофотосъемку береговой полосы: от холмов Вестфолл до островов Уинд-милл (это около трех тысяч километров побережья, куда входит и Берег Правды, на котором выросла всем известная обсерватория Мирный); принимал участие в создании внутриконтинентальной станции Комсомольская, доставляя необходимые грузы на станцию Оазис. Довелось найти в море Дейвиса “бункерный” айсберг с озером пресной воды, которое “напоило” на обратный путь теплоход “Кооперация” (он не имел опреснительной установки). Авторы рассказывают и о загадках шестого континента. В нескольких эпизодах нашли отражение боевые дни летчиков в годы Великой Отечественной воины. Мазурук выполнял ответственное правительственное задание — организовывал перегоночную авиационную трассу Аляска—Сибирь, по которой было доставлено на фронт более семи тысяч боевых самолетов. Лебедев с первых дней войны — летчик-истребитель, ведет воздушные бои, сбивает фашистские самолеты, штурмует вражеские аэродромы, прикрывает наземные войска от самолетов противника. Оба награждены орденами и медалями. Мазурук и Лебедев к тому же летчики-испытатели, Ряд лет Илья Павлович возглавлял испытательную службу Государственного научно-исследовательского института гражданской авиации, сам лично испытывал новую авиационную технику начала 50-х годов. Лебедев проводил испытательскую работу в 60-70-е годы. Есть в книге и эпизоды, повествующие о полетах прославленных летчиков над океанами и континентами. Так, Лебедев рассказывает об одном из своих полетов в Южную Америку, где оказался свидетелем трагедии чилийского народа. Ценно в книге то, что она устанавливает преемственность между начальными этапами освоения высоких широт и современными исследовательскими работами. Подкупает искренность и достоверность изложенного, о чем могу судить, так как этот период деятельности полярной авиации прошел на моих глазах. Уверен, что книгу с удовольствием прочтет молодежь. (И виртуальные пилоты, заинтересованные пректом "Полярные перелеты" - прим. В.С.)
М. И. Шевелев,Герой Советского Союза, генерал-лейтенант авиации,лауреат Государственной премии СССР,бывший начальник Управления полярной авиации
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
— Штурман! А как маяк в Усть-Таймыре, работает?
— А мы его не заказывали, — неторопливо изрекает штурман.
Ну, это всегда так, когда нужно. А нужно, как известно, всегда “после”.
— Поищи, Ананьич, хоть какой-нибудь радиопривод — Диксон, Дудинка, Усть-Тарея… Может, они дают кому…
— Поищу, поищу, командир.
Идем на высоте тысяча шестьсот метров, под нами сплошная облачность. “А вдруг и до Дудинки облака?” — закрадывается тревожная мысль Миша по-прежнему “стучит”, пот льется по лицу Я его уже не тревожу — видно, какая-то неисправность в радиооборудовании. Бывает, что тут сделаешь! Вся надежда на “деда”, а в основном на себя. Нужно соображать. Как говорится, не в институте.
— Слушай, Ананьич, давай пойдем немного восточнее, чтобы выйти между Норильском и Дудинкой Даже если облака будут, световые пятна должны быть заметны, особенно над Норильском. А уж там сориентируемся.
— Согласен, пять градусов влево.
— Сколько, по твоему расчету, до Норильска?
— Сейчас, прикину… Час десять минут
— Что ж, будем ждать.
Ожидание томительное, конечно. Хорошо, что облачность не поднимается, а лежит ниже нас ровным покрывалом. Идем по-прежнему на высоте тысяча шестьсот. Радист стучит
— Ну что, Миша?
— Гухор, командир, непрохождение радиоволн
— Володя, как с горючим? — спрашиваю у бортмеханика, хотя и сам по топливным часам вижу, что достаточно. Спрашиваю, чтобы не молчать.
— Навалом, командир.
— Это хорошо…
Разговор не завязывается. Каждый член экипажа занимается своим делом, и время от времени поглядывает на Мишу, которому, видно, не до нас. По расчету времени до Норильска еще далеко, но я вглядываюсь вперед. Хочется увидеть желанное окончание бесконечной облачности, хоть какой-нибудь огонек. Но конца не видно, облака под светом поднявшейся луны лежат мертвенно-бледной пеленой и спереди, и сзади.
— Штурман, попробуй на радиокомпас поймать Дудинку. Может, подвезет, услышим?
Ананьич, включив радиокомпас, вращает рукоятку около частоты аэропорта.
— Нет, командир, тишина.
Вдруг впереди слева показались огоньки. Смотрю на часы — до Норильска еще минут двадцать лету Что ж, подходит. Но боюсь сказать вслух, еще подумают, что у командира галлюцинации. Сижу молчу. Пусть кто-нибудь другой эти “галлюцинации” заметит, а я только прижимаюсь к ветровому стеклу, чтобы привлечь внимание других. Вон и Ефремов начал посматривать туда же.
— Огни!
— Где огни? — Делаю вид, что не вижу.
— Да вот, по курсу, немного левее.
Молодец Ананьич, показал свое мастерство. Привел точно. Тысяча километров ночью в безориентирной местности — это не шутка, ведь без радио, по одной “астрономии”, по расчетам.
Огни Норильска просматривались в разрывах низкой облачности. Сделав круг, пытались увидеть посадочную площадку на реке Валек, но она закрыта туманом. Суди по всему, если и возникнет необходимость, на Норильск рассчитывать нельзя. Что ж, курс на Дудинку. Вскоре на облачном “экране” вновь появилось световое пятно. Снизились до высоты шестьсот метров, включили радиовысотомер, продолжаем снижение. К нашему разочарованию, и над Дудинкой сплошная облачность. Высота уже триста метров, а нижняя кромка еще не достигнута. По всей вероятности, туман, и, конечно, до земли. Радиопривода нет, единственным ориентиром остается световое пятно над городом.
Миша накурил уже гору окурков, продолжает “стучать”, но все безрезультатно. Ананьич старательно крутит рукоятку радиокомпаса, но эфир молчит. На высоте двести метров стали “цеплять” верхнюю кромку. Посоветовавшись, решили пробить облачность над Енисеем. Снижаемся—сто пятьдесят, сто двадцать, сто. Подправляем барометрические высотомеры. Пробую включить фару — кругом, словно белый экран. Уже восемьдесят метров, но земля так и не просматривается — туман. Ниже опасно, надо уходить.
Даю полный газ, штурвал на себя. На высоте двести пятьдесят метров выходим из облачности. Делаем круг над Дудинкой — может, услышат, включат радиопривод. Ананьич опять крутит ручку радиокомпаса. Наконец-то услышали нас, не по радио, конечно, а по шуму моторов. Догадались и включили привод. Молодцы! А нам что это дает? Только одно: теперь знаем точно, что под нами Дудинка, а не Рио-де-Жанейро, скажем. Но снижаться никакого смысла нет, уже проверили — туман.
Ефремов предлагает идти в Игарку “Дома, — говорит, — и стены помогут”. Смотрим наличие горючего. Больше бака, хватит на два часа с лишним. С обоюдного согласия берем курс на Игарку.
— Миша, передай Дудинке, что их не слышим. Пробиться у них не смогли, направляемся в Игарку Если они нас слышат, пусть передадут туда по наземному каналу о нашем решении.
— Передаю… Если услышат… Летим над облачностью на высоте шестьсот метров. “Философствуем” с Ефремовым:
— Ведь не зря говорят, Александр Алексеевич, что бутерброд всегда падает маслом вниз.
— Как понять?
— А вот так! Связи нет, аэродромы по пути закрыты. Одно к одному, надо же случиться такому совпадению.
—Да, пожалуй, ты прав. Закон падающего бутерброда.
Если еще и в Игарке туман, а этого “по закону” следует ожидать, то придется над Енисеем пробиваться вниз и садиться на лед—благо у нас лыжи.
— Так, наверное, и сделаем, другого выхода не вижу.
Наши надежды, что туман вот-вот кончится, к сожалению, не оправдались. Впереди опять только световое пятно. Огней Игарки не видно. Делаем круг, снижаясь до верхней кромки, и… На высоте триста метров начинаем “цеплять” за облачность, верхняя кромка на целых сто метров выше, чем над Дудинкой. Значит, вряд ли туман до самой земли!
Ефремов тоже понял, радостно кивает. Будем пробовать. Дай, как говорится, бог. Связи, естественно, нет, привода нет. Зря жечь бензин не будем, поехали…
Начинаю снижение. Двести пятьдесят, двести метров. Туман, слабое обледенение на стеклах. Этого еще не хватало!
— Володя! Спирт на стекла!
— Жалко!
— Включай, шутки в сторону!
Снижаемся дальше. Сто пятьдесят, сто метров по радиовысотомеру. Пробую включить фары — опять перед нами белый экран. Выключаю. Неужели и здесь не повезло, неужели туман до земли?
Уменьшил предельно скорость снижения, радиовысотомер на малом диапазоне. Девяносто метров, восемьдесят. Впереди что-то потемнело. Неужели?
— Фары!
— Включаю!
Под лучами фар обрывки нижней части облаков, свет выхватывает заструги снежного покрова Енисея.
— Ананьич! Курс на Игарку!
— Семьдесят пять!
— Проверь, может, привод работает?
— Работает, работает, Игарка на стрелке… Дудинка, видно, предупредила по наземному каналу о “молчаливом” самолете. Я разворачиваюсь влево по стрелке привода, идем на высоте пятьдесят — шестьдесят метров, не упуская из виду землю. Впереди появились огни города, наконец-то. Л вон и остров, аэродром, включены огни старта.
— Шасси!
— Выпускаю!
— Щитки!
..Зарулили на стоянку. Остаемся на местах, “отходим”. Я отираю пот с лица, Миша сидит, откинув голову, с закрытыми глазами и потухшей папироской во рту.
— Миша, вызывай спецов—что там с твоей радиостанцией?
…Минут через двадцать подошел ко мне аэродромный инженер по радиооборудованию:
— Слушайте, командир, а у вас антенна отключена от радиостанции.
— ??? Миша! Бать-мать!!!
БЕРЕГ, КОТОРЫЙ НЕ КОНЧАЕТСЯ.
Полученная радиограмма была краткой, но не совсем ясной: “Дудинка, Лебедеву. Следуйте Хатангу, где возьмете попутный груз геологической партии бухту Ожидания. Далее выполняйте задание начальника партии поиску пропавших. Командир Игарской авиагруппы Погорелый”.
Летим в Хатангу, по дороге обсуждаем задачу. Бухта Ожидания расположена на северном берегу озера Таймыр, вдоль которого тянется горный хребет Беринга высотой более тысячи ста метров. Мы не раз доставляли грузы в эту геологическую партию, многих знали в лицо. Кто же пропал? Где искать?
