Смейся, паяц!

* * *

…Моя бабушка была необыкновенным человеком. Улыбка никогда не сходила с её лица и всегда отражалась на других. Она любила всех, и у неё никогда не было врагов. Она всегда думала о других и никогда не думала о себе. Она научила меня жить и, самое главное, она научила меня любить. Говорят, что она была послана Богом на Землю, чтобы улучшить мир. Я в это верю! Бабушка, я очень люблю тебя. Где бы ты ни была, я всегда с тобой!

...

(Внучка Шурочка, студентка)

* * *

…Классик писал, что о человеке можно судить и потому, как он улыбается: хороший человек улыбается хорошо, а плохой – скверно. Майя улыбалась пленительно. Улыбкой своей она вовлекала окружающих в мир благожелательности, доброты, взаимопонимания….. Я не мог себе вообразить, что Майечка может покинуть земное бытие, дарившее надежду и радость очень, очень многим….. И вот я увидел горе безмерное. На похоронах Саша протянул руки с раскрытыми ладонями куда-то вперёд, мне почудилось, в вечность, и проговорил голосом, который я не узнал, примерно такое: «Вот оно, горе, здесь, у меня в руках, у меня в душе. И не мыслимо его пережить…». А я с ужасом подумал: «Немыслимо, но придётся. А как?! Непонятно, невообразимо…»

...

(Анатолий Алексин, писатель)

* * *

…Каждый её звонок из Тель-Авива ко мне в Нацерет был бальзамом, допингом, спасительным лекарством – одновременно. И каждый разговор был не просто неожиданным, а по-своему, провидческим, ясновидящим.

– Боренька, здравствуй. Я подумала, что тебе плохо сейчас – такая погода…

Погода, ясное дело, пришпилена, вроде присказки: она на расстоянии почувствовала, что снежные заносы не за окном, а в замерзающем на жаре сердце. И что-то долго говорила о том, как любит читать мои стихи, как показывает мои книги своим знакомым, о том, что нужно писать, писать – это главное в жизни.

– …А если тебя кто-то огорчил – плюнь!

Всё это суета сует. Люди, которые тебя огорчают – они маленькие, в твоём мире они ничто!

Ты со своей Ольгой – не доступная для них Вселенная…

И вдруг становилось светло и просто, я бросался к письменному столу и писал стихи, посвящённые ей и Саше…

Неужели Майя больше не позвонит?…

Я так нуждаюсь в её звонке…

...

(Борис Эскин, поэт, режиссёр, тележурналист)

* * *

…Как-то мы вели беседу в двоём в вашем кабинете. Вы, как всегда, быстро перешли на интимную ноту, и я вдруг почувствовала, что слова, которые Вы говорите мне, обращены к Вам самой: как надо держаться, даже когда очень тяжело, как надо убеждать каждую минуту и себя и других в том, что есть силы, что ты можешь, ты знаешь как и что Бог с тобой и обязательно поможет…

…Ваш постоянный диалог с Богом – для меня это стало откровением. Так близко, задушевно, искренне. Я любила слушать Ваши беседы с Богом…

…«Доча моя… Действуйте. Пробивайте дорогу «…Как Вы болели за нас, как хотели нашего успеха. Мы были Вашим постоянным и основным вложением, Вашей ставкой… И мы действовали, действовали… А Вы… Вы в это время уходите на пенсию. Это так неожиданно для нас… Сколько сил надо, чтобы прийти?.. Оказывается, ещё больше, чтобы уйти…

…Я смотрю на Вашу фотографию. Улыбка на пол-лица. Из них бьет свет… По-моему, Майечка, Вы совершили подвиг. Свой личный, не амбразурный. И заплатили за него полной ценой, по полному счёту…

…Я не сразу пришла к Вам. Шла долго, через недоверие. А когда пришла, Вас уже не было рядом. Осталось чувство недоговоренности тех слов, которые я могла, должна была сказать и не сказала. Тёплых слов…

Спасибо за всё. Вы меня слышите?..

...

(Геула, психолог, её ученица)

* * *

…К Майе можно было обратиться с любой, самой, казалось бы, неразрешимой проблемой, и, каким-то недоступным обычном усознанию способом, она эту проблему решала. Иногда складывалось впечатление, что ей необходимо было заниматься чужими проблемами из какой-то внутренней потребности. И дело не только и не столько в её высочайшем профессионализме – она была просто очень хорошим человеком, к чему мы не очень привыкли и не всегда знаем, как с такими людьми сосуществовать…

…Я знаю одно: мне будет плохо жить без Майии уверен, что далеко не только мне. Представляю, насколько её будет не хватать по-настоящему близким ей людям. Очень бы хотелось им помочь, как это умела она. Но не смогу, не сумею, масштаб личности иной. Говорю об этом без самоуничижения. Сам факт, что мою жизнь пересекал столь страстный и яркий человек, самоценен – и я благодарен судьбе за это.

...

(Борис Слуцкий, журналист)

* * *

…Именно Майечка научила меня быть матерью взрослых детей, видеть мир их глазами и, самое главное, искоренить в себе чувство диктаторства, которое вырастила во мне жизнь в стране исхода. Наши беседы, наши встречи помогли мне построить в новь мир в моей душе, принять с любовью новую жизнь в Израиле, а главное, понять, что надо спешить делать добро, что нет плохих и хороших людей, а есть тяжёлые периоды в жизни… Майечка помогла мне выжить в самое трудное время – я всегда буду помнить её слова: «Жанна, если не мы, то кто?»…

...

(Жанна Шульман, доктор педагогики, её ученица).

* * *

…Есть качества ещё более редкие, чем доброе сердце и острый ум – и Майя обладала ими: уникальная готовность учиться, уникальная способность учить… Люди её возраста, достигшие на прошлой родине высокого положения и профессионального признания, чаще всего не готовы постигать жизнь заново, менять свои представления о том, что правильно, что не правильно, быть способным и переосмыслить то, что казалось незыблемым и бесспорным… Майя обладала этой способностью. Приехав известным психологом, педагогом, тележурналистом, она не побоялась начать всё заново, превратив собственное обучение и собственное врастание в новую жизнь в великий опыт и обобщение, столь необходимые для других… И тут сыграло ещё одно уникальное качество: умение не поучая, не настаивая, убедить и научить…

…Удивительно, как быстро смогла Майя понять израильский менталитет и эмоции, смотреть на Израиль «русскими» глазами и в то же время увидеть приехавших в неё изнутри, «по-израильски»…

…Программа, созданная Майей Каневской, стала и её завещанием. Это её подарок Израилю и всем репатриантам. Она дала нам рецепт предотвращения многих и многих трагедий, сопровождавших, увы, массовую репатриацию. На нашей ответственности – продолжение этой работы.

...

(Юрий Штерн, доктор экономических наук, член Кнессета).

* * *

…Майя, как координатору курса, приходилось принимать на себя все удары: и со стороны слушателей и со стороны администрации. Как-то в один из таких тяжёлых для неё дней, я подошла к ней на перемене, отвела в сторонку и спросила: «Майя, я чувствую, что вам тяжело – могу я вам чем-нибудь помочь?». В ответ услышала спокойный голос: «Спасибо тебе, деточка, спасибо за то, что спросила. А в общем-то, всё естественно «…Потом улыбнулась и на совсем весёлой нотке закончила: «Пройдёт и это»…